Джоан Роулинг - Гарри Поттер и философский камень
В глазах у Рона снова зажёгся огонёк — он предвкушал приключение. Но Гермиона ответила раньше, чем Гарри успел открыть рот:
— Надо идти к Дамблдору. И вообще, это стоило сделать ещё давным-давно. Если мы снова что-нибудь сами откинем, нас точно исключат.
— Но мы же не сможем ничего доказать! — сказал Гарри. — А Квиррел, скорее всего, так напуган, что нашу историю подтверждать не станет. Снейпу стоит только сказать, что он не знает, кто впустил в школу тролля в канун Всех Святых, и что его ноги к третьему этажу и близко не было — как вы думаете, кому скорее поверят, ему или нам? Всем известно, что мы его терпеть не можем, Дамблдор сразу решит, что мы всё это выдумали, чтобы от него избавиться. Филч нам не подмога; он пальцем не пошевелит, даже если от этого его собственная жизнь будет зависеть, они со Снейпом — не разлей вода, с его точки зрения чем больше учеников наисключают, тем лучше. Да, и чтобы вы не забыли — нам ничего ни про камень, ни про Пушистика неизвестно. Попробуйте-ка теперь это всё кому-нибудь объяснить.
На Гермиону эта речь подействовала, но Рон не унимался.
— Ну, мы только самую малость повынюхиваем…
— Нет, — решительно сказал Гарри. — Я уже достаточно навынюхивался.
Он пододвинул к себе карту Юпитера и принялся заучивать имена его спутников.
На следующее утро Гарри, Гермиону и Невиля на столе за завтраком ждали записки. У всех троих они были одинаковыми:
Отбывать наказание вы будете сегодня ночью, в одиннадцать часов. Мистер Филч встретит вас у парадного входа.
Профессор М. Макгонагелл.
На Гарри так сильно подействовало всеобщее презрение по поводу потерянных очков, что про наказание он и думать забыл. Он не удивился бы, если бы Гермиона начала ныть, что таким образом бессмысленно пропадёт целый вечер, в то время, как они могли бы заниматься, но она не сказала ни слова. Как и сам Гарри, в глубине души она считала, что им досталось по заслугам.
Ровно в одиннадцать они пожелали Рону спокойной ночи и вместе с Невилем спустились в прихожую залу. Филч их уже поджидал — вместе с Малфоем. Про то, что Малфоя наказали вместе с ними, Гарри тоже успел забыть.
— Следуйте за мной, — сказал Филч, зажигая фонарь, и вышел за ворота.
— Ну, теперь-то вы, небось, двадцать раз подумаете, прежде чем правила нарушать, а? — начал он, бросая на них злобные косые взгляды. — Да уж… Тяжкий труд — лучшее воспитание, я так считаю… Так жаль, что старые добрые способы наказания никто больше не применяет, совсем забросили… Подвесить бы вас к потолку на недельку… Кандалы-то у меня в кабинете так и лежат, я их всегда наготове держу, чистенькие, смазанные — вдруг да и пригодятся… Ну, поторапливайтесь, и про то, чтобы сбежать, даже и не мыслите — только хуже будет.
В темноте они отправились на другой конец лужайки. Невиль хлюпал носом. Гарри раздумывал, в чём же будет состоять их наказание. Наверное, что-то жуткое, иначе с чего бы Филч так радовался?
Луна светила ярко, но набегающие на неё облака то и дело окутывали их тьмой.
Впереди Гарри различал огонёк в окне Хагридовой избушки. Оттуда донёсся отдалённый крик:
— Филч, это ты, нет? Давай скорей, идти-то давно пора.
Сердце Гарри подпрыгнуло; если работать нужно будет с Хагридом, то это ещё ничего. Должно быть, на лице его отразилось что-то вроде облегчения, потому что Филч немедленно заскрипел:
— Ты что, думаешь, что тебе тут с этим грубияном развлекаться, что ли? Ну уж нет, мальчишка — вам дорога прямиком в лес, и если я не ошибаюсь, оттуда живыми не выходят!
Услышав это, Невиль застонал, а Малфой остановился вмёртвую.
— В лес? — повторил он, и голос у него разом потерял обычную наглую нотку. — Я не пойду ночью в лес — там полно всякого… Там, говорят, оборотни…
Невиль крепко ухватился Гарри за рукав и задавленно пискнул.
— А это теперь ваша забота, не так ли? — пропел Филч, не сдерживая злорадства. — Про оборотней-то не мешало бы подумать перед тем, как нашалить, а?
Навстречу к ним из темноты шагнул Хагрид; за ним бежал Клык. Хагрид нёс большой арбалет, а через плечо у него был перекинут колчан с короткими стрелами.
— Явился, не запылился, — сказал он. — Я тут уже полчаса как жду. Гарри, Гермиона, как оно там?
— На твоём месте я бы с ними особо не церемонился, Хагрид, — холодно заметил Филч, — это наказание, в конце концов.
— Так вот ты почему опоздал? — нахмурился Хагрид. — Морали им читал, значит? Выше себя берёшь. Ты своё дело сделал, теперь мой черёд.
