Эксперт Эксперт - Эксперт № 20 (2014)
Сюжеты
Политика в регионах:
КТК расширяет трубу
В ожидании поликарбоната
Миллиард для моногорода
/section section class="tags"
Теги
Политика в регионах
Экономический потенциал регионов
Бизнес и власть
Долгосрочные прогнозы
Эффективное управление
Экономика и финансы
/section
Объектом законотворческой деятельности авторов реформы местного самоуправления (МСУ) в первую очередь должны стать задачи хозяйственно-экономического характера. На поверхности лежат проблемы наполнения местных бюджетов и синхронизации объема полномочий органов МСУ с объемом финансирования. Однако не менее важным видится создание стимулов для чиновников развивать локальные территории, необходимость оторвать их от дотаций и директив сверху, побудить делать ставку на малый и средний бизнес, научить кооперироваться и договариваться друг с другом в интересах населения. Хозяйственно-экономическая инициатива на местах — пока еще скрытый фактор роста национальной экономики, противовес затратных и не всегда работающих на локальном уровне федеральных целевых программ и других централизованных макроинструментов «поддержки» всего и вся, на практике порождающих массу негативных эффектов — от нерационального растрачивания госфинансов до коррупции. Микроуровень требует тонкой, гибкой настройки, им невозможно управлять из Москвы и даже из столицы субъекта федерации.
figure class="banner-right"
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
Недавно мы писали о необходимости передать на муниципальный уровень часть поступлений от налогов на бизнес, чтобы тем самым заинтересовать местных управленцев в развитии локальной экономики («Это все мое, родное», «Эксперт» № 18–19 за 2014 год). В дополнение к этим мерам в новую реформу МСУ целесообразно заложить обладающий большим потенциалом экономический механизм, практически не использовавшийся в России ранее и, более того, фактически замороженный действующим Федеральным законом о местном самоуправлении № 131.
Речь идет о межмуниципальной кооперации, когда, к примеру, два-три поселения или района объединяют усилия, чтобы создать общую инфраструктуру — дорогу или рынок (допустим, для облегчения сбыта производимой местным бизнесом продукции) или единые органы управления — с целью сэкономить на чиновничьем аппарате.
Правовые дыры
Межмуниципальная кооперация в России формально законом не запрещена. Более того, в 131-м законе есть нормы, которые закрепляют возможности ее существования.
Так, согласно статье 8 закона, в целях объединения финансовых средств, материальных и иных ресурсов муниципальных образований для решения вопросов местного значения органы местного самоуправления могут заключать договоры и соглашения. Соглашения эти, по идее, могут быть как «вертикальными» (муниципальный район — входящее в него сельское или городское поселение), так и «горизонтальными» (район—район, поселение—поселение). Но в связи с существованием в стране межбюджетной уравнительно-распределительной системы (имени Алексея Кудрина), в рамках которой допустимо только вертикальное движение ресурсов, указанные соглашения в России бывают в 99,9% случаев «вертикальными». Имеют они не кооперационный, а сугубо технический характер — в рамках исполнения предписанного и жестко контролируемого сверху бюджета. Передал наверх полномочия, получил вниз полномочия, перераспределил ресурсы согласно указанию вышестоящего бухгалтера. Никакого развития, инициативы самоуправления здесь и близко нет. Соглашение становится формой бюрократического нормативного акта, необходимого для оформления централизованных потоков в рамках единого бюджетного механизма.
«Горизонтальные» форматы не запрещены, но по факту не разрешены. Если вдруг какое-то поселение решится заключить соглашение с другим поселением и передать ему какие-либо свои полномочия или ресурсы (либо создать единую дирекцию какой-нибудь общей программы и т. п.), то оно тут же получит втык сверху и предписание за нецелевое использование средств.
