Помещик (СИ) - Шерр Михаил

То, что на току более менее порядок и дело делается мне настроение повысило существенно. Вильям оказался реально на что-то способным, кроме болтовни и порченья девок. И это уже хорошо, не даром хлеб ест.

Организация труда и отдыха на уборочной у Сидора Матвеевича мне очень понравилась с первого дня. Через равные промежутки времени по его команде перерывы на пять, когда десять минут. И один большой — обеденный.

Бабы и молодые девки по очереди готовят обед на всех, каждый делает посильный вклад в общий котел и получается достаточно и сытно. Хватает в итоге всем.

Наблюдая за тем кто как ест, не трудно сделать какие-то выводы о полноте семейной чаши в каждой семье.

Некоторые, особенно молодые парни и девицы, съедают всё в момент и никогда не отказываются от добавки, которая частенько бывает.

А некоторые едят степенно с чувством и расстановкой. Особенно меня поразила одна из девиц, отложившая в сторону кусок очень жирного мяса, когда была приготовлена картошка со свининой.

Улучив момент, я спросил у Андрея кто это такая.

— Это, барин, Дашка Новосёлова. Их изба на отшибе стоит у самой дороги.

Кто такие Новосёловы я уже знал. После семьи Степана это наверное вторая семья деревни по достатку. Крыша у них железом не крыта, но в окнах тоже стоят уже стекла.

Секрет достатка семьи прост. Живут тоже большой семьей и уже три поколения мужиков славятся своим умением делать отличную обувь, преимущественно мужскую.

Старший сапожничает на дому и к нему едут со всего уезда, а двое отходничают в Калуге. Дарья невеста на выданье, По осени должна привести в родной дом мужа.

Старик Новосёлов приглядел ей жениха из бедной семьи, который примаком придет в дом жены. В этой семье такое уже бывало.

— Она, барин, что зря не ест. Её все балуют, осособенно дед.

— А чего же за голодранца выдает, жених то её вроде из самой бедноты.

— Так это Дашка сама его выбрала. Говорит, что любит и будет на руках носить.

— А он?

— А кто его, барин, спрашивает. Старик Тимофей говорят чуть ли не сто рублей серебром за жениха дает.

Вот тебе и патриархальный 19 век. Да тут в крестьянской среде вон какие страсти кипят.

В обеденный перерыв Дарья подсела поближе ко мне и выбрав момент спросила:

— Барин, а вы же в Париже жили?

— Жил, а с какой целью интересуешься? — усмехнулся я.

— А там правда, как говорят, все женщины в шёлках ходют?

— Не все, — засмеялся я. — Но многие действительно красиво одеваются.

— А кушают что? — живо спросила пожилая баба, сидящая рядом.

— По-разному. Есть блюда, которых у нас не готовят. Например, лягушек едят.

— Ой, господи! — ахнула баба. — Лягушек? Как же это можно?

— А они говорят, что очень вкусно, — подмигнул я. — Я научился у них их готовить. Вот уборочная закончится, поручу мальцам наловить по крупнее и приготовлю. Тебя позову попробовать.

Последние мои слово потонули в дружном хохоте. Мое намерение приготовить лягушек вызвало общий дружный смех.

Я же всерьез подумал, что надо обязательно попробовать приготовить этот экстравагантный французский деликатес. Мои кулинарные увлечения, участия в различных телевизионных тематических шоу похоже сейчас сослужат мне добрую служб.

«Эх, — подумал я. — Сейчас бы мне сюда мои кулинарные книги. Тот же кулинарный словарь Дюма или Кулинарный путеводитель Жоржа Огюста Эскофье».

Я сразу же вспомнил как я был доволен, когда в моей библиотеке появились эти наконец-то изданные на русском книги. Прочитать их я успел, весь вопрос что я смогу из прочитанного вспомнить. Вот, например, рецепт приготовления лягушачьих лап помню. Так что надо попробовать.

От кулинарных размышлений и воспоминаний меня оторвал Сидор Матвеевич.

— Если в ближайшие дни не будет дождей, то свой клин мы тоже быстро уберем. Мужики, барин, знаешь что говорят? — мне конечно это очень интересно, но даже не могу предположить. Но видимо что-то для меня приятное и полезное.

