Патриот. Смута. Том 6 (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич

Возможно, да и, скорее всего, не смертельно.

Больно до жути. Как сотня ос жалит тебя.

Народ внутри заворочался. Я не обращал внимания. Через семь секунд здесь рванет посильнее, чем у входа. Врезал Дмитрию по затылку, ловко заломил руки за спину, стянул веревкой. Взвалил на плечи и метнулся к прорезанному мной лазу.

Выбежал наружу. И тут началось!

Пять шагов и присесть.

Успел. Второй мой взрывпакет был посильнее. Я рассчитал верно. За спиной бахнуло громче. Люди закричали уже в шатре. Он полыхнул ярким пламенем, освещая все вокруг! Со стороны леса началась стрельба. Мои бойцы пошли на штурм!

Разнеслось стройное:

— Ура!

— Гойда!

— Бей!

От реки, в тумане всполохнуло пламя. Словно пять крылатых ангелов развернулись там над землей. Сотни факелов вспыхивали там во мраке. Ржали кони, слышен был топот копыт.

Я подхватил Лжедмитрия на спину и рванулся вперед, к лесу, огибая становящийся костром царственный шатер. Туда к деревьям, к моей пехоте, было ближе всего.

Лагерь просыпался, начиналась паника.

И тут я приметил движение. Миг. Понял, что метрах в двадцати от меня во всполохах костров маячит человек десять. Они крались к тому же самому шатру. К царику! Туда, откуда я только что выбежал.

Татары и облаченные в кольчуги служилые люди. Оружие наготове. Лица напряженные.

Долю секунды мы смотрели друг на друга!

Глава 8

Покрытый туманом лагерь оглашали пугающие крики штурмующих его моих людей. Верные бойцы налетели из леса. Выстрелы не гремели, служилые люди экономили заряды. Не столько из-за дефицита пороха, сколько из-за времени перезарядки. Стрельба пригодится при отходе.

Сопротивления почти не было. Задача стояла не убивать, а свести с ума от страха.

В ход шли факела и боевые кличи, рык, рев.

Со стороны реки моя кавалерия подожгла несколько чучел, приготовленных загодя. Словно ангелы, они воспарили по ту сторону моста в тумане. Также разжигались еще факела, добавляя страха и паники.

Будто сам ад разверзся по ту сторону реки. И в тумане били копытами черти.

Охранение моста, что размещалось на правом берегу в ужасе бежало от летящей на них кавалерийской ватаги. Ржание лошадей, стук копыт, все это невероятно пугало, сводило с ума.

А я замер среди шатров с оглушенным Лжедмитрием на плечах.

За спиной полыхал царский шатер. Орали раненые запорожцы, стенали обожженные, что остались внутри. Вокруг вскакивали, ворочались, ползли куда-то на четвереньках люди. Паника нарастала с каждой секундой.

Но!

За очередным, нестройным рядом палаток прямо на меня смотрели несколько человек. Татары в халатах и хорошо снаряженные служилые люди, русские. Все с саблями наголо. Вел их тот самый Петр Урусов. Человек, которого я видел.

И еще один, русский, средних лет, бородатый, кряжистый.

Черт!

Миг и я что было силы, рванулся вправо. Вкладывал все, что есть в скорость. Несся к лесу. Перепрыгивая костры, пиная попавшихся на встречу. Там были мои люди! Там спасение. Чуть больше сотни метров и я выберусь. Причем они же шли ко мне навстречу, значит, расстояние сокращалось.

— Царь! — Заорал громко, утробно бородач.

— Вперед! — Выкрикнул татарин. — Схватить!

Но люди мялись, переглядывались. Русские смотрели на…

Но я этого уже не видел. Крепко удерживая оглушенного Дмитрия, я бежал через лагерь. Он давил на плечи, пригибал к земле. Нарушал координацию. Но — силы на рывок были.

Вокруг дым, туман, крики. Мельтешение. Какие-то люди выбегали в исподнем из шатров. Хватались за оружие. Где-то дальше от реки безумно заверещала женщина. К ее воплю присоединился еще один голос, потом еще.

Я бежал.

Не привыкать мне вытаскивать из боя сотоварищей на своих плечах. Тут, правда, ситуация была иной. Не друг он мне и не брат. Ценная ноша, пленник. Трепыхался сверху, подпрыгивал.

