Эудженио Корти - Немногие возвратившиеся
Мы прошли мимо двух немцев, которые тянули за собой санки в форме лодки, на которых лежал их раненый товарищ, возможно чей-то брат. Было ясно, что им очень тяжело. Время от времени они обращались к кому-нибудь с просьбой о помощи, но всякий раз напрасно.
"Катюши" больше не стреляли. Мы вздохнули свободнее. Но продолжали быстро идти вперед. Снег стал глубоким. Чтобы не проваливаться, мы старались двигаться по оставленной танками колее. Мы преодолели еще две "горки" в полной тишине. Был слышен только скрип снега под ногами.
День был солнечным и ясным. По обеим сторонам дороги тянулась бесконечная заснеженная степь. И нигде ни хижины, ни намека на жилье.
Сильные порывы ветра изредка швыряли в людей снежные заряды. Мы чувствовали себя одинокими и потерянными в бескрайней белой пустыне. Теперь колонна двигалась почти без остановок. Мне казалось, что природе абсолютно безразличны все наши жалкие попытки выжить. Что мы представляем собой в сравнении с ней? Жалкую кучку бестолково копошащихся муравьев. Иными словами, ничто. Она столь же неизмеримо велика, сколь мы ничтожно малы. Мне больше никогда не доводилось испытывать это неприятнейшее чувство.
И тогда я понял, почему русские строят такие ненадежные дома и кладбища, с годами исчезающие с лица земли. Они подчиняются воле природы и не желают ни в чем идти против нее.
* * *
Далеко впереди в небе появились бесшумные самолеты и принялись описывать круги. Русские? Немцы? Судя по манере полета с частым переходом в крутое пике, это были немцы. Вскоре их окружили красные облачка, оставленные взрывами противовоздушных снарядов.
Вперед, только вперед.
В одном месте дорога проходила по небольшому мостику, переброшенному над балкой. Внизу мы увидели огромный немецкий танк. Брошенный. Рядом валялась окровавленная форма танкиста. На обочине у моста стояло немецкое противотанковое ружье, уставившееся своим грозным дулом на танк. Возле него никого не было видно. Очевидно, его использовали русские, чтобы подбить танк. Но где же тогда стрелки?
Снова вперед.
* * *
Мы стали замечать явные признаки паники среди возглавляющих колонну немцев: на дороге все чаще виднелась брошенная техника, разбитые ящики с боеприпасами, пулеметные ленты, которые обычно немцы носят на шее. Что-то случилось?
Надо идти. Мы с Антонини старались двигаться как можно быстрее. Следовало во что бы то ни стало добраться до немецкой части колонны и выяснить, что там происходит.
* * *
Время от времени мы гадали, чем закончилось дело в той деревне за Чертковом, где колонна подверглась нападению. И только позже узнали, что русским - а их там было около тридцати - в конце концов удалось разделить колонну на две части. Сначала они ее обстреляли издалека, нанеся серьезный ущерб и посеяв панику, вслед за тем они установили два орудия прямо на дороге и перерезали колонну.
Свидетели рассказывали, что 400-500 наших соотечественников, в основном раненые и обмороженные, которые не могли идти быстро и плелись в хвосте, попали в плен к русским. Их разогнали по избам, возле каждой поставили часового. Некоторым итальянцам удалось ускользнуть, и они позже догнали нас. Еще я слышал, что между избами стоял неподвижный русский танк, из которого вел огонь один-единственный пулеметчик.
* * *
С востока дул постепенно усиливающийся холодный ветер. Периодически он швырял на дорогу снежные заряды. Мороз становился невыносимым. За период нашего пребывания в Черткове таких морозных дней было немного.
Незадолго до второй остановки Антонини попросил меня идти помедленнее.
Впереди, у подножия очередного склона, показалась деревня. Мы решили остановиться там, чтобы попить воды.
* * *
Сжимая в руках пистолеты, мы вошли в избу. Там было тепло и очень душно, как это обычно бывает в русских избах, где окна не открываются. Не говоря ни слова, женщина подала нам кружку с водой.
Снова вперед. В колонне явно происходило что-то странное. Немцы сформировали взвод, который не пропускал итальянцев вперед. И пройти мимо них не было никакой возможности.
К нам присоединился Белладженте, ординарец капитана Магальди.
* * *
Мы подошли к подножию широкого, пологого и очень длинного склона. Остановка. Колонна, растянувшаяся по всему склону (передние ряды уже достигли вершины, а задние только подошли к подножию), стояла неподвижно. Наверное, где-то впереди шел бой.
Наступил полдень. В чистом, бледно-голубом небе летали самолеты. Воздух дрожал от рева сирен. Мы молча наблюдали, как крылатые машины входили в пике, затем быстро набирали высоту. Мы видели, как вниз летели темные бочонки бомб и затем взрывались, взметнув в воздух гигантские столбы черного дыма. Грохот взрывов, должно быть, разносился очень далеко по заснеженной пустыне. Колонна сбилась в кучу неподалеку от вершины склона. Небольшая возвышенность, поднимавшаяся слева от дороги, скрывала от нас долину. Именно туда направлялись небольшие группы одетых в белое немцев. Они устанавливали пулеметы. Одни белые фигуры стояли неподвижно, вглядываясь куда-то перед собой, другие суетились около орудий.
Над долиной тоже летали самолеты. Они ныряли в смертоносные пике, сбрасывали бомбы, улетали. Им на смену тут же появлялись следующие. В небе постоянно кружилось пять или шесть "птиц".
* * *
Сюда, на новую линию укреплений, образовавшуюся совсем недавно, русские, обнаружив, что мы покинули Чертково, перебросили значительные силы. Кроме того, они спрятали между избами четыре танка ("Т-34", тогда считавшиеся лучшими в мире) и бронеавтомобиль. Когда авангардные силы немцев уже прошли большую часть деревни и открыли огонь в надежде прорвать линию укреплений, русские танки появились из своих укрытий и понеслись прямо на колонну, сметая все на своем пути.
Немецкие войска сначала рассеялись, но очень скоро весть об атаке распространилась по всей колонне, и четыре танка (из них два маленьких) немедленно вернулись. Подминая под себя и собственную пехоту (тех, кто не успевал увернуться), они ринулись на русских. Последовала молниеносная схватка. Все русские танки были подбиты, бронеавтомобиль попытался скрыться, но был настигнут огнем немецкого танка. Один из русских танков взяли на буксир в качестве военного трофея{18}.
Колонна снова тронулась в путь.
Мне рассказали, что те самые самолеты, пикирующие над долиной, впоследствии долго преследовали остальные вражеские танки, не давая им обойти нас и напасть сзади.
Я не слишком хорошо знаю людей, от которых это услышал, поэтому не могу поручиться за точность информации. Но полагаю, что она вполне достоверна{19}.
* * *
Теперь по склону вверх неслась людская толпа. Итальянская колонна в очередной раз перестала быть воинским подразделением. Она превратилась в сборище перепуганных, не способных контролировать свои поступки людей.
