Парагвайский вариант. Часть 2 (СИ) - Воля Олег
— Спешиться! — орал капитан. — Атакуйте батарею!
Кто-то его услышал и подчинился, но довольно быстро второй залп заставил конников рассеяться и искать спасения поодиночке. Уцелевшие после второго залпа каратели были обращены в паническое бегство, когда на них бросились китайцы со своими копьями.
Но битва ещё не закончилась.
Отступающие несли потери даже без воздействия противника. Вне дороги лошади то и дело попадали ногами в коварно замаскированные ямы. Всадники кубарем летели на землю и с отчаянием были вынуждены бросать своих коней, жалобно ржущих от боли в переломанных конечностях.
Когда остатки отряда собрались на дороге, чтобы понять, что делать дальше, и решить, кто возглавит их после гибели капитана, их ждал новый сюрприз.
На дороге стоял настоящий вагенбург набитый стрелками и при них три корабельных 6-фунтовых орудия заряженных картечью.
* * *
Патиньо с видом триумфатора объезжал поле битвы. Его кабасет и кираса, украшённые серебром и позолоченными узорами, блестели на солнце, внушая некоторый трепет как своим перуанским воинам, так и китайцам.
Доспехи были реликвией времён Писарро, ещё недавно хранившейся в семействе Карваведо-и-Вильярреал. Но Патиньо не смог отказать себе в удовольствии облачиться в такую роскошь. Благо и повод был подходящий. Кстати, кираса свою роль выполнила. Одна из свинцовых пуль бессильно расплющилась на стальной поверхности, слегка испачкав узор.
На поле выигранной битвы шла деловитая суета. Раненых монтонерос добивали. Трупы раздевали, снимая даже исподнее. Китайцы ходили по полю и собирали стрелы от своих удивительно скорострельных арбалетов.
При виде его все прекращали свою деятельность и, кланяясь, снимали шляпы.
«Надо запретить это воинам, — подумал Патиньо. — Это будет их привилегия. Достаточно только кланяться».
Половина карательного отряда легла перед несокрушимым копейным строем китайцев. Они выполнили свою задачу — заставить противника скучиться в зоне уверенного поражения морских пушек.
Свою лепту внесла и засада в передвижном форте. Обскакать их по флангам было невозможно. Почти месяц революционные солдаты рыли там норки как раз для того, чтобы лошади не могли быстро двигаться. А по медленным мишеням у неопытных стрелков было гораздо больше шансов попасть. Судя по донесению, вокруг вагенбурга осталось ещё сотня трупов.
Но и это было ещё не всё.
Верные кечуа уже должны были к этому времени загнать в горы всех обитателей трёх деревень на пути назад. В их домиках отступающих карателей будет ждать отравленная еда. А по ночам из темноты будут выскальзывать тени и резать спящих людей. Патиньо очень надеялся, что до Лимы никто не доедет.
Глава седьмая
«Парагвай» наконец приходит в Нью-Йорк и Солано заново знакомится с этим городом
Солнце, поднимающееся над горизонтом, осветило тонкую полоску берега и окрасило облака над ним в розовый цвет. Цель путешествия была уже близка. Но ещё задолго до того, как показался сам город, в мутных водах залива Нью-Йорк-Харбор «Парагвай» резко и дерзко перехватил небольшой одномачтовый кораблик. С большого расстояния в глаза бросалась большая чёткая цифра «4», нанесённая чёрной краской прямо на парус. Тот же номер белел на тёмном дереве носовой части судна и трепетал в виде вымпела, яростно хлопающего на ветру.
— Лоцманский куттер, — прокомментировал Любберс. — Гильдейские. Надо принять. И если хотите, у них всегда можно купить свежие газеты.
— Серьёзно? — удивился Солано.
— А почему бы и нет? Конечно, придётся сильно переплатить, но после долгих переходов капитаны и пассажиры часто готовы отдать любые деньги за свежий выпуск газеты и биржевые котировки.