Справа движение.

Кто-то попытался остановить.

Перехватил ношу. Наотмашь саданул рукой, отбросил пытающегося встать на пути казака. Из-за палаток выскочили трое ошалевших людей. На меня им было плевать. Они пытались накинуть кафтаны. Хватались за оружие. Перепоясывались.

Если человек бежал из их стана, а не внутрь, то… Вероятно свой. Сражаться идет. Кто же еще! А то, что на спине у него какая-то ноша, да в ночи-то не разберешь.

Для местных враг в лесу и за рекой — здесь же свои.

То, что прямо по центру пылает царский шатер. Там раздавались взрывы, никого из ошалевших и пытающихся прийти в себя спросонья бойцов не волновало. Защитить себя — первое дело. А что там потом, что дальше, да плевать!

Сотник или атаман, приказ должен дать. Без него — каждый спасает себя сам.

Лагерь погружался в полнейший хаос из криков, воплей, ужаса. Ведь львиная доля командиров полегла в шатре от моего взрывпакета.

Кривая улыбка исказила мое лицо.

Давай! Игорь, еще немного!

Вон уже маячат факела и мои люди. Крики их все ближе. За спиной я слышал призывные команды. Урусов! Хороший лидер, как оказалось, пытался сплотить тех, кто рядом.

Сыпались требования схватить, вероятно меня. Призывы собраться, тушить, вооружаться.

Но, сейчас самое важное было идти вперед, как можно быстрее.

Не оглядываться.

Еще немного и перед глазами все отчетливее виделись во всполохах пламени мои бойцы. Признал в свете подожженных палаток и факелов людей из сотни Якова. Сам он руководил конницей на другом берегу.

Они цепью зашли в лагерь. Так и не выстрелили, орали, шумели, шли неспешно вперед и били прикладами тех нерасторопных, что не убрался с их пути.

— Все, уходим! Уходим! — Выкрикнул я.

Они признали меня.

Из темноты появился Пантелей. Отлично! Свезло!

Я своих троих телохранителей расставил как раз примерно по центру каждой трети атакующего отряда. Выдал задачу, всматриваться в ночь. Искать меня и подменить. Перехватить ношу, дать продохнуть. Все же стометровка через лагерь с человеком на спине — нелегкое дело.

— Господарь! Сюда. — прогудел он.

Отряд человек в десять вместе с богатырем рванулся вперед. Мгновение и я поравнялся с их строем.

— Отход! — Заорал я. — Прикрывать!

Когда мы готовились к этой вылазке, я дал четкие указания, как мы должны отступать. Все служилые люди поделились на две части. Первый номер отходит шагов на тридцать — второй прикрывает, выцеливает бегущих на нас, если такие будут. Стрелять. Затем тоже начинает отход, а другие его прикрывают.

Телохранители тем временем вместе со мной и похищенным Лжедмитрием, рвутся первыми к плотам. Уходят в лес.

У каждого из бойцов по два выстрела — карабин и пистолет.

Этого должно хватить, чтобы уйти.

— Идем, господарь, идем. — Подбежавший Пантелей принял с моих плеч тяжелую ношу.

— Живым! Доставить живым!

— Сделаю.

На лице его и прочих вставших рядом собратьев я видел решимость. Но также присутствовало все же некоторое смятение. Как-никак Царя несут. Хоть и воровского и ложного. Но ему же несколько лет куча людей служила. Воевала за него, кровь проливала. Еще чуть-чуть и встал бы он, возможно, на престол. Взошел бы, если бы не Скопин. Тушинские перелеты показывали — насколько шатким было положение, насколько все могло перевернуться.

Но, молодой полководец все изменил.

Вот и сейчас я, довершал то, что не решил он.

— Идем!

Прогремел первый залп. Мы развернулись. Увидели, что наши люди отходят. Их особо никто не преследовал. Несколько стрел упало где-то вблизи тех мест, где они стояли пару секунд назад. Все.

Все!

Черт возьми — это все сопротивление? Почему все оказалось так плохо организовано. Столько упившихся и дурных. В такое-то время. Но, что это было там у палаток?

Мертвый час. Берег реки Упа. Лагерь войск Лжедмитрия. Татарский стан. За некоторое время до…

Трубецкой расхаживал из стороны в сторону.