Даниил Лектор - Метод
Когда они вдвоем подошли к могиле, Есеня сказала:
– Здравствуй, мам…
Постояли молча, потом Есеня повернулась к отцу и спросила:
– Пап, что-то случилось?
И тут прокурора прорвало.
– Я все пытаюсь понять: ты это назло мне делаешь? – спросил он. – Ты мне что-то доказываешь?
Оба предположения были настолько далеки от реальности, что доказывать что-то, объяснять было бессмысленно. Налицо было тяжелое непонимание. Есеня взглянула на отца и сказала:
– Знаешь, я не сильно ждала твоего понимания. Но ты сам себя превзошел. Ты хоть бы на могиле матери удержался! Знаешь… забудь, что я твоя дочь. Все, нет меня!
Повернувшись к могиле, произнесла:
– Прости, мам.
И ушла.
В тот же день их вызвали на место нового преступления. На парковке торгового центра были обнаружены две убитые девушки. В отличие от прежних эпизодов, на телах жертв было множество ножевых ранений.
– Почему она в этот раз изменила способ? – спросила Есеня, обходя натекшую вокруг тел лужу крови.
– Потому что это не она, – ответил Меглин. – Ваня резал, на нервах – ударов много, а толку мало.
– Зачем ей, чтобы он убивал?
– Помнишь: «власть и похоть»? Что ты знаешь о ней?
– Мать умерла рано, отец воспитывал ее один, – начала рассказывать Есеня. – Воспитывал как парня, потому что она старше. У него был опасный бизнес, он знал, что его могут убить. В последнем классе она испытала сильное потрясение – ее отверг и высмеял парень. Она винила в этом красивую подругу. Хотела ее убить, но отец остановил. Бил ее, держал дома. Она смирилась – на время и для вида. А выждав момент, убила его, потому что он стал слабее.
– А Ваня?
– Помогал ей. Или просто видел и не вмешался, и потом она его этим шантажировала. Они уехали в Москву. У нее сложился устойчивый тип жертвы – молодая, красивая, не такая, как она.
– Как она их находила?
– В «стекляшке». Предлагала поучаствовать в съемках для модного журнала.
– Вот, а теперь сама скажи, почему в этот раз Ваня?
– Она повязала его кровью, – глухо произнесла Есеня.
– Теперь ты готова, – заключил Меглин.
…Она сидела за столиком в том самом кафе. В вечернем платье, с драгоценностями, она выглядела на голову круче других девушек. Ждать пришлось не слишком долго – вскоре возле ее столика остановился темноволосый парень, знакомый ей по фотографии.
– На кастинг? – спросил Ваня, улыбаясь.
– Да, а вы?
– Фотограф, – представился Ваня. – Для глянца снимаю. Можно?
И присел за ее столик.
С другого конца кафе за ними наблюдал Меглин. Впрочем, не столько смотрел на этих двоих, сколько искал глазами Аню. И нашел: она стояла в коридоре, за широким окном. Коротко стриженная, в джинсах и тяжелых ботинках. Вот она достала телефон, набрала номер. Тут же у Вани зазвонил мобильный.
– Да? – спросил брат.
– Подходит, – сказала сестра.
Меглин видел, как после этого Ваня начал что-то горячо говорить, в чем-то убеждая Есеню. Затем они поднялись и направились к выходу. Он двинулся за ними, стараясь не спугнуть.
Когда вышли на улицу, Есеня спросила:
– А где твоя машина, на стоянке?
– Нет… – покачал головой Ваня.
В ту же минуту к ним подкатил «форд», за рулем которого сидела Аня.
– Садитесь, – предложила она.
Есеня села, и «форд» резко взял с места.
– Это Аня, мой ассистент, – представил Ваня.
– Очень приятно, – дежурно ответила Есеня. – А куда мы едем? Где съемка будет?
– В хорошем месте, – заверил Ваня. – Тебе понравится.
Меглин ехал за «фордом», стараясь не сокращать дистанцию, чтобы его не заметили. Впереди загорелся желтый, сменился красным, и «форд» остановился перед самым светофором. Меглин – сзади, и десяток машин между ними.
И вдруг Аня резко нажала на газ и поехала прямо на красный свет, лавируя между мчавшимися поперек движения машинами!
– Не бойся, я так все время делаю! – смеясь, сказала она Есене.
Та отлично поняла смысл этого маневра, но ответила, не подав виду:
– Круто!
Меглин выскочил на встречку, первым успел к светофору, проехал перекресток – но «форд» к тому времени уже свернул за угол, догнать его было невозможно. Тогда сыщик резко свернул в первый же двор, проехал его, высматривая того, кто был ему нужен. И высмотрел – накачанного гопника, который шел куда-то, разговаривая по телефону.
Меглин вышел перед ним из машины.
– Слушай, парень, мне твой телефон нужен, – сказал он.
