Джадсон Филипс - По кривой дорожке
— Ну а гангстер? Шварц отрицает, что знает его?
— Естественно. Мы ему показали нашего малыша через глазок. Никогда его раньше не встречал. И не видел, чтобы тот входил в квартиру Льюис.
— Но он же стоял там! Следил!
— Ну и что! — откликнулся Максвил. — Ждал, когда ты выйдешь. Остальных он не разглядывал. Мало ли кто там ходит. Может, и бандиты входили. Немна они не интересовали. Ему был нужен ты.
Дверь в кабинет Максвила распахнулась будто от удара ногой, и влетел Лестер Стронг. Лицо бледное, осунувшееся. И злое. На Максвила он и не взглянул.
— С самого утра разыскиваю вас, Стайлз!
— Извините, был занят. Лейтенант Максвил из уголовного розыска.
— Я знаком с лейтенантом. Разрешите мне поговорить со Стайлзом наедине?
— Как Питер… — ответил Максвил. Глаза у него блестели и были суровы. — У гас неприятности, прокурор?
— Сугубо личное.
— А как вы узнали, что я здесь? — поинтересовался Питер.
— Тут был один из наших юристов, беседовал с арестованным. Он видел вас. Знает, что я перевернул весь город — вас разыскиваю.
— Если хочешь, поговорите здесь, — повернулся Максвил к Питеру.
— Спасибо. Но не пропадай далеко, Грэг. Нам еще есть что обсудить.
Максвил кивнул и вышел в комнату дежурных, прикрыв дверь. Стронг тут же метнулся и схватил Питера за лацканы куртки.
— Где она? — хрипло потребовал он. Глаза у него от ярости налились кровью. Питер перехватил запястья Стронга и быстро, резко оттолкнул.
— Мне не нравится такое обращение.
— Где Корал? — Стронг говорил, задыхаясь, как человек, который долго бежал и совсем выбился из сил.
— В Дарьене, я полагаю.
— Вам отлично известно, в Дарьене ее нет! Куда вы ее увезли?
— С чего вдруг мне куда‑то увозить Корал?
— Послушайте, Стайлз, у меня нет н'г малейшего настроения играть в прятки. Я вымотался; как только мне позвонили — совсем рано утром, — все ловлю вас.
— Кто позвонил?
— Ради бога, не валяйте дурака! Люди, о которых мы говорили. Те, кто держал Корал заложницей. Кто-то рано утром — часа в четыре — оглушил охранника и увез Корал. Никаких признаков борьбы. Нет следов, чтоб она сопротивлялась. Ушла добровольно. Значит, увели ее вы, Стайлз!
Его колотило от волнения и тревоги, и на минуту Питер поддался жалости. Ему вспомнилось — не так уж давно это и случилось, — как его собственную жену Грейс захватили бандиты. На минуту он проникся чувствами Стронга. Надо постараться забыть Грейс. Она отправилась в Индию помогать в решении проблемы голодающих. Несколько месяцев назад Питер проводил ее, понимая, что, несмотря на любовь, их брак не состоялся. У нее свои занятия, у него свои. Но окажись Грейс в опасности, Питер ринется вызволять ее хоть на край земли. Стронга трепала та же лихорадка. Но он не знал, куда метнуться. Сказать? Успокоить? Питер колебался.
— Откуда вы все знаете?
— Они мне позвонили около семи утра, — объяснил Стронг. — Пришел сменщик, а его товарищ лежит связанный, с кляпом во рту. Если Корал не вернется в коттедж к концу дня…
— Они считают, что в бегстве замешаны вы?
— Нет, они не сомневаются, что замешаны вы! — отрезал Стронг. — Думают… что мы обтяпали дельце вдвоем. Пригрозили: если Корал не возвратится, то ее убьют. И вы знаете, Стайлз, попусту они не грозят.
— Но вы же не предъявляете Клингеру обвинения. Ведь добиваются они этого?
— Не знаете разве, как действует организация? Вам прекрасно известна судьба Уилсонов. Ради бога, хватит крутить, выкладывайте, где она.
Предположим, Питер откроет ее убежище охваченному горячкой мужу, Корал водворят обратно. А может, запрячут так, что и не разыскать. Стронг выполнит свою функцию — обеспечит оправдание Клингеру. Но жену все равно потеряет. Так все рисовалось Питеру. Он глубоко вздохнул.
— Лестер, мне неизвестно, где Корал. К ее побегу я абсолютно непричастен.
— Вы не имеете права играть с самым мне дорогим! — закричал Стронг. — Играть жизнью Корал!
— Мы все одной веревочкой повиты, — возразил Пи тер. — Вы, Корал, Уилсоны и мы, то есть «Ньюсвью». Вы решили, что борьба стала слишком жаркой. Жжется. Я вас понимаю. Но мы ведь уже обсуждали, что так или иначе все равно можем проиграть и выбор один — драться. Борьба — наш единственный шанс. Как думаете, что произойдет, если вы осмелитесь пойти до конца? Предъявите Клингеру обвинение? Изничтожите его?
