Максим Есаулов - Старший оборотень по особо важным делам
— Это за что тебе такой дали?
— За дело.
— Трудное?
— Тогда казалось, что да. Но там были чужие. А сейчас… — Шилов воткнул пистолет в кобуру. — Воду из тазика вылей, а то утонем.
* * *На некоторое время Скрябину удалось выскользнуть из-под наблюдения.
Он приехал в бизнес-центр, начальником службы безопасности которого работал бывший главковский опер. Он давно уволился, но связи с бывшими коллегами не потерял. Поздравлял с праздниками, иногда обращался за помощью. Иногда — сам помогал.
Бывший опер встретил Скрябина в вестибюле и провел мимо поста охраны. Они сели в лифт и поднялись на пятый этаж, где располагалось множество офисов. Потом спустились по лестнице в подземный гараж, и бывший опер подвел Стаса к грузовому микроавтобусу с надписью: «Экспресс-доставка грузов по городу». В кабине микроавтобуса сидели два парня в рабочих комбинезонах.
— Они отвезут тебя, куда надо. Если к вам кто-то прицепится, они это заметят. Тогда вы просто вернетесь. — Бывший опер распахнул перед Стасом сдвижную дверь грузового отсека, маленькие окошки которого были тонированы до такой степени, что снаружи ничего нельзя было разглядеть.
— Спасибо, — Стас пожал ему руку.
— Не за что, всегда обращайся. Серегу жаль… Если я по своим каналам что-то узнаю, сразу вам сообщу.
Микроавтобус отвез Стаса на проспект Просвещения. Там Скрябин спустился в метро, доехал до «Пионерской», сел на маршрутку и через пятнадцать минут в кафе на Комендантском встретился с одним человеком.
Стас заказал черный кофе — цены в кафе были ему не по карману. Собеседник Скрябина предложил:
— Может, тебя угостить?
— Спасибо, как-нибудь в другой раз.
— Другого раза может не быть. — Он заказал себе полный обед, вернул меню официанту и, навалившись локтями на стол, исподлобья посмотрел на Стаса: — Я слышал, что у вас произошло. Ты из-за этого хотел встретиться?
Собеседником Скрябина был бывший борец — человек с неиспользованным спортивным потенциалом и сложной судьбой. Из-за травм бросил спорт, в перестройку занялся рэкетом. Трижды садился на короткие сроки — и одну из этих посадок обеспечивал ему Стас, тогда еще работавший в районном Управлении, а не в главке. В конце девяностых немного остепенился, занялся бизнесом, от чистого криминала вроде бы отошел. Год назад в машине взорвали его лучшего друга и компаньона по бизнесу. Стас и бывший борец встретились на месте происшествия, и с тех пор общались более-менее регулярно. Иногда борец-бизнесмен делился кое-какой информацией. Конкретики он обычно не сообщал, но для общего понимая ситуации в городе его сведения бывали полезны. Официальное следствие по делу о взрыве закончилось глухарем. Чем закончилось теневое расследование, предпринятое собеседником Стаса, оставалось только гадать. Может быть, тоже повисло. А может быть, заказчикам и исполнителям давно вынесли приговор.
— …Ты из-за этого хотел встретиться?
Скрябин кивнул.
— Ну, что я тебе могу сказать? Слушок такой промелькнул, что это ваши внутренние разборки.
— В смысле?
— Да ладно, все ты понял прекрасно! Гера-Моцарт, царствие ему небесное, и вы — с одной стороны, Чибис и УБОП — с другой. А все вместе вы делите деньги. Неслабые деньги, судя по тому, сколько трупов уже наваляли.
— И ты этому веришь?
— Какая разница, чему верю я? Я же говорю, слушок такой проскочил.
— Кто с Чибисом из УБОПа, не говорили?
— Намекали. Тот, у кого сына вчера подстрелили. Сынок, кстати, тоже замазан по уши. За него и хотели отомстить, когда машину зарядили.
— Машину минировали раньше, ночью скорее всего…
— Ты в этом уверен?
— …И сделал этого настоящий специалист, а не дилетант, который прочитал пособие в Интернете.
— Такие специалисты есть в СОБРе.
— Когда эти слухи появились?
— Мне ночью сказали.
— Кто?
— Какая тебе разница? — Бизнесмен покачал головой. — Тот, кто мне сказал, сам от кого-то услышал.
— И отследить первоисточник невозможно…
— Сам понимаешь. Но такие вещи не рождаются на пустом месте. Это должна быть или правда, или кому-то очень выгодная неправда. Ищи, кому выгодно. Этот человек должен стоять очень высоко, не важно, у «вас» или у «нас». Если, конечно… — Бизнесмен все также исподлобья, но очень выразительно посмотрел Стасу в глаза.
— Меня интересует специалист, который может заминировать машину, находящуюся под наблюдением. Понимаешь? Таких специалистов не может быть много.
