Вильям Каунитц - Месть Клеопатры
— Ну а я приготовлю двести тысяч тоже, просто на всякий случай. — Доев сардельку и слизнув с губ остатки горчицы, он спросил: — Ну и как, по-твоему, все это должно будет развернуться?
Алехандро остановился и на миг задумался, прежде чем ответить.
— Покупаем туристические рюкзаки и размещаем фиксируемые электросхемы размером с кредитную карточку в потайных карманах внутри рюкзаков. Электросхемы будут работать на плоских элементах от фотоаппарата «Полароид». Размещаем там же, по швам, двухфутовые куски проволоки, которые будут служить антеннами. Как только рюкзаки будут сброшены на парашютах над территорией Штатов, дельцы открепят парашюты и повезут всю партию рюкзаков в Нью-Йорк. А вы поручите нашим электронщикам контролировать своими приборами всю округу. И когда в рюкзаках заверещат сигнальные устройства, вам только и останется, что проследить весь путь «товара» до самых складов.
Сивера, судя по тону, это не убедило.
— А если они, приняв товар на территории Штатов, переложат его из твоих рюкзаков? Как прикажешь поступать в этом случае?
У Алехандро был готов ответ и на это:
— Можно снабдить партию дополнительными диодами. Им не требуется ни источник тока, ни антенна, по крайней мере если верить парням с гасиенды.
— А на чем же они работают?
Сивер перекатывал из одного угла рта в другой нераскуренную сигару.
— Это всего лишь открытые диоды, которые дают о себе знать, когда нелинеарный детектор направляет на них радиоволну. Диод испускает ответный сигнал, который на той же частоте возвращается на детектор. Всю мощность, необходимую для эксплуатации детекторов, подают наши собственные системы слежения. И ЦРУ, и КГБ используют этот принцип для просвечивания стен на предмет обнаружения «жучков». Эти диоды подают такое количество сигналов, что использование реального «жучка» становится невозможным. — Он задумчиво почесал щеку, посмотрел на своего контролера и добавил: — Энди, подумай, как замечательно все получится! Когда они поймут, что дело плохо, меня просто не окажется поблизости. Они примутся обвинять в предательстве друг дружку.
Сивер отвел глаза.
— Искренне надеюсь, друг мой, что все так и будет. — Он искоса посмотрел на агента. — Что тебе еще может понадобиться? Кроме, понятно, денег.
— Мне нужен краткосрочный курс парашютного дела. По парашютам рамочной конструкции.
— У «мусорщиков» на гасиенде есть для этого все необходимое. Но теперь, когда ты уже вступил в игру, вывести тебя из нее на несколько дней будет не так-то просто. Чтобы найти способ препроводить тебя туда, придется немало повозиться, да и, скорее всего, не обойтись без помощи не задействованных в операции людей.
— Используй кого-нибудь из отдела разведки.
— Никогда в жизни! Нельзя портить людей с Паззл-плазы, заставляя их участвовать в такого рода делах.
Алехандро улыбнулся. «Паззл» — детская головоломка — и впрямь напоминала о полицейских премудростях не только по созвучию.
— Я, возможно, задействую кого-нибудь из театральной группы, курируемой Бюро. Так что будь готов к сюрпризам в субботу после твоего последнего выхода на сцену.
Уже вступив на мостовую Баттери-Парк-Сити, Сивер остановился раскурить сигару. Алехандро смотрел на него, в глазах у него была грусть.
— Что ж, амиго, на том и простимся, — сказал он и пошел прочь.
Закусив кончик сигары, Сивер проследил за тем, как Чилиец пересекает площадь. Ему страшно хотелось окликнуть его и остановить, но он сумел подавить такое желание.
Второй федеральный резервный округ базируется в здании из песчаника и известняка на Либерти-стрит, 33, в трех кварталах к северу от церкви Святой Троицы. Сивер дошел сюда за три минуты, хотя ему и пришлось сперва проездить с полчаса по многоярусным уличным переходам.
Войдя в вестибюль, он предъявил служебное удостоверение охранникам и был препровожден одним из них в боковой офис, в котором за чересчур большим для него письменным столом сидел какой-то человечек. Тот поднял глаза, узнал Сивера, кивнул ему и, пренебрежительно поблагодарив, отпустил охранника. Затем встал, выбрался из-за стола.
— Как дела?
— Отлично, — ответил Сивер. — Мне нужно попасть вниз.
