В одном шаге (СИ) - Романов Герман Иванович
Глава 11
— Мы сильно недооценили гэдзинов — они умеют удивлять! И по своей храбрости нисколько не уступят нам, как и по выучке!
Впервые за свою долгую военно-морскую службу командующий Объединенным Флотом вице-адмирал Хейхатиро Того пребывал в полной растерянности, обусловленной непониманием тех событий, сейчас происходивших. Утром ему донесли, что русская эскадра начинает выходить из Порт-Артура, используя прилив. Броненосцы пошли один за другим, впереди был тралящий караван из полудюжины землечерпалок и пары пароходов — так поступали каждый раз, страшась подрывов, аналогично тому, на котором погиб броненосец «Петропавловск» с адмиралом Макаровым. И такие опасения не напрасны, и не только для них одних — чуть дальше, уже в открытом море, на выставленных минах, или в результате атаки подводной лодки (а такую возможность не следовало отрицать) погибли два броненосца под флагом Восходящего Солнца — «Хатцусе» и «Ясима». Это была «черная неделя» для Объединенного Флота — на мине погибла канонерская лодка, на камни выскочил авизо, а концом злоключений стало потопление быстроходного крейсера «Иосино», который в тумане попал под удар форштевня броненосного крейсера «Касуга». Спасти корабль, отличившийся в войне с китайцами в составе «летучего отряда», тоже не удалось, к великому огорчению всех моряков. Хорошо, что потери удалось возместить — перед самой войной в Италии удалось купить два небольших броненосца 2-го класса, и сегодня они оба показали, что йены не зря на них потрачены, вернее, фунты стерлингов, потому что оплата была проведена через срочно взятый на войну заем. Да и боевые действия в Токио не начинали до начала февраля, чтобы дать возможность перегнать эти броненосцы из Средиземного моря к берегам Японии. Ведь одновременно с ними на Дальний Восток шел сильный русский отряд из одного броненосца, двух крейсеров, десятка миноносцев и нескольких вспомогательных судов — в Петербурге если осознавали, что война скоро нагрянет, то не слишком торопились с приготовлениями к ней. А потому врага удалось опередить, а решительности в Петербурге не хватило — русские не только не атаковали на переходе «Ниссина» и «Касугу», но и повернули обратно, не желая рисковать кораблями во время прорыва в Порт-Артур, чего сам Того опасался. Ведь тогда ему пришлось столкнуться не с семью, а восемью броненосцами, да если бы «гэдзины» стянули бы еще все свои большие крейсера, то ход начавшейся войны стал бы совершенно непредсказуемым. И это он понял только сегодня, когда началось это сражение — даже в ослабленном составе «восточные варвары» показали, что их недооценка чревата жестокими последствиями, каковые и произошли…
— Бой на дальней дистанции «гэдзины» вести не могут, но на ближней они крайне опасны, — негромко произнес Того, внимательно рассматривая в бинокль приблизившиеся на два десятка кабельтовых русские броненосцы. Серые массивные корпуса, но не приземистые, как у кораблей британской постройки, построенных специально для японцев, а с высоким бортом, а потому с лучшей мореходностью, надвигались медленно, но неотвратимо. И стреляли русские намного чаще, чем раньше, и что хуже всего — попадания снарядов пошли сейчас одно за другим. И что страшнее всего — японские корабли оказались менее устойчивы к повреждениям, чем русские, и это в первую очередь сказывалось на мощи артиллерии. И сейчас его флагманский «Микаса», лучший броненосец Объединенного Флота, превосходящий даже британские «формидейблы», по образцу которых он был построен, выглядел крайне скверно, дважды попав под сосредоточенный огонь русских броненосцев. В командование броненосцем уже вступил третий по счету офицер, половина чинов штаба самого Того была убита и ранена — адмирал находился на открытом мостике, и защитой служили лишь уложенные противоосколочные «перегородки» из свернутых пробковых матросских коек.
Но хвала Аматерасу — он сам чудом остался жив и даже не получил ранение. И адмирал полностью уверился в своей «счастливой судьбе», которая будет хранить его до конца победной войны, в чем он сейчас не сомневался. Ведь выжить на открытом мостике в таком ожесточенном бою без помощи «высших богов» совершенно невозможно!
