Замерзшее мгновение - Седер Камилла

Это была цена, которую им пришлось заплатить за то, что их мечты осуществились и они могли заниматься любимым делом, — им приходилось работать постоянно. Счастье, что мастерская являлась источником гарантированного дохода для Ларса, счастье, что Томас оставил после себя мастерскую, и счастье, что она была настолько упряма или, может, бездеятельна и не продала ее после смерти первого мужа. Счастье, что она встретила Ларса и он неплохо разбирался в машинах.

Мысли об удаче, однако, не покидали ее — конечно же, все зависело от того, под каким углом взглянуть на тот или иной предмет, — улучшали ей настроение. Ларс, несмотря пи на что, был просто находкой.

Ей действительно везло: средних лет вдова в заброшенном доме где-то в глуши, с автомастерской без сотрудников не та партия, за которой охотятся мужчины, — но Ларс разглядел ее лучшие качества. Не только внутренние, но и внешние — с помощью своего фотоаппарата он открыл в ней красоту, о которой не подозревали ни она сама, ни тем более окружающие. И именно Ларс уговорил ее осуществить старинную мечту, и поддерживал каждый раз, когда она теряла интерес к открытию текстильного магазина. Он умел все упрощать. С таким настроем все становилось осуществимым.

Оглядываясь вот так назад, она не понимала, как могла идти по жизни и настолько бояться… вероятно, бояться неудач. Ей казалось, что за последние годы она даже выросла на несколько сантиметров. Правда, это могло быть связано с тем, что она словно съежилась за время брака с Томасом, а в спокойной обстановке нормальных отношений с нормальным, милым мужчиной к ней вернулись самовосприятие и самодоверие. Вне зависимости от причин она радовалась тому, как обстояли дела.

В машине по дороге домой она решила, что нужны изменения и инициировать их должна она сама. Больше роскошных ужинов со свечами, больше совместных ванн и романтических уик-эндов в пансионате Эстерлена. Она размечталась и ощутила на своем лице романтическую улыбку, но это не имело значения, поскольку Марианн рядом с ней спала, прижав щеку к ремню безопасности. У нее остался красный след на виске, когда Лисе-Лотт помогла ей выгрузить багаж перед рядом таунхаусов.

— Лисе-Лотт, дорогая, спасибо тебе за прекрасную неделю. Я долго еще буду жить этим. Может, повторим на следующий год?

Лисе-Лотт помахала ей, отъезжая. В прекрасном расположении духа. Приближалось Рождество, и ей хотелось поскорее начать предпраздничную уборку, чего уже давно не бывало. Впереди их ожидают приятные дни.

Сворачивая на проселочную дорогу, она обрела окончательное спокойствие. Через несколько секунд она окажется дома.

7

Им не потребовалось вскрывать входную дверь, когда утром они входили в дом, — подвальное окно было приоткрыто. Карлберг не переставал удивляться, насколько люди неосторожны со своей с таким трудом приобретенной собственностью. Существовало два типа: меньшинство, которое преувеличивало опасность и строило стены выше дома, заводило сторожевых собак, охранников, жутко дорогую американскую сигнализацию или все это, вместе взятое. И основная масса людей, закрывавших входную дверь на два замка, но оставлявших открытым подвальное окно.

Может, они не рассчитывали, что взломщики доберутся до столь отдаленного дома? Или, возможно, профессия полицейского с годами наложила отпечаток на образ мыслей Карлберга.

Убийца, во всяком случае, нашел сюда дорогу. При мысли об этом он непроизвольно содрогнулся.

Соседи — правда, не настолько близкие, чтобы переговариваться с Вальцем через изгородь, может, только посылать друг другу световые сигналы через поле темными зимними вечерами, — у которых недавно побывал Карлберг, сказали, что Лисе-Лотт Эделль уехала в отпуск.

— Одна, на Канары! В то время как ее муж остался работать дома.

Да, они знали точно, поскольку Лисе-Лотт сама им об этом рассказала, когда они встретились в магазине.

