Эксперт Эксперт - Эксперт № 17 (2014)
Эксперт Эксперт - Эксперт № 17 (2014) краткое содержание
Вот вам и пояс безопасности
Редакционная статья
section class="box-today"
Сюжеты
Кризис на Украине:
Фиксация подозрений
"Может, не такая уж она и мохнатая, эта российская лапа?"
Славянский пасьянс
/section section class="tags"
Теги
Кризис на Украине
Россия vs США
Россия и Европа
Вокруг идеологии
Долгосрочные прогнозы
Принятие Крыма в РФ
Крым
/section
Принимать всерьез высказывания ветерана холодной войны Збигнева Бжезинского сегодня как бы уже и не принято, однако и игнорировать высказывания вроде недавнего тоже как-то не годится. Уж больно хорошо он сказал в прямом эфире телеканала CNN насчет того, что неплохо бы Украину превратить в новый российский Вьетнам. Из этой замечательной откровенности много чего можно почерпнуть. Особенно если вспомнить некоторые подробности.
Самая пикантная деталь, конечно, в том, что последние три года известный «друг России» Бжезинский стал активным агитатором за ее интеграцию (вместе с Турцией) в некий расширенный Запад с поясом безопасности от Ванкувера до Владивостока. Предложение, что и говорить, замечательное, однако в связи с «вьетнамским» виражом вызывающее вопросы. Вот ведь серьезный человек не один год рассказывал, как нам хорошо будет в едином пространстве безопасности, и тут вдруг кризис. Всякое бывает. От человека, наверное, следовало ожидать, что он попытается вникнуть, а что, собственно, произошло, какова была предыстория кризиса, как-то с разных сторон на ситуацию посмотрит, проведет какой-то анализ, приблизились мы к этой зоне общей безопасности или отдалились от нее (кризис-то в самом деле непростой, может, в ходе его преодоления мы как раз и приблизимся к заветной цели), ан нет — получите новый Вьетнам. Невольно возникают сомнения, что всякий раз, когда нам предлагают дружить, нам всего лишь предлагают по дружбе согласиться на нечто нам невыгодное.
figure class="banner-right"
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
Потому спасибо Збигневу Бжезинскому, чья стремительная метаморфоза лишний раз выявила смысл и предназначение бесед о дружбе. Это первый вывод, который можно сделать исходя из заявления Бжезинского. Вывод второй. Очень интересно они там, в США, представляют чаяния простых и не очень жителей Украины. Пожалуй, те очень бы обрадовались, если бы премьер Яценюк вместо очередной байки о миллиардной помощи Запада или о непременно грядущем вступлении Украины в ЕС (после того, как она «выполнит» евроассоциацию) рассказал бы украинцам, что США подумывают, а не превратить ли Украину во Вьетнам. Да и в других европейских странах таким планам, наверное, сильно обрадуются.
Конечно, это просто Бжезинский, чего на него обращать внимание. Но тут вспоминаешь: Клинтон — Югославия, Буш — Ирак, Обама — Ливия. И отчего-то благодушие сразу пропадает. Отчего-то сразу хочется внимательнее поизучать план, который в последнее время продвигает основатель и директор влиятельной частной разведывательно-аналитической организации Stratfor Джордж Фридман, а именно создание блока активно недружественных России соседних стран, которым США будут продавать оружие и прикрывать. Понятно, что Фридман тоже тот еще оригинал. И после того, как США подставили и кинули сначала Грузию, а затем Украину, желающие повоевать с Россией ради интересов США выстроятся в очередь. Однако в любом случае стоит принять во внимание, например, что этот план в определенном смысле наследует антироссийскому проекту ГУУАМ (Грузия—Украина—Узбекистан—Азербайджан—Молдавия) все того же Бжезинского. Сегодня сюда же хотят записать страны Прибалтики, Польшу, Болгарию, Румынию (в идеале еще и Турцию). В общем, всех тех, кем можно и пожертвовать.
