Учитель. Назад в СССР. 2 (СИ) - Буров Дмитрий

Еще и талант, встрял ты, Саныч, по самые лампочки. И ведь даже выяснить не у кого, каким на самом деле человеком был Егор, чем увлекался, о чем мечтал… Точно! Дневник! Я так и не удосужился его прочитать. Нужно немедленно исправляться. В обстановке разобрался, с местными вроде слился, пусть и не до конца, но вроде вписался в окружающую действительность. Пора мозги включать, а то они у меня прям как у молодого и неопытного стали. Непорядок!

— А что, Егор Александрович… — издалека начал Юрий Ильич.

Я насторожился, ожидая очередную задачу.

— Эту вот… — Свиридов нахмурился, не зная, как обозвать поделку.

— Лампочку Ильича, — довольным тоном подсказал Степан Григорьевич, широко улыбаясь.

— Что? — не понял директор.

— Он её, Егор Александрыч, понятное дело, лампочкой Ильича называет. А что, подходит! Подходит же, Ильич? — откровенно расхохотался завхоз.

— Да ну тебя, — махнул рукой директор, с трудом сдерживая улыбку.

— Вот что Егор Александрович, — директор с надеждой на меня посмотрел. — А сможешь ли ты, дорогой товарищ, вот это вот все в масштабе, так сказать, изобразить? А? — Свиридов выжидательно на меня уставился. — Ну чтоб так сказать, с размахом, в полный рост!

Тут уже и завхоз на меня посмотрел, я же задумался под прицелом двух пар глаз, прикидывая, что ответить.

— Смочь оно дело не хитрое, осторожно начал я. — Но…

— Никаких но! Смогём, Ильич, говорю тебе, смогём! Я старшаков привлеку. Мне бы только понять, чего он туда напихал, да как спаял. Все сделаем!

— Да погоди ты, Григорич, — отмахнулся директор от ворчания завхоза. — Егор Александрович и не отказывается вовсе. Верно, Егор Александрович?

— Конечно, — подтвердил я. — Сделать — дело нехитрое, проблема в материалах. Не знаю я, из чего основу сделать. И какой масштаб вы хотите, Юрий Ильич? От размеров зависит и количество лампочек. Эти я случайно через знакомого достал, в Академгородке. А на такую бандуру… чтоб в человеческий рост даже не знаю, где и брать.

— Так там лампочки что ли? — обрадовался Борода.

— Ну да, — подтвердил я. — Махонький, на гирлянду, знаете? Хотя, думаю, если масштаб увеличим, то обыкновенные вполне подойдут.

— Обыкновенные? Ну и все, договорились! Лампочки — эт я раздобуду, есть у меня запасец!

— А есть такие, поменьше стандартных? — закинул я удочку.

— Всякие имеются, — уклончиво пробасил завхоз. — Ты вот чего, Юрий Ильич. Ты нам дай денек-другой, мы с Егором потолкуем, обсудим то-се, прикинем, чего и как, тогда и сообразим…

— Договорились, — поколебавшись, согласился Свиридов. — Справитесь? — уточнил и пытливо на меня зыркнул.

— Обижаешь, Юрий Ильич, — вместо меня ответил Степан Григорьевич. — Когда это мы тебя подводили, а? — насупился завхоз.

Я улыбнулся и не стал уточнять, что директор еще не в курсе, подведет его Егор, или не подведет. Без года неделя в школе, да и вообще в селе.

— Ну, договорись, — подтвердил Юрий Ильич. — Дельная вещица, Егор Александрович.

— Я заберу пока? — поинтересовался у директора.

Но вместо него возмутился завхоз.

— Это зачем еще? А ну как повредишь!

— Валентине Ивановне показать обещался, — уточнил обоим сразу. — Она в учительской ждет.

— Так чего туда тащить! Зови ее сюда! Тута и покажешь! Верно, я говорю, Юрий Ильич? — Борода внезапно вспомнил, что не у себя в мастерских и решил все-таки уточнить у хозяина кабинета.

— Зови, — махнул рукой директор.

Я быстро обернулся за парторгом, пригласил ее в кабинет и в пятый раз, наверное, продемонстрировал лампу Ильича.

— Ты смотри, голова, — кинула на меня одобрительный взгляд Валентина Ивановна. — Хорошая смена выросла, да, Юрий Ильич?

Дождавшись ободрительного бормотания и от Свиридова, и от завхоза, Валентина Ивановна хитро улыбнулась и кивнула в сторону двери.

— Там вас дожидаются, Егор Александрович.

— Это кто еще? — воинственно вздернул подбородок Борода.