— Я вернусь на рассвете, — сказал Филч. — Заберу то, что от них останется, — добавил он с неприятной усмешкой, повернулся и отправился обратно к замку.
Они некоторое время следили, как фонарь подпрыгивает в такт его шагам. Малфой повернулся к Хагриду.
— Я в лес не пойду, — заявил он, и Гарри с удовольствием услышал в его голосе неподдельный страх.
— Ежели хочешь продолжать тут учиться, так будешь делать, что тебе прикажут, — ожесточённо ответил Хагрид. — Набедокурил, теперь пришла пора отвечать.
— Но это же… это же для прислуги дело, не для учеников. Я думал, мы будем упражнения переписывать, или что-нибудь в таком роде. Если мой отец узнает…
— Так он тебе расскажет, каково оно в Хогвартсе бывает! — зарычал Хагрид. — Упражнения переписывать! Будто от этого кому горячо или холодно. Нет уж, или будешь помогать, или катись отседова. Если твоему папеньке приятней будет, чтобы тебя вышвырнули — давай, топай в замок, да начинай собираться! Чего стоишь?
Малфой не двинулся с места. Он яростно посмотрел на Хагрида, но быстро отвернулся.
— Ну, то-то же, — сказал Хагрид. — Значит, слушайте сюда — что мы сегодня делать будем, это здорово опасно, и я не хочу, чтобы вы нарочно нарывались. Ну-ка, отойдём в сторонку.
Хагрид подвёл их к самому краю леса. Потом, держа фонарь высоко над головой, он указал на узенькую, заросшую тропинку, которая вилась между огромными чёрными стволами и исчезала в чаще. Они заглянули в лес; налетевший ветерок взъерошил им волосы.
— Глядите во-он туда, — сказал Хагрид. — Видите, на земле светится что-то? Серебристое такое? Это будет кровь единорога. Единорог, значит, здесь бродит, и чтой-то его сильно поранило. За одну неделю второй раз уже. Прошлую среду я одного мёртвого нашёл. Нам, значит, этого теперь разыскать надо, бедняжку. Может статься, его пристрелить придётся, чтоб не мучился.
— А что, если нас сперва разыщет то, что ранило этого единорога? — спросил Малфой, на этот раз и не пытаясь скрыть ужас в своём голосе.
— В этом лесу ничего нет такого, что вам повредит, если я с вами, или Клык, — отозвался Хагрид. — И вот ещё что — с тропы не сходите. Ну, так, значит. Разделимся на двое, и пойдём по тропе в разные стороны. Там всюду крови набрызгано — небось, он ещё с прошлой ночи мечется.
— Чур, я с Клыком, — быстро сказал Малфой, рассматривая пасть Клыка с острыми зубами.
— Дело твоё. Имей в виду, он трус порядочный, — сказал Хагрид. — Ну, тогда я, Гарри и Гермиона, мы пойдём в одну сторону, а Драко, Невиль и Клык, значит, в другую. Ежели кому из нас единорог попадётся, то тогда выстрелим зелёными ракетами, ясно? Ну-ка, доставайте палочки и попробуйте… Во, точно так. А если кто в переделку попал, пускайте красные ракеты, мы сразу на подмогу прибежим. Осторожней там только. Ну, пошли, что ли.
В лесу было тихо и очень темно. Пройдя несколько шагов, они увидели, что тропинка перед ними расходится; Гарри, Гермиона и Хагрид пошли налево, а Малфой, Невиль и Клык взяли вправо.
Некоторое время они шли молча, вперив глаза в землю. Сквозь густые кроны пробивался лунный свет, и на ковре из палых листьев то здесь, то там проступала серебристо-голубая кровь.
Гарри заметил, что Хагрид озабочен.
— А оборотни — может так быть, что один из них убивает единорогов? — спросил он.
— Не поспеет, — ответил Хагрид. — Единорога словить — дело нелёгкое. Они крепко волшебные создания, единороги. Я раньше никогда не знал, что его вообще повредить можно.
Они проходили мимо замшелого болота. Гарри слышал журчание воды; должно быть, где-то неподалёку протекал ручей. На тропе по-прежнему то и дело встречались капли крови единорога.
— Гермиона, как там дела? — спросил Хагрид шёпотом. — Ты не бойся. Если он так сильно поранился, то далеко ему не уйти, мы его скоро… За дерево, быстро!!!
Хагрид подхватил Гарри и Гермиону и перенёс их с тропы под толстенный дуб на обочине. Сам он вытянул стрелу, приладил её на арбалет и встал наизготовку. По опавшей листве невдалеке что-то прошуршало, словно кто-то волочил по земле полы накидки. Хагрид прищурился, вглядываясь, но через несколько секунд звук исчез вдали.
— Так и знал, — пробормотал Хагрид. — Что-то тут ползает, чему ползать не положено.
— Оборотень? — выпалил Гарри.
— Никакой это был не оборотень, и не единорог тоже, — мрачно сказал Хагрид. — Ну, пошли дальше. Держитесь-ка за мной, и не зевайте.
