Борис Вахтин - Портрет незнакомца. Сочинения
Попробуем представить себе, что человек не был бы смертным. Нетрудно понять, что весь мир его стал бы иным. Прежде всего, исчезли бы страхи — страхи смерти, старости, болезней, голода… Изменились бы и цели человека, и его представления о ценностях. Вот тогда, когда человек сам волен был бы выбирать жизнь или смерть — и только тогда! — мы могли бы говорить о свободе воли.
Сейчас же свобода эта отсутствует в решающем вопросе — вопросе о жизни и смерти.
Отсутствует для отдельного человека. Но, может быть, она есть у человеческого вещества в целом?..
4. Третье отношениеВспомним, какими же надежными сведениями о человеческой живой массе располагал бы наблюдатель, глядящий на нее со стороны в течение примерно трех-четырех тысяч лет?
Прежде всего он обнаружил бы, что частицы, составляющие это вещество, находятся в непрерывном, повидимому, беспорядочном движении, в результате которого на поверхности вещества возникают самые неожиданные и причудливые узоры. Он заметил бы, что каждая частица способна ставить перед собой кратковременные цели, стремиться к их достижению, что ее движение выглядит целенаправленным и осмысленным, хотя, как правило, и непрямым: она стремится добыть себе пропитание, оставить после себя потомство, что-то построить или разрушить, как-то выделиться, отличиться от других. Он увидел бы, что цель почти любой частицы может иметь «пару», противоположную по содержанию — один может стремиться родить, другой — убить, один любить, другой — ненавидеть, один разбогатеть, другой — избавиться от богатства, один властвовать, другой — подчиниться…
Далее, посторонний наблюдатель без труда установил бы, что при всей случайности, беспорядочности и противоречивости движения частиц, при всей непредсказуемости их метаний между полярными противоположностями (внутри, как теперь принято говорить, «бинарных оппозиций»), при бесконечном разнообразии их объединения в маленькие, большие и гигантские группы, вещество в целом действует строго последовательно — оно увеличивает свою массу, оно со все возрастающей скоростью вызывает превращения окружающего его менее подвижного вещества в иное состояние — из стабильного в нестабильное, из спокойного в возбужденное, из холодного в горячее; оно непрерывно потребляет все большие и большие количества энергии.
Человеческое вещество на нашей планете все больше и больше саморазогревается.
Этот процесс был бы для постороннего наблюдателя нагляден и очевиден, прост и легко измерим.
Слабое пламя костра, едва способное осветить ночную лесную поляну, площадку перед пещерой, вырвать из мрака клочок поверхности реки, сменилось взрывами сверхмощных водородных бомб, затмевающих солнце.
Нельзя не удивляться пророческой глубине трагического мифа о терзаниях Прометея, похитившего у богов огонь и обреченного за это на бесконечное страдание!
От факела в руке нашего предка, от скорчившихся над костром примитивов — до рубильника в руке ученого, до склонившихся над приборами и расчетами любителей «превосходной физики» расстояние во времени, возможно, значительно больше, чем от водородной бомбы, способной уничтожить человеческое вещество, до того уровня энергии, которое в состоянии преобразовать весь видимый мир.
Преобразовать? Во что?
Может быть, в сверхзвезду.
Или в кучу космической пыли.
Или в нечто, совершенно нам неведомое.
Наблюдая эту деятельность человечества, этот постоянный его саморазогрев, антиэнтропическую направленность его работы, можно прийти к выводу, что человеческое вещество действует как одна из слепых космических сил, действует закономерно и целесообразно, причем законы и характер этого действия принципиально ничем не отличаются от законов и характера любых других природных сил: гравитации, сохранения энергии или, скажем, небесной механики.
Свободы воли это вещество человеческое, очевидно, не имеет. Но имеет ли его деятельность конец?
Похоже, что имеет…
В отличие от тех космических процессов, которые подвержены действию энтропии, деятельность человеческого вещества происходит с нарастанием результативности, с заметным ускорением.
