Московское золото и нежная попа комсомолки. Часть Третья (СИ) - Хренов Алексей

Загнав самолёт противника под капот, Лёха нажал гашетку, пулемёты послушно затрещали, выплёвывая длинные рваные полосы трассеров. Но «Фиат» сорвался вниз.

— Вот же змеюка! — Лёха высказался, поняв что враг уходит вниз в пике. Итальянец разгонится быстрее и уйдёт.

Лёха плюнул и потянул самолёт вверх, чтобы не терять высоту.

И тут он увидел Казакова.

Он уже дрался с парой «Фиатов», и один из обстрелявших Лёху истребителей тоже присоединялся к охоте на советский самолёт.

Пара «Фиатов» цепко сидела «Чато» него на хвосте.

Казаков маневрировал резко и рвано, крутя машину то в левом вираже, то перекладываясь в правый, но франкисты не отставали.

Первый «Фиат» пытался стрелять с упреждением, но Казаков в последний момент резко заваливал самолёт влево и уходил, нарушая траекторию атаки.

Второй «Фиат» взял чуть выше, явно готовился перехватить Казакова при выходе из манёвра.

Итальянцы были несколько быстрее и лучше пикировали, но в манёвренном бою у него было преимущество.

Лёха сделал ложное пикирование, будто собирался уйти вниз, но в последний момент резко ушёл в набор, ввинчиваясь в левый вираж, сбрасывая с хвоста преследующего его истребителя.

Он шёл на помощь Казакову.

Вопрос был только в одном — успеет ли?

Лёха набрал высоту, держа в поле зрения отчаянно маневрирующего Казакова.

Он постарался вдавить рычаг газа ещё чуть-чуть, двигатель «Чато» ревел, и истребитель ушёл в крутой набор высоты.

Вражеские «Фиаты» сидели у того на хвосте, упорно преследуя в каждом развороте. Казаков пилотировал мастерски, переходя из одной фигуры в другую. Крутясь, даже один против двоих преследователей, периодически он умудрялся выходить в атаку. Но два итальянца тоже были опытными и не выпускали республиканский истребитель.

И тут Казаков резко заложил очередной вираж и направил свой «Чато» прямо на Лёху. Итальянские «Фиаты», отставая, тоже развернулись навстречу Хренову. На мгновение у Лёхи сжалось сердце. Что он делает⁈

Но тут он понял.

Казаков, видимо рассчитывая на слаженность группы, бросил самолёт в огромные «ножницы», заставляя преследующего его «Фиата» подставиться под удар.

Лёха отработал ручкой, загнал стремительно приближающийся самолёт врага под капот и нажал гашетки. Очередь получилась длинной, яркие трассеры прочертили путь в сторону итальянца. «Фиат», пойманный в самый неудобный момент, дёрнулся, пытаясь уйти, но было поздно. Трассеры упёрлись в двигатель, из-под капота «Фиата» вырвался чёрный дым, затем очередь прочертила левую консоль крыла. Итальянский биплан содрогнулся и просвистел мимо самолёта Хренова. Пилот, видимо, понимая, что машина теряет управление, резко сбросил тягу и свалился вниз в попытке уйти.

Лёха чуть подтянул ручку, загоняя истребитель вверх, и тут же змейкой ушёл от очереди преследователя, прошедшей чуть ниже. Ещё один рывок — и он крутанул машину вправо, выкручивая бочку, затем резко дал педаль и перевернул самолёт разворотом Иммельмана, уходя вверх. Теперь он оказался выше «Фиатов» — вот они, прямо перед ним.

— Получите, сукиии! — орал наш герой.

Очереди из четырёх пулемётов прошлись рядом с крайним «Фиатом». Лёха даже не успел посмотреть, попал или нет.

Слева снова мелькнула тень — один из пары «Фиатов» теперь пикировал и пытался зайти ему в хвост.

Лёха резко дёрнул ручку управления, загоняя «Чато» в колокол — машина ушла вверх, сбросила скорость, зависла на секунду, а затем рухнула вниз, словно потеряв управление. Итальянец промчался мимо, не успев среагировать, а Лёха в последний момент поймал и выровнял самолёт, тут же бросив в набор скорости, стараясь выйти тому в хвост.

Очередь! Ещё очередь!

«Фиат» резко дёрнулся, оставляя за собой клубы дыма.

— Есть!