— Разумеется, — отозвался человечек и, не сказав более ни слова, провел Сивера в коридор, в середине которого была массивная деревянная дверь.
Вытащив связку ключей, он нашел нужный, отпер дверь и вежливо пропустил Сивера вперед. Как только они вошли, человечек сразу же запер дверь изнутри. На стене были размещены черные камеры слежения. Человечек вновь нашел нужный ключ и вставил его в замок лифта. Дверца лифта отъехала в сторону; они вошли. Потолок у этого лифта был ненастоящим — металлическая решетка, за которой Сивер углядел блеск телеобъективов. Под их тяжестью дверца автоматически закрылась. На кнопках этого лифта — общим числом шесть — отсутствовало обозначение этажей. Да и не кнопки это были, а замочные скважины. В одну из них человечек вставил соответствующий ключ, и лифт опустился на четвертый подземный уровень.
Они вышли в напоминающее пещеру подземное помещение, из самого центра которого расходились по окружности семь туннелей. Вход в центральный отсек из лифта был прегражден стальной — от пола до потолка — дверью.
В стенах туннелей были высечены ниши, и в каждой из ниш находились золото в слитках и купюры различных достоинств. На глубине пяти этажей золото, некогда принадлежавшее правительствам и людям во многих странах мира, перемещалось с одного места на другое, повинуясь приливам и отливам коммерции, но не выходило никуда из этого здания. Миниатюрные камеры слежения были незаметно встроены в стену каждой из ниш, а также вдоль по туннелям. Электрические роботы-манипуляторы сновали по туннелям туда и сюда, сжимая в стальных пальцах слитки золота и пачки купюр.
У стальных ворот перед входом в Казну была выставлена стража — с полдюжины вооруженных охранников. Сивер предъявил удостоверение сержанту, который, изучив его, передал в свою очередь другому сержанту через прутья решетки, а этот, последний, исчез с ним в офисе слева от стальных ворот. Вскоре он вернулся, в руке у него было краткое жизнеописание и фотография Сивера.
Сличив фотографию с лицом человека по другую сторону ворот и уставившись в жизнеописание, сержант спросил у Сивера:
— Девичья фамилия матери?
— Слинглэнд.
— Девичья фамилия бабки с материнской стороны?
— Макговерн.
— Имя жены?
— Холост.
Сержант дал отмашку, разрешая отпереть ворота.
Один из охранников открыл серый металлический стенной бокс и принялся манипулировать рычагами. Стальные ворота отъехали в сторону, впуская Сивера с сопровождающим в центральное помещение. Они пошли по одному из туннелей и очутились перед стальной дверью без петель, возле которой на стене имелась хромированная пластинка с шифровым замком, миниатюрной видеокамерой и отрывным блокнотом для записей вручную.
Сивер набрал свой кодовый номер на шифровом замке и встал перед видеокамерой. В ней вспыхнул красный индикатор и записанный на пленку голос произнес с расстановкой:
— Разместите вашу правую руку на блокноте.
Сивер так и поступил, и стальная дверь открылась перед ним.
— Ладно. Дальше сами. Но будьте осторожны, — сказал человечек и удалился.
Помещение, в котором очутился Сивер, было битком набито электронным оборудованием самого загадочного вида и назначения. Он попал в одно из самых потайных здешних гнезд, так называемое ПХ, или Полицейское хранилище. Такая комната имелась в каждом из двадцати четырех окружных участков федеральной резервной системы; здесь деньги налогоплательщиков передавались сотрудникам спецслужб для финансирования операций, связанных с деятельностью внедренных агентов и превышающим финансовые возможности локальных отделений Службы.
Рэй Киннехэн, коренастый мужчина с грубым лицом, одетый в серые брюки и в черную рубаху с открытым воротом, дожидался Сивера в самом хранилище. Подойдя к нему и крепко пожав ему руку, Киннехэн сказал:
— Спасибо, Энди, что вам удалось устроить перевод моего племяша из этой вонючей конторы на Шестьдесят седьмой. Парню там уже осточертело. Сплошное старичье.
— А он настроился на волну девятнадцатилетних?
— Вот-вот. Это как раз по нему.
Киннехэн был офицером связи в федеральной резервной системе и отвечал за финансирование спецслужб на территории второго округа. Он повел Сивера по проходу вдоль двух рядов консолей, нашпигованных электроникой. На стене была огромная карта полушарий, на которой сигнальными лампочками были высвечены пункты вложения и расходования денег налогоплательщиков в той их части, которая проходила по второму округу.