— У Ларса не было времени поехать с ней. Ведь это он теперь занимается мастерской, с тех пор как скончался Томас — то есть бывший муж Лисе-Лотт. Думаю, у него много дел, потому что он редко выезжает из усадьбы. Она, напротив, ездит взад-вперед целыми днями. Это невозможно не заметить, констебль, поскольку они минуют наш дом, когда едут куда-то. И если вы в таком возрасте, как мы с Бертилем, то у вас не слишком много других занятий, кроме как сидеть и глазеть в окно целыми днями. Но вообще по этой дороге теперь уже мало кто ездит.

Карлбергу пришлось три раза отказаться от кофе с печеньем, прежде чем удалось снова выйти за дверь. Он представил себе реакцию Телля, узнай тот, что Карлберг рассиживается тут и макает печенье в кофе в то самое время, когда расследование набирает обороты.

— Я… точнее говоря, мы вернемся, чтобы задать вам, госпожа Мулин, еще некоторые вопросы, вероятнее всего, уже завтра. Совершенно замечательно, что вы с мужем целыми днями смотрите в окно: значит, могли слышать или видеть что-то весьма важное.

Он попятился на крыльцо и плотнее натянул вязаную шапку на уши. Однако госпожа Мулин была еще не полностью удовлетворена. Ее морщинистые руки беспокойно двигались.

— Мы ведь считали, что это кража со взломом. Но потом увидели «скорую», да, и тогда, конечно, подумали, не случилось ли чего с Ларсом. Ведь это было бы ужасно! Нельзя же потерять уже двух мужей в таком юном возрасте, как Лисе-Лотт. Констебль понимает, что когда Томас — это первый муж Лисе-Лотт… да, Томаса я знала еще мальчишкой… и отца его знала… когда Томас скончался, Лисе-Лотт стало слишком тяжело заботиться о доме, мастерской и всем остальном. Это можно понять, ведь она ничего не смыслит ни в машинах, ни в сельском хозяйстве… Какое-то время мы думали, что она все продаст и переедет отсюда, но… Так что было бы очень печально, если бы теперь и Ларс…

— Спасибо, госпожа Мулин, в настоящий момент я хотел только проверить, знаете ли вы, где находятся ваши соседи, но, как уже сказал, еще вернусь.

Карлберг пошел напрямик через глинистое поле, замерзшее в сумерках. Он еще долго чувствовал на себе взгляды Мулин. Усадьба Эделля, перед которой было поле, а позади возвышался лес, выглядела тревожно на фоне темнеющего неба. Как на акварели Ларса Лерина.

Телль стоял у крыльца и курил с явным нетерпением. Карлберг был рад, что поспешил выполнить свое поручение у соседей.

— Хозяйка в отпуске, поехала одна, — начал он, опередив Телля. — Мастерской занимается Ларс, ее муж, но, насколько я понял из слов той женщины, владелицей предприятия является Лисе-Лотт Эделль, унаследовавшая его от бывшего мужа.

— Да, спасибо, мы об этом уже говорили на собрании.

— В любом случае соседи, кажется, обладают кое-какой информацией. Наверное, нелишним будет переговорить с ними еще раз.

Карлберг прошел мимо Телля и стал подниматься по ступенькам к входной двери, прекрасно сознавая, что начальник не в том настроении, чтобы начинать с ним какие-либо обсуждения. Лучше просто выполнять работу, необходимую в данный момент.

Часом позже они обследовали кухонные ящики и небольшую контору на первом этаже, не найдя при этом ничего способного помочь им вступить в контакт с женщиной, пребывавшей сейчас в отпуске за границей. В доме определенно жила женщина. Фасад здания, возможно, и нуждался в покраске, а мастерская не являлась образцом стиля, но жилые комнаты были уютными и аккуратными.

— Можно бы подумать, что кот из дома — мыши в пляс, по это, кажется, не тот случай, — задумчиво сказал Телль.

Карлберг вопросительно взглянул на него, и Телль раздраженно пояснил:

— Убрано. Я просто имею в виду, что этот мужик сам тут управлялся, хотя на журнальном столике могли бы стоять пустые коробки из-под пиццы и пивные банки. Или колготки на полу валяться. Или я просто воображаю, что так должны себя вести деревенские механики. Наверное, ошибаюсь.

— Ммм. Или это, или же женщина только что уехала. Он, вероятно, просто не успел тут намусорить.