Невероятные создания - Ранделл Кэтрин

Стражника это не убедило и даже не рассмешило. Он лишь подал знак другому, более высокому охраннику, который сказал:

– Отойдите, пожалуйста, или мы будем вынуждены вас арестовать. Здесь не место для баловства.

Дети отступили и пошли вдоль стены круглого здания. Остановившись у одного из окон, Мэл ухватилась за подоконник и привстала на цыпочки, чтобы хоть что-то увидеть. Ряды скамеек в зале были заняты. Первое заседание уже началось.

К сенаторам вышла молодая женщина. На ней была плотная блузка, шерстяная юбка темно-серого цвета и высокие ботинки на шнуровке. Ее кожа была смуглой и сияющей изнутри, коротко стриженные темные волосы блестели в свете фонарей. Она выглядела очень серьезной, когда взошла на деревянный помост, чтобы обратиться к Сенату.

Голос женщины эхом разносился по залу. Прислушавшись, Мэл и Кристофер смогли разобрать ее речь.

– Сенаторы, меня зовут Ириан Гвинн, – начала она глубоким и мелодичным голосом. – Я морской ученый, исследую океан и работаю в Университете Алкуона на западе Антиоки.

Кристофер прошел чуть дальше, к небольшому окну, возле которого росло дерево. Достать до этого окна, расположенного в глубине зала и наполовину прикрытого зеленой бархатной портьерой, было уже легче. Мальчик попробовал приоткрыть створку, и, к его удивлению, она сдвинулась на несколько дюймов.

Женщина тем временем продолжала:

– Воды изменились. Все, кто изучает океан, видели это своими глазами, но мало кто нам верит. Последний год был самым тяжелым. Жизнь в океанах сходит на нет: нереиды, наяды, русалки – они задыхаются в воде. Целые семьи русалок в северных областях, вблизи Таира, были найдены мертвыми. Мы считаем, что гримур ослаб. Существа с севера, которые раньше никогда не мигрировали, перебираются на юг, запад и восток – даже кракены и сибуллы. Экосистема рушится.

– Мэл! – прошептал Кристофер. – Ты только послушай!

Мэл подобралась ближе к нему.

Ириан Гвинн продолжала:

– Нам нужны люди, чтобы следить за изменениями по всему Архипелагу. Сенат должен выделить средства, чтобы мы организовали экспедицию в места обитания грифонов. Нужно выяснить, что именно их погубило.

Глава Сената заговорил:

– Благодарим за ваш доклад. – Его тон был сухим и резким. – Мы поговорим со специалистами и, согласно правилам, сообщим вам о принятом решении в течение шести месяцев.

Дети приподняли створку, и окно открылось, не издав ни звука. Человек в плаще, сидевший на ближайшей к окну скамье, посмотрел в их сторону, и они поспешно пригнулись.

Ириан Гвинн повысила голос:

– Шесть месяцев – это слишком долго!

Кристофер повернулся к Мэл и прошептал:

– Мы можем забраться внутрь.

– Госпожа, держите себя в руках! Нам не следует пугать жителей Архипелага, распространяя мнение, высказанное в рамках предварительного слушания. Возникнет хаос.

Мэл кивнула:

– Давай, ты первый.

– Хаос уже возник, но люди пока его не замечают. У существ, жизни которых зависят от гримура, нет такой роскоши, как шесть месяцев!

Дерево, как он и надеялся, защитило его от посторонних глаз. Кристофер забрался на подоконник и начал медленно, дюйм за дюймом, поднимать створку. Теперь он мог разглядеть лица сенаторов. Одни слушали Ириан с искренним интересом, другие сосредоточенно хмурились. Кто-то явно не любил тревожиться и не был готов к переменам, а кто-то и вовсе смотрел на мир, не скрывая высокомерия.

– Прошу вас! – Ириан Гвинн спрыгнула с помоста и, протиснувшись мимо охраны, направилась непосредственно к креслам. – Позвольте показать вам вот это! Вот, вот оно! – Она что-то достала из заплечного мешка. – Мертвая морская звезда. Они сияют, подобно небесным звездам, не меньше ста лет! А эта даже не успела вырасти! Вот еще, взгляните – кость новорожденного гиппокампа!

