Александр Житинский - Дневник maccolita. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.
Захар Прилепин о визите к Президенту
21 февраля
Спустя несколько минут я с ужасом увидел, что Анастасия, – мне так показалось, – гладит Президента по ноге. Нет, саму ее руку из-за стола я не видел, но точно определил по движениям плеча Анастасии, что рука эта делает нежные, гладящие движения. Ситуация усугубилась и тем еще обстоятельством, что Президент мельком ласково посмотрел на руку драматурга, не прекращая, впрочем, свою речь.
Молодец, Захар!
Умный, толковый и смешной местами репортаж.
С Захаром довелось познакомиться в Москве на быковском прямом эфире Сити FM, куда Быков – уж не знаю почему – пригласил нас вместе.
После эфира, когда Быков нас отпустил, я предложил еще немного посидеть, поговорить. Мы купили вина и пива и отправились в гостиницу, где я остановился. И в общем очень неплохо поговорили.
Он мне понравился. Кстати, еще и тем, что вспомнил, как в армии читал мою книгу «Дитя эпохи» и смеялся, как я сейчас смеялся над его рассказом. Это всегда сближает пишущих.
Но вообще он серьезный человек. И я от него многого жду.
Проверка
21 февраля
Сегодня приходит громадный такой мужик в штатском, показывает милицейское удостоверение и бумажку. Предписание из УВД на проведение проверки финансовой и прочей деятельности нашей фирмы. Сам сотрудник ОБЭП.
Ну, сами понимаете мои чувства.
– Чем обязаны? – спрашиваю.
– Пойдемте поговорим. Мне нужно произвести дознание, – отвечает.
Такие слова, как «дознание», в мой лексикон не входят. Я их слышал в криминальных фильмах, потому они не радуют.
Взял нашего главного бухгалтера Аню и уединились с этим человеком.
А он не спеша вынул еще какие-то бумажки, стал писать. Для начала предложил мне подписать это предписание. Что я с ним ознакомлен типа. Я подписал без всякого воодушевления.
– Мне от вас нужно, – сказал он и перечислил далее кучу всяких документов, про которые я даже не знаю – есть ли они у нас. Бухгалтер Аня кивала. Значит, какие-то есть.
– Прямо сейчас? – спросил я.
– Ну да, прямо, – ответил он с милицейским простодушием.
Пока Аня искала документы, в голове проносились вихрем все возможные и невозможные прегрешения. Вихрь был мощный, не какой-нибудь ветерок.
– И все же вы нам скажите по-простому, – начал канючить я. – Зачем вам это?
– Вы материалы к выборам печатаете? Листовки? Плакаты? Газеты? – спросил он опять-таки прямо.
«А черт его знает», – хотел честно ответить я, но сразу же понял, что такой ответ не приличествует директору фирмы. Хотя что они там печатают, когда не печатают наших книг, я правда не знаю.
– Нет, – сказал я, подумав.
– Тогда распишитесь, – он сунул мне протокол дознания.
И тут ему позвонили по мобильнику, и из разговора я понял, что его куда-то срочно взывают. Может, труп там у них. И он свернул дознание и отбыл, велев нам как можно быстрее принести все нужные ему документы.
Но все же успел рассказать, что они проверяют, как депутаты ведут предвыборную кампанию. И если мы что-то такое печатаем, то должны иметь договор, а они проверят – кто его подписал и какие деньги расходуются на это дело. И прочее.
Теперь я думаю: а что, мы действительно должны проверять, если приходит частное лицо и просит нас размножить какую-то бумажку в 1000 экз? Проверять – про что она и что там написано?
Кто знает, какие на этот счет есть правила и установления? В связи с избирательными кампаниями, разумеется.
Сережа Данилов
28 февраля
Последние его слова в СМС, полученной мною 19 февраля, были такие: «Скажи по радио, что он умер, как истый монархист и дворянин. Врагу не сдается наш гордый “Варяг”!» Вчера его не стало.
Он был лидер-гитаристом группы «Мифы» – легендарной группы «доаквариумного» периода питерского рока. Говорят, лучшим рок-гитаристом того времени. Их хит «Черная суббота» до сих пор помнят.
Мы познакомились в 1984 году, когда я пригласил к себе в гости его и Гену Барихновского – вокалиста и автора многих песен группы. Тогда я часто встречался с рокерами – ходил к ним в гости и приглашал к себе. Они пришли и Сережа, несколько смущенно спросил: «У вас не найдется рюмки водки?» Я налил ему, потом мы поговорили, кажется, я еще ему подливал.
И я понял, что человек он запойный.
Несмотря на явный музыкальный талант, он не нашел себе места ни в одной группе рок-клуба, а когда «Мифы» тихо сошли со сцены и Барихновский уехал на ПМЖ в Германию, Сережа пошел преподавать гитару юнцам в какой-то Дом культуры. Я бывал у него там, слушал его пацанов и даже помог ему выпустить кассету группы «Черный кот», состоявшую из подростков 13–14 лет.
Иногда он звонил, мы почти не встречались, но один раз как-то совпало общее пьянство и я оказался у него дома, где и остался ночевать после приличных возлияний. Спал на диване в его комнате в коммуналке. Сережа потом посвятил этому дивану шуточную песню, в которой даже есть строчка типа «и Житинский тоже ночевал…»
Вообще он был одним из самых чистых, душевных и добрых людей среди рокеров, которых я знал. И всю жизнь боролся с недугом.
Наконец ему удалось завязать надолго – и тут пришли сердечные болезни. Инфаркт, потом еще один и операция шунтирования на сердце. Он сумел вернуться к работе, снова стал сочинять песни и… снова запил.
А потом рак горла.
Летом прошлого года ему сделали операцию – удалили гортань, и он полностью онемел. Теперь мы переговаривались по мобильному. Я говорил, а он стуками по трубке подтверждал, что слышит. Или писали друг другу СМС. В январе я увидел в ЖЖ, что какой-то парень просит порекомендовать ему частного преподавателя рок-гитары. Я позвонил Сергею и спросил: «Сережа, ты сможешь давать уроки?» Он простучал два раза, что означало утвердительный ответ. А еще через несколько дней Леша Вишня предложил провести Данилову Интернет, чтобы как-то его подключить к жизни. (Сережа всю жизнь был один – ни семьи, ни детей.) И мы обсудили эту идею, и я еще предложил Данилову писать мемуары о тех годах и сказал, что издам их. А он попросил монитор, старый у него был плох.
И вот наконец я повез парня с гитарой, возможного ученика, вместе с монитором к Данилову, по пути объясняя все непростые обстоятельства. Парень вник. Я боялся, что встреча будет нелегкой, потому что за два дня до того, позвонив Сереже, узнал от соседки, что он в запое. И накануне очень просил его как-то оклематься, потому что я привезу ученика. Он стучал в трубку утвердительно.
Но когда я его увидел, сразу понял, что ничего не выйдет. Он был в тяжелом похмелье, исхудавший до предела, с торчащей из шеи дыхательной трубкой. Болезнь, точнее, обе болезни его победили.
