В одном шаге (СИ) - Романов Герман Иванович
— А наместник не имеет на место командира «Аскольда» своего кандидата на эту должность?
— Мы в Порт-Артуре, и снимать отличившихся командиров с мостика не принято. А старшего офицера «Аскольда» капитана 2-го ранга Теше, заменившего на мостике Грамматчикова, я считаю опытным моряком — Лев Карлович на крейсере в должности уже год, а новому командиру придется вникать во все нюансы службы на новом корабле. А война не ждет — потому буду ставить командирами взамен убывших старших офицеров. Флот воюет здесь, а не в Мукдене — а я всецело полагаюсь именно на тех, кто досконально знает как корабли, так и офицеров с командой.
— А как же я тогда приму «Аскольд», если на мостике будет командиром Лев Карлович⁈ А я кем тогда при нем⁈
От лица побагровевшего Эссена можно было прикуривать — тот «закипел чайником», но пока «крышку» не сорвало именно потому, что Николай Оттович не понимал сути предложений Матусевича, и тот, еще раз полюбовавшись искренним возмущением, «открыл карты».
— Николай Карлович ранен, и спустил свой флаг, его отправили в госпиталь. Я назначаю вас начальником отряда крейсеров, хотя не терплю этого слова — начальники только в департаментах и министерствах. Поднимайте свой брейд-вымпел на «Аскольде», на первых порах поможете Теше командовать крейсером, но не подменяйте его. В бригаду пока входят «Аскольд», «Новик» и весь 1-й отряд миноносцев — они имеют значительный ход и дальность плавания. Через три дня вы должны выйти в море, отправиться в Инкоу, и разгромить там все что сможете и не сможете тоже сжечь! Фарватер реки перегородить транспортами, затопив и подорвав их. Необходимо полностью вывести порт из оборота, чтобы противник никогда им не смог воспользоваться в интересах питания своей Маньчжурской армии. Так что дерзайте, капитан-командор, вас ожидает слава с «орлами»!
Матусевич специально употребил пятый чин в «табели о рангах», давно вышедший из обихода, и Эссен все прекрасно понял, глаза засверкали — вот такие лихие налеты этот весьма деятельный и отважный каперанг очень любил. И воспринял назначение на броненосец с нескрываемой обидой на покойного Макарова, хотя тот и дал ему возможность получить очередной чин, который в обычном порядке с отбыванием ценза заиметь в мирное время было крайне затруднительно в виду порядка «старшинства».
Теперь для Николая Оттовича представился самый реальный шанс получить чин контр-адмирала — «за боевое отличие». А набег на Инкоу как раз из разряда таких, причем порт-артурская эскадра, имея в своем составе быстроходные крейсера, никогда не отваживалась на подобные предприятия. Теперь было можно и рискнуть — на Эллиотах не было Объединенного Флота, как и должно было случиться — японцы ушли «зализывать раны».
— Там если будут вражеские крейсера, то совсем старые и немощные. Могут появиться «Асама» с «Якумо», но так для поддержки я смогу привести «Цесаревич» с «Ретвизаном» и «Дианой» — вряд ли японцы рискнут с нами сражаться. А вот «Севастополь» и «Полтава» будут в Дальнем. Я решил первого дня августа зайти с эскадрой в Талиенванский залив, промедление чревато, ведь туда могут подойти корабли Объединенного Флота. А это самый уязвимый и важный пункт для японцев -тем самым мы сможем полностью пресечь отправку грузов для их войск в Маньчжурии.
Матусевич посмотрел на Эссена — всей мимикой Николай Оттович показывал, что не только разделяет взгляды командующего, но готов немедленно выйти в море. И потому как красноречиво посмотрел на дверь, можно было понять, что каперанг уже с нетерпением и крайним сожалением отсчитывает столь важные и драгоценные для него минуты. И тут Николай Александрович ему помог, произнеся:
— Обойдемся без излишних формальностей — Бахметьев нынче примет у вас броненосец, вы его сдадите. И немедленно готовьте крейсера и миноносцы к выходу, у нас с вами на все про все осталось всего шестьдесят часов. Через двое суток у вас все должно быть готово к набегу, для десанта возьмете минеров и роту с «Баяна», он все равно в доке. Идите, готовьте корабли к выходу в море, я надеюсь на вас, Николай Оттович!
