Ревизор: возвращение в СССР 31 (СИ) - Винтеркей Серж

Перечитал несколько раз и не заметил, вроде, никаких противоречий. Теперь надо напечатать это письмо на машинке, не оставляя отпечатков пальцев, и посоветоваться с Гусевым, как подсунуть его Быстровой в подходящем конверте? Но это уже в понедельник.

Открыл свой шкаф с папками, где лежали письма, что мы ещё всей семьёй перечитывали. Нашёл несколько конвертов, без обратного адреса, но, во-первых, даты на почтовых штемпелях стояли слишком старые. А во-вторых, на штемпелях указывается населённый пункт же… Мне надо, чтобы и на одном, и на втором была Москва. Еще раз убедился, что такой конверт сможет только команда по разбору мне обеспечить, а скрытно от Регины это получится сделать только у Гусева. Ну что же, к нему и обращусь… Если что-то сам еще не придумаю, Гусев, все же, лишний свидетель… Да еще и нестойкий.

В субботу с утра пораньше съездили с Ахмадом на рынок, а потом к одиннадцати поехал на часовой завод. Отзанимались полтора часа по рыночной экономике. Что у Дианы, что у Марата взгляд во время лекции стал заметно более осмысленным. Оказалось, они после лекций идут куда-нибудь на совместный обед и обсуждают пройденный материал. Фирдаус с Аишей помогают им закрепить материал, и, заодно, ещё раз объясняют Марату и Диане своими словами, о чем я говорил.

Когда у людей есть желание узнать что-то новое, то ничто не может им помешать. Сколько раз уже убеждался в этом.

Вернулся домой, а жена сообщила, что меня Витя Линин искал. Сразу к ним поднялся, но Лина сказала, что он у Ромы. Пришлось идти в соседний подъезд.

– О! Привет! – воскликнул Малина, явно обрадовавшись, когда открыл дверь на мой звонок. – Проходи, ты нам как раз очень нужен.

– Мужики, – протянул я ему руку, а потом вышедшему из кухни Виктору. – У меня времени не очень много, в деревню со своими сейчас еду.

– Белому указание в комитете комсомола дали, Витьку к концерту привлечь, представляешь? – поделился Рома.

– Это был наш с Виктором план, – подмигнул я Еловенко.

– Я так и подумал, – улыбнулся Малина. – Мы тут поколдовали над текстом ещё, посмотри, пожалуйста. А то нам в понедельник надо уже на заводе номер показать, а я репетировать ещё не начинал…

– Кстати, а как твоя команда отнеслась к такому тексту? – спросил я Виктора.

– Ну, они Ромку ещё не слышали… Но так понравилось, конечно. Трогательно. И эти необычные переходы от лирики к жестким темам – очень на контрасте хорошо будет восприниматься, я думаю.

– Ну и отлично, – начал я читать.

Тот же двойной тетрадный листок… Изменения другой ручкой писали, очень удобно, сразу видно, на что внимание обратить. Текст не сильно изменился, добавили последний куплет, подшаманили рифму в припеве и ещё в нескольких местах…

– Ну что? Было очень прилично, а сейчас так вообще очень здорово, – вынес я свой вердикт. – Репетируйте, парни. Когда выступление?

– Восьмого, в два часа, – ответил Малинин.

– Слушайте, обязательно постараюсь быть. А где? Опять в заводском ДК?

– Ну, скорее всего, – пожал плечами Рома. – Сказали, опять начальство приедет…

– Ну, не буду вам мешать, – собрался я идти. – Текст песни у вас отличный. А лезть со своими советами к композитору, не знаючи нюансов – только музыку испортить.

Они рассмеялись и проводили меня.

Через полтора часа мы уже были в деревне. Вся улица около нашего участка была завалена помеченными буквами и цифрами брёвнами. Алироевы и Гончаровы приехали гораздо раньше и уже успели пообедать со строителями. За домом кипела работа. Зевак стало ещё больше. Нас с женой мама с бабушками сразу усадили кушать.

– Вторая смена на обед явилась, – пошутил я, быстренько пообедал и побежал смотреть, что у нас на стройке происходит?