Капитан ушёл отдавать распоряжения, чтобы сбавить ход и принять сопровождающего, а Солано уже который раз поразился предпринимательской жилке простых американцев.
Как пояснил капитан чуть позже, лоцманы в США объединены в гильдии, которые платят лицензионные взносы в казну и следят за профессиональным уровнем участников. Они яростно конкурируют между собой, и потому их кораблики рыскали в поисках клиентов, заходя далеко в океан.
Пока «Парагвай» принимал человека с подошедшей посудинки, Солано увидел, как ещё один номерной парусник устремился к купцу, показавшемуся на горизонте, а команда под номером четыре разочарованно ругалась.
Куттер номер четыре отправился на поиски следующей жертвы, а «Парагвай» поднял паруса и двинулся дальше вглубь залива, обходя отмели и банки, которые исправно создавала полноводная капризная река.
Лоцман уверенно довёл шхуну до карантинного пункта Дейлс-Айленд (1) и потребовал заплатить 10 долларов. Поморщившись, он согласился принять 12 песо и откланялся. Его ждали новые проводки на этот раз из акватории в океан.
Гребной катер санитарной службы подошёл к борту только через час ожидания. На борт поднялся карантинный врач в сопровождении двух надзирателей и шестерых крепких гребцов. Все они были в униформе с нашитыми на рукавах жёлтыми повязками. Пока врач с капитаном Ван Люберсом осматривали экипаж, надзиратели с гребцами, не церемонясь, вскрывали подсобные помещения, якорный ящик и даже люки в трюм, осматривая груды мешков с кофе и освещая все закоулки переносными масляными фонарями. Их задачей было не найти контрабанду, а убедиться, что в тёмных углах не прячутся больные в лихорадке или, не дай бог, трупы.
Тем временем врач тщательно осмотрел всех без исключения, заставил показать язык, закатать рукава и приложил каждому ладонь ко лбу, а затем расспросил Ван Люберса о маршруте следования и портах. Говорил с врачом только капитан. Солано стоял рядом и слушал.
Оплатив карантинный сбор (ещё минус десять долларов), капитан получил «практику» и штамп врача в судовом журнале, разрешающий судну следовать к причалам. Уже собираясь спуститься в свой бот, врач сказал:
— И насчёт буксира. Я настоятельно рекомендую услуги мистера О’Рурка. Один из его пароходов, «Молли», как раз готов отбуксировать вас к причалам. Он надёжен, а цена за услуги умеренная.
Капитан кивнул, прекрасно понимая, что «крайняя рекомендация» доктора — это самый настоящий приказ. Врач наверняка получал от хитрого ирландца О’Рурка долю за каждого клиента.
— Мы тут час торчали как раз из-за этого парохода, — проворчал Ван Любберс. — Доктор появился у нас, только когда он подошёл.
— А ты мог бы сам подойти к пирсам? — уточнил Солано, наблюдая за суетой при швартовке буксира.
— Теоретически да, — пыхнул трубкой капитан. — Но ветер встречный, идти нужно галсами, а на реке активное движение. Высока вероятность столкновения или посадки на мель при уклонении от столкновения. Течение в Гудзоне достаточно сильное. Не стоит рисковать из-за двадцати монет.
Шлёпая гребными колёсами и обдавая пассажиров вонючим дымом с нотками сероводорода, пароходик потащил шхуну в сторону великого города.
Нью-Йорк с моря Иван Долов видел только на экране и на картинках. Сам он в прошлой жизни несколько раз бывал в этом городе в командировках в штаб-квартиру ООН, но, конечно, он прилетал на самолёте и не имел особой свободы передвижения, как и любой советский гражданин в его время.
Нынешний Нью-Йорк было не узнать. Статуя Свободы на острове Бедлоу ещё не стояла. Она появится только через тридцать лет. Если, конечно, появится. Узнаваемого силуэта небоскрёбов, разумеется, тоже ещё не было. До них ещё лет сто. Был город в бурых и кирпичных тонах. Был порт, выглядевший как лес из мачт. И, разумеется, было государство, которое радостно встретило свою очередную жертву.