– Госпожа! Не приближайтесь к сенаторам!

Ириан встала на колени.

– А если я начну молить вас о помощи?

Кристофер осторожно выглянул из-за портьеры, приготовившись, как только представится возможность, спрыгнуть с подоконника на пол.

– Пожалуйста, уведите эту женщину из зала, – сказал другой сенатор, мужчина с широкими, как у быка, плечами и выступившими на бледной коже каплями пота.

– Я не могу просто так уйти! – возмутилась Ириан. – Вы – наша последняя надежда!

– Госпожа, вас обвинят в неуважении к суду.

К выступавшей подошел стражник. Прежде чем Кристофер успел увидеть больше, он почувствовал, как чья-то рука обхватила его лодыжку. Раздался мужской голос:

– Знаешь, парень, вломиться в здание суда – не лучшая идея.

Пять минут спустя Мэл и Кристофер стояли у входа в здание Сената под надзором стражников. Тот, который выводил мальчика, с силой вцепился пальцами в его плечо. Перед детьми возникла фигура мужчины в плотно облегавшем грудь мундире. Без толики тепла в голосе он бросил:

– Гардан Карр, глава службы охраны Сената. – А затем отдал стражникам приказ: – Отведите их в камеры Павильона и заприте там, пока не найдутся их родители.

– Долго вам придется искать, – пробормотала Мэл.

Карр уставился на девочку, недовольно поджав тонкие губы. Прежде чем он успел что-то сказать, слева от них раздался шум. Огромные двери Сената распахнулись. Кристофер обернулся и увидел, как еще один стражник выводит из здания сопротивляющуюся Ириан Гвинн.

– Дай мне терпения, Бессмертье! Так, эту тоже прихватите, – скомандовал Карр. – Предъявите ей обвинение в нарушении порядка в зале суда и найдите тех, кто отвечает за детей. Должны же у них быть хоть какие-нибудь родственники.

Вдруг, когда день показался Кристоферу окончательно испорченным, а земля под его ногами словно превратилась в зыбучий песок, с другого конца площади донесся такой громкий рев, что с оружающих деревьев взлетели испуганные птицы:

– Господа! Прошу минуту вашего внимания!

К зданию Сената шел Найтхэнд, который почему-то останавливался у каждого встречного фонарного столба и взмахивал рукой. Сердце Кристофера подпрыгнуло, и он услышал, как Мэл облегченно выдохнула. Похоже, девочка поняла, что сейчас будет, и ее губы расплылись в улыбке.

Найтхэнд остановился у ближайшего к охранникам фонарного столба. Оказалось, что в руке моряк сжимал кинжал с коротким, не больше шести дюймов в длину, лезвием, которым и подсекал столбы.

Найтхэнд выставил перед собой указательный палец, словно ствол пистолета, и слегка толкнул столб. Тот с громким металлическим скрежетом накренился и рухнул на стоящий поодаль фонарь. Сработал эффект домино: столбы наваливались один на другой и падали с таким страшным грохотом и скрипом, будто целый оркестр играл на ржавых трубах и старых литаврах.

Потрясенные стражники застыли, разинув от удивления рты.

Найтхэнд повернулся к ним.

– Кажется, – начал он, – я обнаружил дефект в конструкции ваших фонарных столбов.

Карр пришел в себя первым:

– Взять его немедленно!

Найтхэнд повернулся к Кристоферу и Мэл:

– Думаю, самое время бежать. – Увидев, что дети изумленно уставились на воцарившийся вокруг хаос, он добавил более резким тоном: – Живо!

Любимое питейное заведение Фиденса Найтхэнда

Они побежали.

Оставив далеко позади Найтхэнда и стражников, Кристофер, Мэл и Ириан Гвинн неслись по боковой улочке прочь от площади. Из-за газетного киоска выскочила стайка аль-мираджей и присоединилась к ним, оставляя за собой зеленую дорожку из пробивающейся сквозь брусчатку травы.

Вскоре, тяжело дыша, их догнал Найтхэнд.

– Не тормозите, – пропыхтел он. – Я, конечно, задержал стражников, но калечить их не особенно хотелось. Они могут позвать подмогу, так что быстрее сюда, вниз.