— Мужики говорят, что миром получается лучше работать. В этом году не урожай, а наша деревня с хлебом будет. Это уже видно. Мы тут вчера совет держали думаем пахать и сеять тоже сообща надо. Василий кузнец сказал, что если не будет межи между наделами, это сразу несколько десятин земли дополнительно.

Слова нашего старосты мне бальзам на душу. Самый первый и важный шаг в сторону правильной организации труда на земле мужики похоже делают сами. Конечно с моей ненавязчивой подачи, но сами.

И уже на следующий год я энергично займусь преобразованиями в поместье.

— Сидор Матвеевич, а с сеном как? Без сена дело труба.

— Сена, барин, в этом году наготовили все преизрядно. Год на траву был благоприятный.

— Сидор Матвеевич, ты специально проследи чтобы солому всю аккуратно заскирдовали. Как будет время я одну штуку с ней хочу провернуть.

— Как скажешь, барин. Обязательно прослежу.

Высказанную Степанидой здравую мысль о запаривании соломы я решил развить. Мне не надо изобретать велосипед, как ею кормить скотину я знаю. И даже сейчас, в 19 века, это не проблема. Всего лишь надо сделать маленький механизм, который будет её измельчать, то есть просто рубить. А если еще удастся изготовить и более менее производительную крупорушку, то к весне в отдельно взятом имении мне удастся произвести сельскохозяйственную революцию.

И весной следующие мои преобразования пойдут на ура.

На господском поле мужики и бабы похоже хорошо отработали навыки коллективного труда, да и своё удирать как-то ловчее и приятнее.

Поэтому крестьянский клин убирался с какой-то немыслемой скоростью. Мужики похоже и сами не ожидали от себя такой прыти.

В один из последних дней, когда выполняя мои пожелания, староста мобилизовал несколько десятков баб и молодняка для финишной уборки соломы, по какой-то надобности приехали из-а реки тороповские мужики.

Они буквально открыли рты от изумления, что у нас уже всё убрано.

— Сидор, — спросил самый старший из тороповских, — это как вы так сумели управиться. У нас только господский приканчивают. А за свои наделы еще и не брались. Душа болит, урожай всего ничего, а зерно вот вот начнет сыпаться.

— А мы, Матвей, благодаря нашему барину с этом годе с хлебушком будем. Александр Георгиевич приказали нам правильно работать и видишь, — Сидор довольно обвел руками убранное поле. — У нас все снопы доходят под крышей. Так что дождей, если пойдут, мы не боимся, наше зерно не пропадет.

Заметив, что я слышу их разговор, мужики смутились и перешли на другую незначительную тему.

Сказать, что я был доволен, значит ничего не сказать. Всего-то оказывается надо было в нужное время сказать нужное слово. Я даже не могу точно вспомнить когда у меня со старостой был разговор о пользе и преимуществах коллективного труда.

А смотри как оно всё обернулось. И главное, что получается, главный молодец — это я.

В великолепней состоянии духа я возвращался в поместье после инспекции убранных полей, своих и крестьянских. В голове роились различные мысли и планы на будущее, которым можно дать только одно наименование — наполеоновские.

К моему удивлению во дворе имения я увидел незнакомую лошадь и из дверей дома тут же вышел офицер и направился ко мне.

Я еще не силен в тонкостях формы одежды служивого сословия империи образца 1840 года. Но то, что это полицейский сообразил.

Поприветствовав меня в положенной уставной форме, он спросил:

— Господин Нестеров Александр Георгиевич, хозяин местного имения?

— Да, с кем имею честь?

— Подпоручик Светлов. Их высоблагородие калужский городской полицеймейстер полковник Чернов Сергей Андреевич, поручили мне передать вам, что они предполагают нанести вам визит во второй половине третьего дня.

— А с чем связано такое внимание господина калужского городского полицеймейстера к моей скромной персоне? — у меня неприятно заныло под ложечкой.

«Неужели это связано с какими-то возникшими проблемами в деле моего негодяя управляющего. Вдруг я ошибся, передав его дядюшке? И теперь господин полицеймейстер мой враг?»