Как выяснилось, Трофим с Егорычем решили не заказывать сруб из свежего леса, а купили готовый сруб под жилой дом, который хозяин не сумел достроить в силу жизненных обстоятельств. В город переехал по работе, да на другой конец Москвы, неудобно стало ездить каждый день туда и обратно, да еще и общежитие хорошее в Москве дали. Волновался, наезжая на выходных, что какие-нибудь подростки подпалят его незаконченную недвижимость, сиротливо стоящую без присмотра. Сам Егорычу предложил, узнав про нашу стройку. Сруб разобрали, подписав каждый венец. И теперь собирали, подгоняя под наш фундамент.

– Хорошо, что мы не стали увеличивать размеры сруба на толщину стен, – подошли ко мне Ахмад с Гришей. – Сруб у мужика был шесть на шесть. Нам только по одной стороне его укоротить придётся.

– Первый этаж будут собирать по меткам, а веранду уже из досок сколотим, – прокомментировал Трофим, поглаживая с довольным видом свои усы.

– Ну, надеюсь, вы знаете, что делаете, – с беспокойством сказал я. – Готовый сруб раскатать – это полбеды, а вот собрать потом та ещё задача… Наверняка первые венцы поменять придётся и под окнами…

– Нет, повезло, он всего три года и простоял, да на высоком фундаменте, – успокоил меня Ахмад. – Дольше бы постоял, да будь под бревнами всего по паре кирпичей, тогда да, нижние бревна могли бы и подгнить, это верно…

– Вообще тогда, получается, удачный вариант! – кивнул я.

Строители приехали на маленьком автобусе и старом УАЗике. Этой рабочей лошадкой, повидавшей многое на своём веку, строители на цепях подтягивали брёвна к месту стройки по участку.

– Хорошо, что у нас яблони с другой стороны, – смотрел я, как тяжёлые брёвна заглаживают землю.

– Угу. И сарай с курятником, – добавил Егорыч.

– А цыплят-то будете в этом году брать? – вспомнил я.

– Так взяли уже, – ответил Трофим. – Они в доме ещё, пока маленькие.

– О, как бы мои пацаны до них не добрались, – забеспокоился я и решил сходить, посмотреть.

Уходя, услышал, как мужики хохмили насчет крепкой хватки моих сорванцов, про цыплячьи головы отдельно, тушки отдельно и прибавил скорости.

Ещё в сенях услышал душераздирающие вопли детей. Сам не заметил, как оказался рядом с женой и бабушкой, с трудом удерживающих вырывающихся пацанов в руках.

– Что случилось? – перепугался я не на шутку.

Глава 7

Подмосковье. Коростово.

– Цыплят сдуру показали, – ответила расстроенная жена.

– А им же надо руками обязательно потрогать, – пояснила бабушка.

– Оденьте их, на улицу возьму, отвлекутся, – предложил я. – Кто пойдёт машинку смотреть? – громко спросил я, и мальчишки переключились на мой голос.

Мама с бабушкой быстро надели на них шапки, штаны, ботинки и куртки с подкатанными рукавами. Вышел с ними во двор и подошёл к стройке. Ахмад одного малого тут же у меня принял, и дети, успокоившись, стали с любопытством крутить головами по сторонам, оглядывая чужих людей, с таким же любопытством наблюдающих за строительством.

Сборка сруба – это, конечно, дело небыстрое. Тем более, сруб меньше получался, приходилось отпиливать лишнее и подгонять.

Первый венец уложили до обеда, а дальше дело пошло быстрее. То ли строители руку набили, то ли, просто, вспомнили, как это делается. Но после обеда положили ещё почти два венца.

– За неделю поставят, – прикинул Трофим, когда работяги уже уехали. – Печник сказал, ему месяц нужен… Так что, в конце июня всяко попаримся.

– Зазоры надо оставить над дверями и окнами, – вспомнил я.

– Так сруб же сухой уже, – возразил мне Гриша.

– Не, всё равно уседать будет, – уверенно ответил ему Егорыч. – Не так, как полностью сырой, но от этого никуда не деться. Все, что из дерева сделано, и на улице находится, от влажности гуляет.

Детей закрыли в комнате, пока выносили коробку с цыплятами в дом к Трофиму.

– Это мы сегодня с цыплятами будем спать? – обрадовался Родька.

– Угу, – совсем не разделяя его радости, ответил Гриша. – Утром, чуть рассветёт, начнут пищать…

– Не начнут, – ответил Егорыч, – мешковиной их прикроем, будут думать, что ещё ночь.

Остаток вечера сидели вокруг стола, говорили обо всём, передавая мальчишек с рук на руки, пока женщины занимались своими делами на кухне.