Патриот. Смута. Том 6 (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич

Ну и то, что настроены все мы, гости незваные, очень и очень серьезно.

Взвесил и прикинул услышанное. Хорошо. Все получалось, как это и планировал.

Лошади устали, люди тоже, но до Дедилова оставалось не так уж и много. Скрепив сердце после сложной вылазки, мы ускорились, двинулись дальше. Второй долгий конный переход давался лошадям уже совсем тяжело. Они утомились, роптали, сбивались с шага.

Приходилось чаще менять одних на других.

Вокруг закончились поля. Опять пошла лесостепь. Поселков все меньше, даже если учесть, что почти все они были сожженными. Людей нет. Дозоры говорили о единичных случаях, когда они видели, прячущихся в лесах и убегающих из домов жителей.

М-да, довела Смута до ужаса все население.

Оружный человек, дворянин, казак вызывал у своего соотечественника страх.

За пару часов до заката я наконец-то увидел впереди наш лагерь. Стройные ряды палаток, табуны лошадей. В центре приличных размеров острог, даже можно сказать — кремль. Несколько строений внутри стен. Только вот — прилично изломанных, почерневших от пожара.

Коробки пехоты маршировали окрест. Внезапно вечером. Франсуа и голландцы занимались муштрой даже так поздно. Тренировали моих людей, что радовало.

Конница, видимо, проходила слаживание днем, вечером животные отдыхали, а вот люди — могли делать это с утра до вечера.

Нас приметили. Навстречу понесся отряд.

Через минут пятнадцать встретились близ какого-то давно непаханого поля.

Почти весь мой офицерский корпус оказался здесь. Смотрел на меня с уважением, приветствовали. Каждый приподнимался в стременах, кланялся. Перешептывались все, косились друг на друга.

— Что, собратья. — Рассмеялся я. — Хотите воровского царя увидеть?

Вперед Тренко выехал. Как самый главный в воинстве. Мой заместитель.

— Господарь, неужто удалось все. Молились мы. — Он крест положил на грудь размашистый.

— Удалось. — Я махнул рукой. — Вон, везем голубчика. Только… — Вздохнул я. — Царского в нем мало чего осталось. Все же ни капли государевой крови нет в нем, и это видно. Слабый, замученный и сам себя замучивший человечишка.

Люди переглядывались, а Тренко внезапно выкрикнул.

— Слава господарю! Слава Игорю Васильевичу!

Офицеры мои в стременах вставали, выкрикивали приветствия.

Вся полутысяча загудела, отвечая.

Рад я был, что вернулся, хотя сравнения с цариком и название Царем в этом ключе как-то двояко звучало. Я понимал, что люди мои верят в меня, пойдут за мной, скорее всего, до самого конца. Особенно воронежцы, как костяк воинства. Да и те, что в полутысяче элитной были, что слышали все и видели. Все же там и Елецкие люди служилые были, не только те, кого я в бой против татар водил.

— Как прошло все? — Это уже я расспрашивал воеводу, оставленного взамен себя. — Как переход, как лагерь?

— Спокойно все. За день, как и планировали, дошли. Разъездов тульских не было, не видели мы. В Дедилово вошли. Здесь сторожа была, но как нас увидели, даже не основное воинство, а авангард, сочли за лучшее они на север уйти. Людей бросили. Ну а они… — Тренко плечами пожал. — Им-то все равно, главное, чтобы не грабили, да не били. Не насильничали и не мучили. А мы то, как ты говорил, ни в коем разе. Мы со всем уважением.

— Молодцы. — Похвалил я.

— Ну и стоим, получается, второй день вот к концу идет. — Он помотал головой, в знак немого протеста, но дальше говорил по существу. — Тренируемся. Немец твой, тот еще, гоняет нас. Эти, что по пути встретились тоже опытные бойцы. Даже за два дня уже многому научили. Но и мы их тоже. Языку помаленьку. Все же на их этой речи ломанной, как общаться-то. Вот и учим.

— Это верно. — Подхватил я. — Вести какие есть?

— Так это, да. Самое важное, господарь. — Он несколько напрягся. — Завтра к вечеру Ляпунов к Дедилову подойдет. Дальние дозоры, что я по твоему разумению вперед, на север, то есть и на восток послал с его людьми, встретиться.

Ляпунов, пронеслась у меня в голове эта фамилия. Ох уж этот… Ляпунов.