Не лучше положение и в случае с совместной хозяйственной деятельностью. Действующим законодательством предусмотрено создание межмуниципальных хозяйственных обществ в форме ЗАО и ООО. Но на деле и здесь много правовых дыр и неясностей. Как у нас часто бывает, один федеральный закон не стыкуется с другим. Из-за не до конца урегулированного статуса муниципальной собственности возникает масса вопросов, крайне затрудняющих создание органами МСУ совместных обществ. Как при такой правовой форме сохранять право на передаваемое муниципальное имущество, устанавливать механизмы контроля, решать вопрос с прибылью и убытками, ориентироваться на цели общественного, а не частного характера?
Неудивительно, что чиновники на местах опасаются связываться с таким «черным» правовым полем. Сегодня в стране создано лишь 114 межмуниципальных хозяйственных обществ. Невозможно себе представить, чтобы два или более городка либо поселка создали общее предприятие, которое занималось бы, скажем, водоснабжением домов или орошением полей, — они тут же наткнутся на массу препон в бюджетном и отраслевом законодательстве, и дело кончится предписанием прокурора (при этом главу муниципалитета могут и посадить, такие случаи были). Издержки этой ситуации значительны: вместо коллективного сокращения затрат и усилий каждое образование изыскивает собственные скудные средства для решения одной и той же задачи на граничащих территориях.
Составители 131-ФЗ подразумевали, что подобной кооперацией будет заниматься муниципальный район, то есть муниципалитет второго уровня, объединяющий несколько сельских или городских поселений первого уровня. Ему постарались придать функции дирижера поселковой активности, но из этого ничего не вышло. Как уже говорилось выше, прокрустово ложе межбюджетной системы, в рамках которой распределяются средства по федеральным программам, дотации и т. д., оставляет весьма мало места для проявления локальной инициативы. Это все то же советское, отдающее гигантоманией бюрократическое регулирование, сохранившееся в публичном секторе и в бюджетном процессе. Механизм управления территориями централизован и выстроен вертикально. Главный распределяющий уровень — федерация, здесь принимаются практически все решения, чуть ли не до списка школ и детсадов, которые нужно отремонтировать. Далее — куда в более ограниченном формате — ресурсы распределяет регион. На нижние этажи спускаются решения и целевые денежные средства. Район в этой системе выполняет функцию диспетчера этих потоков. О какой кооперации, совместном инициативном решении задач может идти речь на этом уровне «самоуправления»? Здесь и самоуправления-то как такового нет.
Несколько больше возможностей у городских округов, МСУ второго уровня, обладающих по закону функционалом и правами районов. Межмуниципальное сотрудничество чаще всего проявляется в отношениях между крупным городом-миллионником и несколькими сателлитами, мелкими сельскими спутниками, например в вопросе прокладки инфраструктуры или строительства жилья.
Между тем, как показывает и наша, и зарубежная практика, перспективы межмуниципального сотрудничества огромны. Эксперты настаивают: если передать на уровень поселений не только дополнительные полномочия и финансы, но и разрешить им кооперироваться в осуществлении проектов на своей территории, это станет важным шагом к взращиванию нового экономического и кадрового потенциала МСУ. И главное для России — такая практика станет залогом создания совершенно нового качества жизнедеятельности и настоящего самоуправления в провинциальных городках и на сельских территориях.
Для примера рассмотрим, как функционирует межмуниципальное сотрудничество во Франции.
Во Франции действуют 18 000 межкоммунальных синдикатов, в России — 114
Фото: Алексей Андреев
Сильная коммуна
Французская модель местного самоуправления институционально мало напоминает российскую. Территория страны разделена на 27 регионов, 101 департамент и свыше 36 тысяч коммун. Органы власти департаментов и регионов представляют государство. Местным самоуправлением является только нижний уровень — коммуны.
Вместе с тем фактически на каждом уровне французской модели управление территорией осуществляют как избранные депутаты (региональный совет, генеральный совет, совет коммуны), так и чиновники, назначаемые правительством, — префекты. Эта модель МСУ — одноуровневая, в то время как в России функционирует двухуровневая система: первый уровень — городские и сельские поселения, второй уровень — муниципальные районы и городские округа. Оба уровня у нас управляются избранными населением чиновниками при отсутствии де-юре делегатов от государственной власти.