— Нина Валентиновна, — уточнила физичка. — По сценарию вопросы у комсорга нашего. Времени мало, его еще утверждать…

— Я тогда пойду? — спросил у всех сразу.

— Да-да, конечно же, — тут же разрешил директор. — А мы тут прикинем, из чего масштабно и красиво…

— И что с огнями… — встрял Борода.

— И с огнями да… — пробормотал Свиридов и щелкнул переключателем. — Нет, ну ты смотри, и ведь просто как! А никто не додумался!

— А я тебе что говорю… — тут же взвился завхоз, но я уже вышел из кабинета и сразу же наткнулся на Ниночку.

— Егор Александрович, — взволнованно окликнула меня Кудрявцева, переступила с ноги на ногу, нервно поправила кудряшки. — А я вот тут… вас жду…

— Это замечательно, Ниноч… Нина Валентиновна, что вы меня ждете, — улыбнулся я. — Позвольте проводить вас домой. И обсудить концепцию грядущего Дня Знаний.

— Что? — изумилась девушка.

— Обсудим идею сценария на первое сентября? — пояснил я.

— С удовольствием, — радостно заулыбалась комсорг.

И мы покинули школу.

Нина действительно жила недалеко от меня, на другом краю улицы. Мы шли, и я рассказывал ей про все линейки, на которых успел побывать за десять лет работы школьным учителем. Ниночка восхищенно охала, ахала, переспрашивала, уточняла, восхищалась. Что там говорить, я с радостью делился с молодой девчонкой всем накопленным опытом, радуясь, что он не пропадет впустую

— Нинка, здорово, — крикнул какой-то парень, и я заметил, как молодой человек недовольно насупился, заметив, что Кудрявцева в порыве эмоций схватила меня за руку, но тут же отпустила и продолжила жестикулировать.

Общаясь с девушкой, я не забывал поглядывать по сторонам. Привычка, что поделать.

На возглас Кудрявцева обернулась, улыбнулась, махнула ладошкой, приветствуя окликнувшего, но тут же потеряла у нему всякий интерес.

— А вот скажите, Егор Александрович, какие сказочные герои там у вас в Москве приходят на линейку… День Знаний, да? Ах, какое чудесное название! — в очередной раз восхитилась собеседница. — Это же прямо-таки в самую точку! Ну ведь действительно! Первое сентября ведь день знаний. Дети идут в шкоул, студенты на учебу. Как замечательно вы придумали, Егор Александрович! — девушка в сотый раз всплеснула ладошками, выражая восторг.

— Нина Валентиновна, — оборвал я поток. — У меня предложение…

— Какое? — тут же откликнулась Кудрявцева — Предлагаю перейти на ты, во всяком случае, когда мы не в школе. Что скажете?

— А вы знаете, я, пожалуй, и не против, — чуточку кокетливо согласилась Ниночка.

Я же продолжал ощущать спиной сердитый взгляд парня, который поздоровался с девушкой. Интуиция намекала, что со знакомцем Нины могут быть неприятности.

Но что они случатся в тот же вечер, об этом моя чуйка промолчала.

— Ты кто такой? Чего возле Нинки трешься? — раздался голос и через секунду из-за раскидистого куста, что рос возле моего забора, появился обладатель хриплого прокуренного баритона.

— И вам добрый вечер, товарищ, — въедливо ответил я, игнорируя хамство.

«Молодым человеком» называть товарища Нины не стал, вовремя вспомнив, что нынче я в теле такого же молодого.

Парень проигнорировал мою попытку разойтись по-хорошему, я про себя скривился, понимая, что недовольный селянин желает познакомиться поближе. Но не со мной конкретно, а с моими кулаками.

— Ты кто такой, спрашиваю? Ну? Чего возле Нинки трешься. Моя она, жених я ейный, — набычившись, продолжил товарищ, не дождавшись от меня ответа.

— А Нина Валентиновна знает? — поинтересовался я с легкой насмешкой в голосе.

— Чего? — моргнул бугай.

— Того. Нина, говорю, Валентиновна в курсе, что ты жених ей? Не слыхал от нее такой информации, — пояснил непонятливому.

— Чего?

— Того, — вечер переставал быть томным и превращался в нудный.

Драться не хотелось, потому я прилагал все усилия, чтобы угомонить неугомонного товарища Кудрявцевой, и уйти в свой двор. В мыслях я уже принял летний душ, поужинал и завалился на кровать с бумагами Егора. В действительности же приходилось торчать возле двора, вести переговоры с неизвестным, пытаясь вычислить: действительно ли он жених Нины Кудрявцевой.