— Если что-нибудь услышу, я тебе сообщу.
Стас допил кофе и отодвинул чашку, которую тотчас же подхватил незаметно появившийся официант.
— Ты точно не будешь обедать?
— Точно. Приятного аппетита, а я побежал.
Не успел Скрябин отойти от стола, как позвонил Шилов:
— Я с таксофона. У тебя нет под рукой безопасного аппарата?
— Кажется, есть.
— Скажи номер, я сейчас наберу.
Стас обратился к бармену, и тот без вопросов продиктовал номер служебного телефона. Через минуту Шилов перезвонил:
— Запомни мою «трубку» для экстренной связи… И еще: есть кое-какие новости про Фельдмаршала.
Выслушав Шилова, Скрябин сказал:
— Мне кажется, начинается последняя стадия.
— Да, и поэтому на тебя сейчас будут давить очень жестко. Ты — единственный, кто может вывести их на меня и на Мишу.
— На Юльку могут наехать…
— Она не знает, как меня найти, и они это понимают. Во всяком случае, я на это надеюсь… Начнем ее куда-нибудь прятать — они всполошатся, и могут… Сейчас за ней, во всяком случае, «наружка» приглядывает.
— За машиной они уже приглядели. Извини, я… Короче, сам не знаю, что говорю. И погоди секунду, меня тут еще кто-то ищет.
Скрябин поднес к уху сотовый:
— Да.
— Станислав Александрович? Это Аркадий Байрамович, заведующий отделением… Боюсь, состояние вашей мамы сильно ухудшилось…
21
За окном следственного изолятора, с этажей недостроенного дома, громко кричали, и это мешало телефонному разговору Чибиса. Приходилось говорить громче, чем хотелось, и это нервировало, хотя никто из сокамерников, кажется, не пытался подслушивать. Чибис был уверен, что с его опытом и оперативной, и противоправной работы он легко вычислит кумовского осведомителя, если таковой в хате имеется.
— Привет, котенок, это я. Ну как ты там? Ладно, ладно, я стараюсь. Стараюсь, миленькая, стараюсь! Дрянь всякую только не коли себе, ладно? Хорошо бы чистого… Денег? Денег тебе привезут. Может, ты пока в клинику ляжешь? Сходи к доктору, ну, ты помнишь, тот очкарик… Ладно, я стараюсь. Все, целую!
Закончив разговор, он тут же набрал второй номер, и заговорил уже не заботливым голосом, а требовательно:
— Фельдмаршал, ты что думаешь, я с тобой шутки шучу? У тебя неделя срока, ты понял? Или парашу будешь нюхать вместе со мной! У тебя кнопок много, нажимай, на какие хочешь, но чтобы через неделю я дышал свежим воздухом. Все… Все, я сказал!
— Евгеньич, а не пора Карташова брать в разработку? — Рубанул Арнаутов, едва зайдя в кабинет начальника УСБ.
Виноградов снял очки, положил на стол перед собой. Подравнял дужки, смахнул пылинки с оправы. Казалось, он мысленно считает до десяти, чтобы собраться с мыслями и спокойно ответить «Железному дровосеку».
— Это еще зачем? — Он ответил даже слишком спокойно, с ноткой усталости в голосе, как отвечают ребенку, который встречает пришедшего с работы отца не докладом о школьных успехах, а очередной просьбой «апгрэйдить» домашний компьютер.
— Есть информация, что он с шиловскими крепко повязан. А он — волчара битый. Начнет под нас копать…
— Коля, остановись.
— А ты знаешь, что он бабу шиловскую у меня с допроса увел? Натурально крышей сработал?
— Ну и что? — Олег Евгеньевич надел очки, развернулся к Арнаутову в своем директорском кресле.
— То! — Арнаутов оперся кулаками на стол. — Что, если он и есть настоящий шиловский босс?
— Тебе пора детективы писать. Попробуй, менты сейчас неплохо этим зарабатывают.
— Да неужели ты не видишь, что я всегда прав?
— Я вижу. Только факты…
— Возьми под колпак Карташова, и увидишь то, что надо. Он тебя прямиком к Шилову приведет!
— Ну чего ты волнуешься? Мы телевидение подключили. Народ будет знать своих героев в лицо. Никуда они не денутся. Ни-ку-да…
* * *— А теперь криминальные новости, — сказал диктор. — Управлением внутренних дел разыскиваются лица, подозреваемые в совершении тяжких преступлений. Шилов Роман Георгиевич, тысяча девятьсот шестьдесят девятого года рождения, рост выше среднего, глаза карие, волосы темные…
Юля перестала рисовать эскизы и, затаив дыхание, подняла глаза на экран.
Роман смотрел на нее с черно-белой фотографии, такой же, как и в удостоверении, которое он показывал в первое утро после знакомства.