Внезапно очередь из крупнокалиберных «Бреда-SAFAT» прошила его «Чато» от капота до крыла. Увлекшись, Лёха нарвался на точную очередь издалека. Лёха почувствовал удар — словно кто-то невидимой кувалдой саданул по фюзеляжу. Пули прошли через капот, обшивка содрогнулась. Ещё пара пуль разнесла часть полотняной обшивки крыла — самолёт дёрнулся, его начало вести в сторону.

— Суки! Пид***расы проклятые! Ах ты…' — в голове лихорадочно метались мысли, времени на эмоции не было.

Лёха резко дал ручку от себя, срываясь вниз, ловя скорость на пикировании.

Где-то позади опять послышался треск пулемётов — итальянец не отпускал.

Он вильнул вправо, и сразу резко переложился в правый вираж, стараясь сбить франкиста с хвоста.

И вдруг сбоку мелькнул знакомый силуэт. Казаков зашёл с фланга, и его «Чато» открыл огонь! Очередь пересекла небо, трассеры прошли прямо по кабине «Фиата», заставляя итальянца резко уйти в сторону. 'Фиат" развернулся преследуемый истребителем Казакова.

Лёха не стал терять шанс — он с диким скрежетом дал полный газ и начал отрываться.

Самолёт был явно ранен, но пока ещё летел. А главное — он сам был жив!

Лёха потянул ручку на себя, но она вдруг пошла необыкновенно тяжело, гораздо труднее, чем обычно.

Вместо плавного отклика самолёт еле-еле реагировал на движения, а где-то в механизме что-то заскрипело, словно заедая. Лёха резко моргнул, пытаясь справиться с ошеломляющим осознанием, что машина сильно повреждена. Может и пусть не критично — но управление стало сильно труднее и как истребитель поведет себя в бою можно было только гадать.

«Дотянуть бы до своих…»

Он осторожно покачал крыльями, проверяя отзывчивость управления. Руль высоты слушался, но с заметным запаздыванием. Левая плоскость дрожала, лево крыло сверкало пробоиной и будто тянуло вниз.

«Суки. Ну хоть мотор цел…»

Внизу плыли горные гряды, светлые пятна дорог, разбросанные здания. Они были уже километрах в семи — восьми от аэродрома, над которым клубились чёрные столбы дыма. Хренов посмотрел на компас и понял, что за время боя они сильно сместились в сторону.

Истребитель летел над землёй, бой для него закончился. Теперь нужно было просто вернуться домой.

И тут Лёха увидел ниже, метров на триста, и левее самолёт второго ведомого Казакова — того худенького вихрастого парня, спавшего под крылом. Он преследовал удирающий «Фиат», за которым тянулся белёсый след. Видимо, наш парень сумел попасть в двигатель противника и теперь увлёкся преследованием, поливая очередями итальянца. Увлёкшись, он не видел, как ему в хвост, с пикирования, зашёл светло-серый самолёт в пятнистом камуфляже с чёрным пятном на боку.

Оставались буквально секунды до атаки.

— Смотри по сторонам! — орал Лёха, словно парень мог его услышать.

Леха посмотрел по сторонам, в надежде снова увидеть идущего на помощь Казакова, но небо было пустым. Сзади вдали виднелись несколько, ставших уже точками, истребители. «Собачья схватка» осталась позади и только внизу был готов развернуться следующий акт трагедии.

Вздохнув, Лёха аккуратно крутанул повреждённую машину в вираж, загоняя её в нечто среднее между «бочкой» и «креном с пикированием», а затем, теряя высоту, вывалился прямо за спину итальянцу, заходившему на вихрастого…

Глава 11

Герои поневоле

Начало июня 1937 года. Десять километров от аэродромам франкистов, недалеко от города Авьола.

Лёха выровнял свой истребитель, насколько это было возможно, и оказался метрах в пятидесяти позади и несколько ниже замыкающего погоню «Фиата». Его машина слушалась с трудом, словно пьяная, её мотало из стороны в сторону, а усилия на ручке стали такими, что он уже тянул её двумя руками, пытаясь хоть как-то контролировать сумасшедший полёт.

«Давай, зайка… Давай!» — он мысленно просто умолял машину послушаться ещё немного.

Воздух резал гул мотора и вой ветра, видно двигатель стал гнать масло и козырек лобового стекла заср@лся мутными масляными разводами. Лохмотья перкаля около пробоин бешено гудели на ветру. Лёха глубоко вдохнул, стиснул зубы, молча борясь с ручкой управления и попытался рассмотреть приближающийся «Фиат».