Анатолий Арамисов - Французская защита
— Откуда ты все это знаешь? — удивленно спросил Виктор.
— Изучала историю латинского квартала в Оксфорде, — просто ответила спутница.
— Значит, ты должна была знать и про наш ресторан? — Одинцов остановился и заглянул в глаза девушке.
— В общих чертах, конечно, — ироничные искорки заставили шахматиста чуть покраснеть:
«Вот… открыл ей Америку…, она больше меня раз в сто знает о Париже…»
Они повернули после собора налево, прошли мимо Одеона, Европейского театра и оказались на улочке Monsieur le Prince.
— Вот это место! — воскликнула Симона, указывая на ярко освещенный вход в погребок.
— I Escale — прочел Одинцов на вывеске и тут же перевел, — «Остановка».
В зале дискотеки веселье было в самом разгаре. Симона увлекла спутника к барной стойке, быстро заказала легкие коктейли и в эту минуту заиграла классическая румба.
Девушка вопросительно посмотрела на спутника.
Одинцов набрал в грудь воздуха: «Была, не была!»
— Танцуем? — он тронул кисть Симоны.
— Конечно! — засмеялась та, и они присоединились к другим парам, медленно скользящим в центре зала.
…Виктор ощущал прикосновение груди Симоны и чувство этой первой, совсем невинной близости полностью захлестнуло его. Он смотрел в призывно улыбающиеся глаза прекрасной девушки, и все в жизни ушло далеко на второй план, даже не на второй, а на какой-то десятый; потому что вот она — рядом, так близко, касается его щеки своими пышными волосами, он ощущает аромат ее духов и неповторимый запах женского тела, новый, неизведанный, желаемый.
Симона грациозно-чувственно, как и должна партнерша в этом латиноамериканском танце, двигалась то на месте, словно флиртуя с мужчиной, то скользила по блестящему полу, увлекая его за собой.
…Медленно… один такт в две секунды… раз-два, раз-два!
— А у меня для тебя есть сюрприз! — неожиданно произнесла девушка в момент, когда они почти коснулись щекой друг друга.
— Какой? — улыбался Одинцов.
— Ни за что не угадаешь! — кокетничала Симона. — Я привезла тебе небольшой подарок из Лондона.
— Правда?? Как неожиданно… — искренне обрадовался и одновременно удивился Виктор.
— Я его попозже вручу, хорошо?
— Конечно…
Танец закончился, и они сели на свое место.
— А что ты мне можешь рассказать об этом погребке? — спросил Одинцов.
— Здесь, на улице Monsieur le Prince когда-то звучала музыка Карибских островов. И знаешь, кто привез оттуда музыкантов?
— Кто?
— Христофор Колумб. И вместе с ними тут отплясывал разные танцы, быть может, и похожую румбу.
Снова зазвучала музыка, Симона весело воскликнула:
— О! Это «ча-ча-ча»! Пойдем, я тебя научу!
«Эх, назвался груздем — полезай в кузов!» — и Виктор старательно копировал элегантные движения партнерши.
— Так, так! — щеки девушки раскраснелись. — Не отставай! Три быстрых шага — раз, два, три! И два медленных на два счета — раз, два! Понял??
— Стараюсь — улыбнулся Одинцов.
— Хорошо… так…так! Шаги короче делай! Отлично! У тебя получилось! Продолжаем!
Они вышли из погребка, весело смеясь. Виктор крепко обнимал правой рукой тонкую талию Симоны. Девушка встряхнула каштановые волосы и помахала кистями рук около лица:
— Уф! Жарко как было там! Понравилось танцевать?
— Конечно! Очень! Было так замечательно… — и, чуть помолчав, Виктор добавил, — сегодня у меня один из самых памятных дней в жизни, наверное…
Симона сразу посерьёзнела и отвернула взгляд в сторону. Огни Парижа мягко светили в глаза, мимо, несмотря на поздний час, проносились автомобили.
— Я тебя провожу, — сказал Одинцов и только в эту секунду вспомнил, что уже практически опоздал на последний поезд в НегЫу.
— Хорошо, — тихо ответила девушка.
— Такси! — закричал Виктор, увидев светящиеся желтые шашечки на крыше приближающегося автомобиля.
Машина промчалась мимо.
— Они здесь, как и Питере вашем, не останавливаются. Только на стоянках можно взять такси! — улыбнулась Симона. — Идем, я знаю, здесь недалеко!
Они забрались на заднее сидение автомобиля. Симона назвала адрес, пододвинулась поближе к спутнику и положила голову на его плечо.
Всю дорогу она молчала, как будто признание Одинцова выбило ее из того жизнерадостного состояния, в котором она находилась весь вечер. Спустя двадцать минут машина остановилась напротив знакомого дома на бульваре Пого.