Глава 12

Ляпунов на нас идет. К Дедилову, получается. А шел к Туле. И Лжедмитрий туда же шел. А тут про то, что мы южнее стоим, прознал рязанский воевода и повернул воинство свое. Интересно, у него был план, что с городом делать? Или так же как у нашего воровского царского пленника?

Это все невероятно интересно.

И неясно, чего от этого деятеля Смуты ждать. Но вначале поприветствовать людей надобно.

— Собратья! Рад вам! Рад всем! — Приподнялся в седле, выкрикнул громко. — Идем в лагерь!

— Ура! — Разнеслось стройное.

Мои бойцы подхватили этот древний боевой клич. Примешалось к нему «Гойда», «Идем», «Вперед», «Слава». Грозный шум стоял над полем.

А я продолжил вопросы Тренко задавать.

— И как? С войной, хитростью, миром? Как идут? — Может, Тренко по переписке и данным от гонцов что-то толковое ответит.

— Сложно господарь. — Он плечами пожал. — Это ты у нас мудрый, несмотря на годы твои в интригах, и этой политике, разбирающийся. А я, я воевать умею, не лясы точить.

Да, не помог ты мне, мой зам. Но, в целом, ожидаемо.

Потер я лицо ладонью, подумал, спросил:

— Ну, так ты скажи. Письма какие-то он же передавал?

— Да нет. Так переговорили, встретились дозорные. Потом еще раз, ну и сообщили, что завтра к вечеру войско их к Дедилову выйдет. — Он помялся, добавил — Думали они к Туле сразу идти, но, узнав, что мы здесь, решили крюк сделать.

Встретились и переговорили, это уже неплохо. Но посекли и не постреляли, значит, шанс на мирные переговоры есть.

— Ясно. Крюк. — Я задумался.

Хитрость ли это Ляпуновская. Хотел ли он вместе со Лжедмитрием против меня действовать, раз к городу шел изначально. Туда же, куда и царик. Или совпадение все это.

Сложно. У Лжедмитрия можно попробовать спросить, но он после наших разговоров все больше подвывал в седле. Плакал, трясся. Что-то сломалось в нем. Некий выстроенный стержень защиты дрогнул, и разум человека пошатнулся. Уж очень глубоко загнал он внутрь себя сына Веревкина. А выпятил царственную особу.

А здесь — я весь этот миф с землей смешал. Жестко и решительно.

Вот и не выдержал. Но, может быть и отойдет. День-то уже к вечеру. Как лагерем станем, поговорю. Это точно.

А по Ляпунову и его проискам. Кто знает? Как понять, если с человеком за стол переговоров не сел еще. Он же себя зарекомендовал, как сума переметная. Хотя судя по тому, что первое ополчение все же сколотить вместе с Трубецким и Заруцким смог — значит, личность сильная, неординарная.

Только вот в реальной истории все плохо для него закончилось.

Если так задуматься, что что-то не так пошло. Ведь родня его заговор в Москве против Шуйского готовила. Провернула. Но как-то быстро их семибоярщина оттеснила и… Обманула может?

Ляха на престол сажать стали — Владислава, сына Сигизмунда.

А Ляпуновы, судя по всему, больше за русского человека были. Или они просто исполнители? Или обманутые?

Покачал головой. История Смуты, дело сложное. Мы-то итоги знаем, причем сильно искаженные, потому что, как известно историю пишут победители. Думаю, все, что Романовых в плохом свете упоминало, было убрано. А вот про других — выставлено.

Сейчас в моем времени, конечно, копают историки. Изучают, материалов-то все больше. Только вот все эти хитросплетения и интриги… По ним же отчетов нет. Да и архивы пострадали сильно.

Вот, к примеру, Скопин. Это я узнал, что отравили его Мстиславские, чтобы Шуйских подставить. А в моем времени непонятно это.

Непросто. Все сложнее сейчас будет, потому что на познания все меньше полагаться можно. Да и саму историю я прилично так уже изменил.

А что рязанец?

Встретимся, поговорим, там и понятно будет.

Свои войска готовить надо, это к гадалке не ходи. Лагерь укреплять, на случай удара. Хорошо, что у нас еще сутки в запасе. И кони отдохнут наши и люди. Подготовиться можно успеть получше. Они-то утомленные, подойдут, с марша, а мы свежие, к бою и всяким провокациям готовые.