– Позвонить, что ли? – ухмыльнулся гопник.
– Нет. Насовсем, – пожал плечами Меглин.
– Ты чего, дядя? – совсем развеселился владелец телефона.
Меглин шагнул вперед… Спустя секунду он уже бежал назад к машине с телефоном в руках, а сзади пытался подняться с тротуара оглушенный гопник.
Меглин быстро вывел машину на дорогу, одновременно набрал номер Глухого.
– Отследи ее, где она! – приказал. – И сразу сообщи, жду!
«Форд» остановился на берегу реки – у вытащенного на берег, давно не используемого дебаркадера.
– Ну выходи, приехали, – сказал Ваня.
Есеня медлила.
– Ну чего ты? – сказала Аня, улыбаясь так же приветливо, как ее брат.
Есеня вышла. Они вместе вошли в дебаркадер. В одной из комнат обнаружились переносная ширма, два софита, штатив, стулья – в общем, привычный антураж модельных съемок. Это должно было успокоить будущую жертву. Однако Есеня, в отличие от других девушек, знала, что ей предстоит, и успокаиваться не собиралась. Она заметила, что Аня пристально смотрит на нее, будто изучает. Потом блондинка сказала:
– Подходишь. Давай, раздевайся.
Есеня прошла за ширму. Спустя некоторое время вышла в черной комбинации, чулках и туфлях. Выглядела она весьма впечатляюще.
– Куда вставать? – спросила.
– Надень маску, – скомандовала Аня. – Мы тебя сначала снимем в маске.
Да, этого следовало ожидать. А делать – никак нельзя. Есеня сжала в руке заранее приготовленный карандаш. И когда Ваня подошел к ней, чтобы надеть повязку на глаза, она прижала его к себе, обхватив рукой горло. Карандаш приставила к горлу и крикнула сестре:
– Брось нож! Брось, или я его убью!
Аня спокойно ответила:
– Убивай.
– Аня, ты что?! – взмолился брат.
Аня вытащила из-за пояса охотничий нож и двинулась в обход Есени, стараясь зайти ей за спину.
– Аня, давай ее отпустим! – кричал Ваня.
Но сестра его не слышала. Она была на охоте.
– Ты что, сучка, думаешь, ты лучше меня? – процедила она. – Сейчас ты узнаешь, кто из нас лучше. Попала!
– Аня, послушай меня, – уговаривала Есеня. – Тебя надо лечить. Но ты должна делать, что я скажу.
– Хочешь сказать, я ненормальная? – возмутилась Аня. – Да я в сто раз вас умнее! Телочки! Биомасса!
В этот момент Ваня резко подался вперед, освободился из захвата и отбежал в сторону.
– Обойди ее! – скомандовала сестра.
– Да пошла ты, сука! – отозвался Ваня.
Но Аня знала, что брат не способен на серьезный бунт, – он привык подчиняться.
– Я сказала! – повысила она голос.
– Не делай этого, она тебя кинула! – сказала Есеня.
– Молчи, сука! Ваня!
Тогда Есеня перешла в наступление. Бросилась на Аню, ударила ее карандашом в плечо. Но та не выронила нож. Между ними завязалась борьба. И тогда Ваня сделал свой выбор: он поднял с земли камень и бросился на помощь сестре.
Но в этот момент послышался рев мотора, а в следующую секунду у дебаркадера остановилась машина Меглина. Сыщик выскочил и стремглав бросился к месту схватки. Ваня растерялся.
– Аня, там приехали… – произнес он, бросив камень.
Но Аня его не слышала. Она побеждала! Она железной хваткой сомкнула руки на шее противницы. Та выронила карандаш, пошатнулась… Еще миг – и…
…И подбежавший Меглин изо всей силы ударил Охотницу ногой в голову. Девушка отлетела в сторону.
Но она не собиралась сдаваться – схватила выпавший нож и бросилась на нового врага. Меглин пропустил руку с ножом, схватил, выкрутил – и ударил нападавшую ее же ножом в бок…
…Полицейские приехали спустя десять минут, чуть позже – «скорая». В нее посадили Аню, а ее брата взяла полиция. Меглин протянул Есене сигарету. Она покачала головой, показала на горло. А потом осипшим голосом сказала:
– Может, снимем номер?
– Нет, это было один раз, – строго сказал Меглин.
Потом усмехнулся и произнес:
– Да к черту! Давай снимем. Деньги есть?
Есеня кивнула, протянула ему телефон:
– Только заказывай ты. Голоса нет…
– Я вас правильно понял? – уточнил Седой. – Суть своего метода Меглин описал как установление, скажем так, тесного эмоционального контакта с убийцей?
– В том числе, – кивнула Есеня.
– И вас он выбрал… за некоторую особую чувствительность в этом вопросе? Скажем иначе: считал ли он вас психологически более расположенной к пониманию мотивов серийных убийц?
