Александр Гамов - Непарадные портреты
— Не дождутся! И выход какой, чтобы не дать им?
— Выходов нет. Кроме самого примитивного — надо немедленно запускать развитие. Надо эти деньги, которые скопили, не отдавать американцам, не платить им дань нашим Стабфондом, а создавать новые заводы, технологии, самолеты, машины...
Второе — необходим смысл. Русскому народу вдалбливали в башку идиотические представления о себе самом и о мире. Когда русского человека лишают смысла, он становится мерзавцем, гнилью, пьяницей, наркоманом. Надо вернуть России ощущение ее мечты, ее мессианства, ее незыблемой победы.
— Ага! Один наш профессор бабочку поймал на Мадагаскаре, его раз — и в кутузку! Или вон пираты корабль наш захватили, и мы никак им помочь не можем. Какая же мы империя?
— Мы — робкое начало империи. В советское время у нас была пятая эскадра в Северном море, которая противодействовали Шестому американскому флоту. Вот когда наши корабли будут патрулировать Индийский океан, Атлантический, когда наши самолеты будут летать над Великобританией, пираты наши суда не тронут.
— И нашего профессора с бабочкой?
— Слушай — наоборот! Представляешь, он ловит бабочек, и весь Мадагаскар будет бежать, загонять их ему в сачок. Потому что он — профессор великой Российской империи! Ладно, айда опять попаримся...
В парилке — шестьдесят пять градусов.
— Не кажется ли вам, что расчленение Югославии — это испытательный полигон для США? Они просто репетируют, как развалить Россию дальше.
— По существу нас и развалили, как Югославию. Наша родина-то не Россия, а СССР. И задача расчленить эту, оставшуюся, усеченную Россию не снята. Нас могли расчленить в период двух чеченских войн. И еще вот это — глотайте суверенитета, сколько можете — создало центры распада и в Татарстане, и в Якутии, везде... Но Россия сумела — мучительно, страшно — преодолеть эту угрозу. Россия извлекла урок из распада Югославии. Извлечет его и из расчленения Сербии.
— А какой?
— Американская политика — это политика хаотизации мира, разрушения балансов, крупных субъектов, госструктур. Это агрессия в Ираке, которая породила гигантский хаос на Ближнем Востоке. Это удар по Сербии, который породил хаос на Балканах. Им нравится хаос, они умеют с ним работать. Мы не умеем, потому что он усложняет русскую политику...
— Давайте плеснем водички на булыжники!
— Не надо! И так уже жарко. Уф, запарился...
...Пока мой герой отдыхал в предбаннике, я вспоминал еще одно событие из его биографии, которое, я считаю, было беспрецедентным. В ноябре 2006-го Проханов взял да и допросил своего классового врага — Чубайса. И выдал по этому поводу целый аншлаг в газете «Завтра». Вот небольшой отрывок...
А. Проханов:
— Анатолий Борисович, я бы хотел начать с благодарности за посещение Бурейской ГЭС. Я был восхищен стройкой, этой энергетической мегамашиной, людьми, которые в ней задействованы... Похожие впечатления возникли у меня, когда несколько лет назад я побывал в нефтяной «империи» ЮКОСа... В этой «олигархической» вотчине шло цветение, хотя вся остальная страна была в лебеде, в ржавых скелетах, в горе. Не стану анализировать, отчего цветение одних обернулось горем других. Меня волнует не прошлое, а будущее.
Очень важным было ваше заявление... о либеральной империи. Ваш имперский проект был первым внятным откликом на общественное ожидание «имперского», когда страна, которая еще недавно ощущала себя великой Красной Империей и была опрокинута в хаос, вдруг опять страшно захотела в Империю...
А. Чубайс:
— ...Нужно быть более цепкими, более агрессивными, последовательными. И еще одна составляющая либеральной империи — активная поддержка свободы, прав человека.
Либеральная империя должна не на штыках держаться, а на привлекательности России, на образе нашей страны, нашего государства как источника справедливости, защиты... В моем понимании Россия станет либеральной империей тогда, когда в соседних странах люди будут уверены: мы хотим, чтобы они были свободны.
— Александр Андреевич! — спросил я тогда у Проханова. — Ну как же это вы, видный патриот, сподобились на встречу с «продавцом Родины» и «губителем народных душ»?
— Я же не член какой-то партячейки, а писатель, художник. Встреча с Чубайсом — уникальный способ войти в контакт с целым явлением. Это мне дало огромное ощущение его либеральной личности.
— Ну и что?
— А то, что интервью-то не комплиментарное, я ставил жесточайшие вопросы. Я не Родину Чубайсу продавал, я Анатолия Борисыча вербовал!
— А он — вас.
— Ага. Но еще неизвестно, кто кого перевербовал.
— Судя по вашей беседе, он всерьез собрался строить в России империю. Но захочет ли народ жить в империи, построенной Чубайсом?
— А была бы империя — там найдется место всем, даже врагам.
«Чем скорее рухнут цены на нефть, тем лучше»
В парилке — шестьдесят семь градусов.
— ...А то вот взять коррупцию... Александр Андреевич, с ней же надо что-то делать!
Официант приносит горячие, дымящиеся манты.
— Конечно, надо. Но почему ты и об этом у меня спрашиваешь? Я же не борец с коррупцией. Я сам коррупционер. Получаю взятки. Когда еду, меня гаишник обязательно остановит и сунет деньги.
— Он — вам? Зачем?
— Чтобы не связываться со мной. Откупается от меня.
— И много дают?
— По-разному. В провинции меньше, в Москве, особенно на Кутузовском, больше. А вот какой-нибудь олигарх — тот уже земельными угодьями, наделами откупается.
— А олигарху-то какой смысл от Проханова откупаться?
— Подумай. Знаешь, какая у меня кличка среди олигархов? Проханов — смерть олигархов! Если я в Англии, то, чтобы я быстренько оттуда вон — дают чемоданчик. Только бы подальше. А как въезжаю в район Жуковки на Рублевку, уже и там меня встречают с чемоданом.
— А откуда коррупционеры в Жуковке?
— Ты прав, там их нет. Но там есть просто осторожные люди. Они думают, что я в них могу усмотреть коррупционеров. Они какие-то напуганные. Я въезжаю в Жуковку — они сразу мне суют кейс с откупным. Я коррумпированный человек.
— Ага, значит, жизнь налаживается...
— А как же! Вдвое увеличилось число миллиардеров. Это огромная победа русского народа! Я горжусь страной, которая каждый год удваивает число миллиардеров. Это никому не под силу.
— Вас пугает разрыв между бедными и богатыми?
— Ничего меня не пугает. Мы стали гораздо лучше жить, особенно в Рублевско-Успенском треугольнике. А то, что русская деревня сдохла, что заводы и дороги ни хрена не строят... Главное, чтобы на Рублевке все было мощно, красиво.
— Выходит, с вами, коррупционерами, бесполезно бороться?
— Как тебе сказать?.. Тонкие политики всегда умудряются найти противоречия внутри кланов. И в клане коррупционеров тоже противоречия. Между мною, например, и коррупционерами, скажем, нефтедобывающего комплекса есть противоречия. И можно меня на них натравить. И я разрушу их коррупционную империю. Так что борьба с коррупцией возможна только натравливанием одного коррупционного клана на другой. Как и делали в свое время настоящие политики.