Понятно, что выглядит это все довольно жалко. (Тот же ГУУАМ в свое время развалился и без чрезмерных усилий со стороны гораздо более слабой тогда России.) Просто надо отдавать себе отчет, с кем мы имеем дело. Не поддаваться излишним иллюзиям на тему партнерства с Западом; спокойно заниматься своими делами. Ну и готовиться к войне, раз уж мы хотим мира.
Попробуйте ее сохранить Павел Быков, Геворг Мирзаян
По результатам переговоров в Женеве у украинских политиков появился шанс сохранить единую страну. Впрочем, вне зависимости от результата их попыток соглашение в Женеве — большое достижение России, благодаря которому внешнеполитические риски для нашей страны заметно снизились
section class="box-today"
Сюжеты
Кризис на Украине:
Фиксация подозрений
"Может, не такая уж она и мохнатая, эта российская лапа?"
Славянский пасьянс
/section section class="tags"
Теги
Кризис на Украине
Украина и ЕС
Украина
Принятие Крыма в РФ
Вокруг идеологии
Долгосрочные прогнозы
/section
Заключенное в Женеве соглашение о деэскалации украинского кризиса соответствует интересам России. Будучи довольно общим, оно дает нашей стране значительную свободу для политического и дипломатического маневра и при этом позволяет решить целый ряд важных задач.
Во-первых, оно переводит украинский кризис из формата противостояния в формат некоего политического процесса. Это, в частности, снимает риски эскалации напряженности между Россией и Европой. В этом смысле соглашение можно сравнить с планом Медведева—Саркози, заключенным по итогам российско-грузинской войны августа 2008 года. Напомним, что тогда, как и сегодня, Соединенные Штаты не только были готовы жестко выступить единым фронтом против России, но и активно добивались этого от своих европейских союзников по НАТО. Однако активность французского президента перевела конфронтацию исключительно в дипломатическое поле, где она после некоторых довольно непродолжительных взаимных препирательств окончательно затухла. Сегодня, учитывая возросший российский потенциал влияния, уже самим США приходится признавать необходимость перевести тлеющий конфликт в политико-дипломатическое русло.
figure class="banner-right"
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
Во-вторых, характер включенных в соглашение условий не позволяет использовать его исключительно для давления на юг и восток Украины. Как большинство подобных документов, женевское заявление предполагает двусмысленность трактовок в зависимости от интересов той или иной стороны. Запад может требовать от России способствовать разоружению «донецких сепаратистов», а Россия — указывать на необходимость разоружения боевиков «Правого сектора» и т. д. Как обычно бывает в таких случаях, значение имеет не столько то, что написано в соглашении, сколько то, как и кем написанное прочитано. Прав оказывается тот, у кого больше ресурс влияния на ситуацию и крепче политическая воля. Собственно, так было, например, во время войны НАТО против Югославии, когда формальная юридическая правота России оказывалась бессмысленной в отсутствие возможностей эту правоту реализовать (отдельные шаги вроде «броска на Приштину» в итоге лишь демонстрировали ограниченность российского влияния). И наоборот, военная победа России в войне 2008 года полностью девальвировала любые попытки западного крючкотворства, с помощью которого США и ЕС пытались добиться вывода российских войск на исходные позиции до политического урегулирования, обеспечивающего безопасность Южной Осетии и Абхазии. А поскольку сегодня реальных рычагов влияния на ситуацию на Украине у Запада не так много, то женевское заявление оставляет достаточно места для дипломатического маневрирования. Так, Россия не признается стороной конфликта и потому к ней нет конкретных требований.
В-третьих, и это, пожалуй, самое важное, соглашение оставляет перспективу сохранения единой Украины. И это даже несмотря на то, что в соглашении нет ритуально обязательного для подобных документов упоминания принципа территориальной целостности, но есть указание на необходимость «конституционного процесса». В рамках сложившейся в последние десятилетия международно-правовой практики это ясно показывает, что стороны не просто не гарантируют территориальной целостности Украины, но и прямо допускают возможность появления на ее месте нескольких государств. Так что сохранится ли единая Украина, теперь зависит от двух факторов: во-первых, сможет ли нынешняя киевская власть обуздать национал-радикалов и, во-вторых, сможет ли Киев договориться о новом формате отношений с профедеративно настроенными регионами юга и востока страны.