Отпустив Эссена, что чуть ли не выбежал из кабинета, Матусевич подошел к окну — сейчас он уже был на берегу, сделав визит в госпиталь, где ему обработали ранения. Как ни странно, но потери на эскадре были небольшие, особенно на броненосцах — люди находились под защитой брони, и пожаров было не столь много — досталось только «Пересвету», все остальные были куда лучше защищены.
В окно были видны сотни людей, что продолжали стоять на набережной, рассматривая вернувшуюся из сражения эскадру. Если сказать, что царило ликование, значит не в полной мере описать все то, что сейчас творилось в Порт-Артуре. Вначале было непонимание от того что вернулись не все, и на тральщиках, что держали сутки проход «чистым» на всякий случай, решили, что прорыв закончился неудачей. Затем, по мере ввода кораблей в гавань, вначале пошли броненосцы, пользуясь приливом, потом крейсера и миноносцы — вот с них то и поведали о героических делах. А они были весьма значимы — влепили в борт торпеду «Ниссину», и броненосец осел на грунт в британской гавани по самые орудийные казематы. А вот «Фудзи» судя по описанию, прилично досталось в дневном бою — на нем взорвался торпедный аппарат, а потом полыхнуло пламя в барбете. И хотя броненосец дополз до Вей-Хай-Вея, уже там полностью осел днищем на грунт. Вода через пробоины в оконечностях потихоньку залила отсеки, глубины там небольшие — под килем семь футов на счастье. А то, что торпедой в середину попали, то не убийственно — там толстенные броневые плиты, им взрыв даже четырех пудов пироксилина ничем не угрожает. По большому счету пластыри подведут, потом воду откачают, дырки наскоро заделают и уведут на буксирах в Нагасаки — работы на месяц, самое большее. Потому нужно наблюдать постоянно, и не дать увести корабли на ремонт — еще раз торпедировать если потребуется. А иначе через три-четыре месяца они снова в состав Объединенного Флота войдут, а такой вариант совсем не улыбается. А вот «Хасидате» ушел на дно с «концами» — для старого крейсера такое «купание» противопоказано, а судя по лоции с промерами глубин в том месте, там не семь футов, а семнадцать метров — с такой глубины корабль поднять крайне затруднительно, так что его можно смело вычеркивать из списков.
— Надеюсь, наместник мою депешу уже сегодня к вечеру прочитает…
Матусевич ухмыльнулся, он по приходу отправил срочную депешу адмиралу Алексееву на «Решительном», правда, сразу подстраховался от этих глупостей с интернированием в китайском Чифу. А то «прошлый раз» русский миноносец в порту на абордаж взяли, самураи плевать хотели с мостика на нейтралитет Китая, и Кореи — в Чемульпо ведь целой эскадрой «Варяг» с «Корейцем» заблокировали. Тот же «номер» он проделал с Вей-Хай-Веем, но чуяло сердце, что скандал поднимется грандиозный. А шумиха как раз и нужна. Так что отдадут депешу в руки «наблюдателей» из штаба наместника, и немедленно уйдут в море, где миноносец ожидает «Новик» — мало ли вражеские дестройеры вздумают по пути перехватить, с них станет от такой обиды наброситься, особенно после такой «побудки»…
Глава 20
— Генерал-лейтенант Фок потому отвел свою дивизию с перешейка, Николай Александрович, что ее фланги с моря в майские дни остались совсем открытыми, и вражеские корабли с западной части постоянно производили обстрелы, которые нанесли 5-му стрелковому полку полковника Третьякова тяжкие потери. Наших кораблей, как мне помнится, в Талиенванской бухте не было, лишь канонерская лодка «Бобр» стреляла по японцам, пока на ней не кончились снаряды. А две другие канонерки из Артура не вышли по причине неготовности, как сказал мне покойный Вильгельм Карлович, на них были вроде разобраны машины.
Хотя генерал-майор Кондратенко вроде говорил участливо, но в голосе прорезалась странная интонация, больше похожая на брезгливость — все прекрасно знали, что командиры «Гремящего» и «Отважного», отбывавшие в Порт-Артуре «ценз», проявили трусость и не стали выполнять приказ именно под этим предлогом, посчитав, что поход в Талиенванскую бухту для них равносилен самоубийству. Дело замяли, трусов сняли с командования, но куда «запашок» от этакой «тухлятины» денется — крепость блокирована, все прекрасно знают что происходит.