— Вопрос стоит: или Корал, или Клингер. А для меня Корал дороже десятка Клингеров.
— Согласен. Но послушайте, оглянитесь, что творится. Угоняют самолеты и захватывают заложников. Похищение — это тоже захват заложников. Почему так распространилось это явление, заразное, как чума? Потому что выкуп всегда платят. Простите за высокопарность, но где‑то кто‑то должен набраться мужества и твердо сказать «нет!».
— Вы набрались! — взвился Стронг. — Ваши друзья Уилсоны уже получили свое. Но Корал пока еще жива! У нее еще есть шанс!
— Мне жаль, но я не могу вам помочь, — спокойно сказал Питер.
— Нашлось у Льюис что рассказать вам о Клингере? — спросил Стронг.
— Только что она тоже заложница. Похоже, Клингер промышляет шантажом. Но шантажу служит и вся компания «Синее небо». Это не новость, верно?
Стронг покачал головой. Он облизал губы, будто во рту пересохло.
— Не верю ни единому вашему слову, Стайлз. Вам известно, где Корал. Это вы увезли ее. Ставите на кон ее жизнь. Если с ней что случится, мне незачем жить. И я обещаю вам… вы поплатитесь. Ну ради бога, Стайлз, имейте же жалость. Куда вы ее дели? Где мне ее отыскать? Дайте мне решать самому. Вести борьбу по — своему.
Питеру стало зябко. Нельзя было не сочувствовать Стронгу. На его месте пришлось бы пускать в ход те же угрозы, те же мольбы. Может, хоть немного утишить его тревогу? Заверить, что Корал в безопасности? Но откуда такой странный вопрос о Льюис и Клингере? Откуда ему известно, что Питер встречался с Мэри? Один из его юристов, объяснил он, видел, как Питер входил сюда. Может, полицейские сболтнули? Допустим. Но Питеру захотелось узнать наверняка, а уж потом давать волю жалости. Потому что, если…
— Говорите, «агентство» считает, что Корал похитил я, — сказал Питер. — Что ж, им точно не известно? Они же следят за мной, глаз не спускают.
— Они упустили вас в самый критический момент.
Что правда, то правда. Максвил арестовал соглядатая у дома Питера, и надзор тогда прервался.
— Так это они известили вас, что я у Максвила?
— Я же сказал. Один из…
— Ах ну да, ну да.
— Решили придуряться? Я должен…
— А вы в полицию обратитесь, — посоветовал Питер. — Вашу жену похитили. Уже тысячу раз доказано, что полиция в таких случаях — лучшая опора.
— Да как же я могу! — воскликнул Стронг. — Я слишком далеко зашел.
— Ага, далеконько, — подтвердил Питер. — Изменили долгу прокурора. Стоит правде выплыть, и вас в отставку. А судья в той же ловушке?
— Интересно, как бы вы поступили на моем месте?
— Сейчас или вначале? Вначале я бы сумел защитить жену, вышиб бы им мозги. А сейчас?.. — Питер пожал плечами.
— Если вы до сих пор не уразумели, что это за мощный механизм, вы тупица. Сколько еще человек требуется повесить у вас на кухне? Никак не отбить у вас вкус к проповедям. Все не можете взглянуть в лицо реальности.
— Извините… Понятия не имею, где Корал.
Стронг, желваки у него ходили ходуном, пристально взглянул на Питера, повернулся и выбежал.
Над столом Максвила висели электрические часы. Уплывал еще один день. Уже шестой час. Ни Траск, ни Клингер, ни Мэри Льюис ничего не открыли. У Питера так и нет оружия против «агентства». Сведения слишком скудные. Не вырвать свободу для Элли и не защитить Мэри. «Полосатый», возможно, и прав: в борьбе за власть выигрывает сильнейший. Неважно, какие оплошности при том допуская.
А какие все‑таки промахи допустили они? Тактической ошибкой было нападение на Элли — это вызвало бурю протеста у противника. Кто‑то совершил промах, о который споткнулся Джордж, промах такой гибельный, что Джорджа заставили умолкнуть навсегда. Пока что действия Джорджа проследить не удалось. Он убежал из редакции па трехчасовой поезд в Филадельфию, и до той минуты, как Питер нашел его у себя в кухне, — пустота, белое пятно, но и ключ ко всей игре. Люди Максвила копают во всех направлениях, стараясь восстановить путь Джорджа. Но пока результатов никаких.
Вернулся Максвил.
— Сказал ему? — спросил он Питера.
— Нет.
— А между тем вид у бедняги отчаянный. Каменное у тебя сердце, дружище.
— Он меня совеем было уговорил, да промахнулся. Вопросик один подкинул. Что я здесь, он узнал от своего адвоката, тот приходил на встречу с каким‑то арестованным.
. — Сай Фелдман, способный молодой юрист, — пояснил Максвил. — Ведет одно убийство, к делу Клингера не относится. Я заметил его. В коридоре столкнулись.