Кормовая башня главного калибра заклинена, орудия в ней придется менять, как и одно из носовой башни, поврежденное крупным осколком. Из семи орудий среднего калибра стреляют только четыре, три других выбиты, хотя по защите «Микаса» значительно превосходит другие броненосцы — но три десятка попаданий нанесли невосполнимый урон. И сейчас броненосец больше отвлекал на себя неприятельский огонь — и это было правильно, любой другой корабль уже бы давно не выдержал подобного по мощи обстрела. Достаточно взглянуть на медленно ползущий к британскому Вей-Хай-Вею «Фудзи», чтобы осознать простую вещь — война с русскими чревата слишком серьезными потерями. Ведь «гэдзины» до поры не трогали этот корабль, но когда под вечер сошлись в третий раз в бою, били исключительно по нему. И не имеющий достаточной защиты в оконечностях, вернее вообще ее не несущий, кроме карапасной броневой палубы, корабль не устоял. К тому же русским сильно помог приступ сумасшествия минного офицера, приказавшего поставить боевую часть торпеды в носовой минный аппарат, ведь противник только подошел на двадцать семь кабельтовых. Вначале по броневой плите, закрывавшей отсек, попал двенадцатидюймовый снаряд, не пробил, но расшатал. А потом угодил почти в тоже место второй такой же 305 мм снаряд, пробивший броню, и взорвавшийся внутри. Сразу детонировала так и не вставленная в аппарат торпеда, все находившиеся в отсеке моряки, включая безумца, погибли, а плиты просто отвалились от мощного внутреннего взрыва. А он был такой силы, что не только разворотило борт у самого форштевня, но заклинило подачу снарядов в носовой барбет.
Однако броненосец недаром назван в честь самого священного вулкана в Японии — он пережил это «извержение», грозящее гибелью, как до этого уцелел после страшного пожара в кормовом барбете. Там на крыше башенно подобного колпака тоже взорвался двенадцатидюймовый фугас — и через щели вовнутрь барбета ворвался огненный смерч. Но кораблю неимоверно повезло — все складированные внутри барбета снаряды и заряды, кроме последнего, были использованы. Но пороховой заряд вспыхнул, и в его пламени живьем сгорели два десятка чинов команды. Многим на кормовом мостике даже показалось, что видят их души, уходящие в небо. Огонь быстро скользнул вниз, в погреб — но кто-то из офицеров успел его затопить, погибнув со всеми, но спася от внутреннего взрыва броненосец. И лишь выплеснувшее из орудийных амбразур пламя показало всю высоту величия самурайского духа, презревшего смерть, но сохранившего для страны Восходящего Солнца ее «священную гору», которая очень нужна — сейчас каждый броненосец на счету, заменить их просто нечем, других таких у страны нет. «Фудзи» находится сейчас в крайне печальном состоянии — небронированный борт в оконечностях зияет пробоина, и даже не будь пролома, они сами по себе угрожают обширными затоплениями. И хотя до английской базы недалеко, однако рассчитывать на благополучный приход в нее искалеченного корабля не приходится — если ветер станет свежим, то волны поглотят корабль.
Туда же направлялся «Такасаго» — всего один попавший в небольшой крейсер десятидюймовый снаряд с «Победы» своим взрывом натворил дел — скорость корабля упала до жалких восьми узлов. Однако следом в корабль угодили не менее десятка шестидюймовых снарядов с двух больших русских крейсеров, выбив одну восьмидюймовую и три 120 мм пушки, убив и переранив до сотни офицеров и матросов. И теперь искалеченный крейсер также отходил к Вей-Хай-Вею, а в сопровождение его и «Фудзи» пошли два корабля 5-го боевого отряд, под временным командованием младшего флагмана контр-адмирала Ямады — броненосец «Чин-Йен», в который угодило два русских снаряда и крейсер «Мацусима». А вот два других крейсера из этого отряда — «Ицукусима» и «Хасидате» спешили на помощь двум крейсерам Девы — «Читосе» и «Касаги», уже серьезно поврежденным в бою. С теми вместе уже сражался подошедший 6-й отряд под началом родного племянника Того, уже контр-адмирала — малые крейсера «Акаси» и «Сума», всего по две тысячи семьсот тонн водоизмещения, и с ними чуть больший на пятьсот тонн «Акицусима». И впятером они не могли совладать с «Дианой», «Аскольдом» и подошедшим к ним «Новиком» — и не мудрено при общем равенстве тоннажа. К тому же корабли меньшего водоизмещения не могут вынести большого числа попаданий в отличие от более крупных в полтора-два раза противников. Но помочь собственным крейсерам было нельзя — у Того возникло твердое убеждение, что с прорывом «Победы» и «Паллады» русские предприняли хитрый маневр, цель которого уничтожить поврежденные японские корабли, а иначе зачем с ними пошли миноносцы. Исключительно для торпедирования «Фудзи» и «Такасаго». Потому приходилось держать для противодействия этому маневру «Асаму» и «Якумо», которые были крайне необходимы сейчас в борьбе с русскими броненосцами.