Возможно, у деятельности человечества есть конец. Но этот конец едва ли будет тихой и постепенной смертью, как тихо и постепенно гаснет звезда, как постепенно и незаметно растворяется соль в воде. Возрастающая активность мыслящей космической силы, все большие величины освобождаемой ею энергии наводят на мысль, что конец человечества может совпасть с некоторым космическим событием, причем событием таким по характеру и масштабу, которое не может произойти иначе, чем с помощью природного вещества, способного к самопознанию, к пониманию себя одновременно и как деятеля, и как зрителя.
Не исключено, что человечество призвано преобразовать весь известный нам мир, ту вселенную, которая, по нынешним представлениям, имеет начало (примерно 10–15 млрд. лет назад) и в которой есть константа, раздражающая здравый смысл, — скорость света (300 тыс. км в секунду). Не возникла ли наша вселенная в результате деятельности некоего иного мыслящего вещества, прекратившего свое участие в космических преобразованиях одновременно с рождением нашего мира? Это неплохо согласовывалось бы с религиозными ветхозаветными представлениями.
Как бы там ни было, но смерть человечества явится космическим событием — и это будет, как мне кажется, гибель человечества, а не медленное его увядание, это будет катастрофа, катаклизм, потрясение.
Смертно все живое, смертен человек, смертно и человечество.
У нас нет ни малейшего основания противопоставлять человечество и природу. Никому не приходит в голову противопоставлять, скажем, солнце и природу, магнитное поле и природу, космические лучи и природу и т. п.: всем ясно, что солнце, магнитное поле, космические лучи и т. п. — это и есть природа. Остается добавить к этому ряду и человечество. Дело не только в том, что человек (частица человеческого вещества) — организм, составленный из тех же элементов, что и все на свете: химических, физических, биологических; и не в том, что человек смертен, что после кончины распадается его телесная организация, части которой возвращаются в неорганический мир. Суть вопроса в том, что человечество — как физически, так и духовно — родилось в природе в виде ее своеобразной (но не более своеобразной, чем, скажем, сила притяжения!) части, родилось в силу стечения определенных законов движения вселенной, существует в силу того же стечения законов и производит работу, вписанную в общую систему движения вселенной — освобождает энергию, скрытую в окружающем мире и неспособную «освободиться» иным путем.
Противоположение человечества природе должно быть отброшено — люди представляют собой лишь функцию природы, ее орган, ее силу, ее рабочего и раба.
Увидев семена цветка, мы узнаем, из чего этот цветок вырос.
Человечество нам станет понятно лишь тогда, когда мы обнаружим, какие семена сулит нам его деятельность.
Мы знаем, что изучение человечества и его истории ведется в двух основных аспектах. Во-первых, исследовались взаимоотношения между людьми (между отдельными личностями, группами, объединениями, обществами, государствами и т. п.), то есть те связи, которые скрепляют отдельные частицы человеческого вещества. Во-вторых, рассматривалось отношение людей к природе — как люди познавали и «покоряли» ее, добывая себе средства существования.
Но при таком подходе теряется нечто важнейшее. Изучение только двух отношений («человек — человек» и «человек — природа»), очевидно, неполно и недостаточно.
Какая же связь пропущена, чего недостает?
Пропущено третье отношение — отношение не человека к человеку (первое и самое повседневное), не людей к природе (второе и легко заметное, поскольку точкой отсчета берется человек), а отношение природы к людям, отношение, в котором субъектом является вселенная, а человечество — всего лишь объектом, функцией, производной природы. Иными словами, природа, породив из своей структуры, из ее недр мыслящее вещество, способное воспроизводить в воображении окружающий мир и само себя, самим фактом рождения в структуре, в системе — определила функциональность этого вещества, его место в общем механизме мироздания.
Отношение «человек — человек» равноправно в обеих частях; это отношение частицы (или группы частиц) человеческого вещества к другой частице или группе.
Отношение «человек — природа» есть отношение такой частицы (или общей суммы частиц) к окружающему миру, как оно видится с позиции наблюдателя, помещенного там, где находится частица (или частицы).
Отношение «природа — человек» не только меняет позицию наблюдателя на противоположную, но и снимает всякое противопоставление входящих в него членов — это отношение дерева к листу, моря к волне, глаза к зрачку, галактики к звезде…