Они молча стояли у подъезда.
Виктор бросил взгляд куда-то в сторону и глухо сказал:
— Ну, спасибо за вечер, я поехал…
— На чем? — чуть улыбнулась Симона.
— Ну…, не знаю…, может на такси, если опоздал на поезд.
Девушка вплотную приблизилась к спутнику, положила ладонь на лацкан его пиджака. Потом задумчиво потеребила пуговицу и сказала:
— Какой поезд сейчас? И на такси так далеко тебе ехать… К тому же я обещала тебе вручить подарок. Так что мы поднимаемся ко мне, хорошо? У меня три комнаты здесь…
Вопросительный взгляд в глаза. В нем — скрытый океан эмоций. Биение сердца. Невидимая дрожь в теле.
— Хорошо, — Виктор не узнал своего голоса.
Она поднималась по витой лестнице впереди. И Одинцов мгновенно осознал огромную разницу в ощущениях. С теми, на Saint Denis.
Там бурлило животное желание.
Здесь — он любил Её. И хотел. И боялся своих ощущений.
— Проходи, посиди вот здесь, я переоденусь, — Симона показала на кожаный диван напротив большого плоского экрана телевизора, и, щелкнув кнопкой включения, передала пульт гостю.
Одинцов рассеянно перебирал спутниковые каналы, не понимая, о чем там идет речь. Усталость медленной, сковывающей негой наваливалась на него: слишком много впечатлений за день.
Он обвел глазами гостиную.
Ничего лишнего, много воздуха, света, со вкусом подобранные в тон стенам и полу тонкие шторы, сквозь них просвечивали многочисленные огни ночного Парижа.
Шум машин с улицы был почти не слышен, наступало время относительного затишья.
— Чем мне тебя угостить? — с улыбкой спросила Симона, представ перед Виктором в легком, полупрозрачном платье. — Вино, что-нибудь покрепче, или ты хочешь покушать?
— Нет, спасибо, сделай мне, пожалуйста, кофе… — попросил Одинцов.
— Хорошо… — девушка чуть помолчала и тихо засмеялась, — ну и память у меня! Я же тебе подарок обещала, сейчас!
Она быстро прошла в другую комнату и спустя полминуты вернулась, держа в руках плоскую коробку.
— Что это? — привстал Одинцов.
— Это тебе! Попробуй-ка сразиться и обыграть, это довольно трудно… — и она протянула свой подарок.
— «Мефисто Падеон»! — вслух прочел Виктор надпись на красивой коробке и радостно воскликнул. — Боже мой, это же шахматный компьютер!
— Да, и, по словам моих друзей, он хорошо играет. Ты сейчас разбирайся с ним, а я пойду на кухню, сделаю тебе кофе. Туалет с ванной направо по коридору.
Когда Симона вернулась в комнату, держа в руках небольшой поднос, Виктор увлеченно переставлял фигуры на деревянной доске. После каждого хода на шахматных клетках мелькали маленькие красные огоньки: встроенная электроника показывала ответ компьютера, а также фиксировала продолжение игрока.
— Ну что? — с улыбкой спросила хозяйка, и села на диван рядом с гостем.
— Здорово! Я сейчас попытаюсь его обыграть!
— Не уверена! — подзадорила Виктора Симона.
— Не уверена?? — изумился Одинцов. — Да я в момент! А, впрочем… — он лукаво взглянул на красавицу, — мы можем с тобой поспорить…
— Поспорить? На что? — брови Симоны удивленно поднялись.
— А давай на твой поцелуй! — по-мальчишески предложил шахматист. — Если я выигрываю, то ты целуешь меня… в губы.
Симона улыбнулась. Она встала и быстро прошлась по комнате, Одинцов провожал ее взглядом.
— Значит, пари? — решительно проговорила девушка.
— Да, здесь и сейчас! Согласна?
— Согласна! — и она протянула свою кисть. — Только играешь с этой машиной не очень долго…
— По двадцать минут на партию.
— Хорошо. Кстати, что получу я в случае своего выигрыша?
У Одинцова замерло внутри: он хотел, было произнести: «Меня. Всего…», но сдержался:
— А что бы ты хотела?
— Я? — девушка задумалась. С полминуты помолчав, бросила на мужчину испытывающий взгляд:
— Тогда ты даришь мне что-нибудь приятное…
— Например?
— Например, букет цветов, я люблю розы, кстати…
— Идет! — и Одинцов, отхлебнув из белой чашки бодрящую жидкость, начал партию против искусственного интеллекта.
Симона налила себе чашку чая и с интересом следила за игрой. Виктор, быстро разыграв дебют, стал все чаще задумываться.
