Виктор Галданов - Аптечное дело
После двух коктейлей, тарелки ракового супа, который делали только в ресторане «Паризьен», после телячьих почек, запеченных особым образом, я чувствовал себя великолепно. Я был абсолютно трезв и готов к любому повороту событий.
— Может, пойдем в кино, например, — предложил я.
— Ну да, и смотреть всякую чушь!
— Хорошо. Решай сама, — усмехнулся я.
— О, я просто без ума от ночных клубов. Я знаю их все, поэтому я-то уж найду, куда тебя повести.;
Зеленый автомобиль Ларисы развернулся и помчался на север. Ветер развевал ее светлые волосы, а руки свободно лежали на баранке. Она, чувствовалось, была очень довольна собой. Я тоже чувствовал удовлетворение. Вообще-то, я бы дорого заплатил, чтобы послушать разговор между Миркиным и Зиганшиным, хорошо бы для ровного счета иметь на этой встрече еще и папашу Бурциевича. Жаль, в свое время мне не пришла в голову мысль прибегнуть к помощи покойного господина Папазяна. К сожалению, архитектура «Невского Паласа» страдала отсутствием балконов и карнизов, откуда было бы весьма удобной подслушать происходящее в номере. Что же, приходилось мириться с подобными неудобствами. С другой стороны, я не мог разорваться на две части, да и место, куда мы с Ларисой направлялись, было не самым скучным в Питере.
Закурив сигарету, я откинулся на спинку сиденья, наслаждаясь поездкой. Меня всегда приятно возбуждали ночные поездки по Питеру в открытом автомобиле. Это напоминало плавание на моторной лодке по каньону. Я представил, что проезжающие мимо иномарки — легкие яхты, а ревущие автобусы — неуклюжие бегемоты. В моих мечтах было много старомодной любви к стихии. Такой же старомодной, как ночевка в палатке. Но это соответствовало моему настроению и той дуэли, которая мне предстояла.
Мы проехали Екатерининский парк, еще несколько кварталов, потом Лариса повернула в сторону восточных районов города. Наконец она затормозила около дома, дверь которого была распахнута, за ней виднелся полуосвещенный холл.
— Зайдем? — спросила она.
— Что-то не знаю такого клуба.
— Это очень закрытый клуб.
Я вышел из машины, Лариса обошла вокруг и взяла меня под руку. Девушка слегка прижалась ко мне, когда мы поднимались по ступенькам, и я почувствовал, как моя кобура с пистолетом уперлась ей в ребра.
— Ты меня опасаешься? — насмешливо заметила она.
Я и бровью не повел:
— Почему ты так считаешь?
— Носить при себе пистолет, идя на свидание с девушкой…
— Никогда не знаешь, кого встретишь по пути.
Мы зашли в лифт. Лариса засмеялась и нажала кнопку.
Я тоже улыбнулся, держась тем не менее настороже и не застегивая пиджак.
Лифт остановился на пятом этаже. Мы вышли на такую же полуосвещенную лестничную клетку. Девушка подошла к двери и открыла ее своим ключом.
— Прошу, месье, — пригласила она шутливо.
Я вошел. Это было так же необходимо, как покидать окоп, идя в атаку. Моя правая рука была готова выхватить пистолет, мышцы напряглись, все чувства обострились. Ситуация была не менее драматичной, чем в тот вечер в Москве, когда я впустил Ларису в свой номер. Я понимал, что должен сохранять бдительность. На этой благословенной земле всегда хватало места для тех, кто позволял себе дремать не вовремя.
Когда Лариса зажгла свет, я увидел, что это обычная квартира.
— Очень похоже на клуб, — насмешливо заметил я. Квартира была со вкусом обставлена. Я прошелся по ней, как бы невзначай открывая все встретившиеся двери и заглядывая во все обнаруженные клозеты.
— Нравится?
— Еще бы. Жаль, что здесь не встретишь завсегдатаев ночных клубов, но можно обойтись и без них.
— Я снимаю эту квартиру на тот случай, если ночую в городе. Вот там — бар с неплохим набором выпивки. Позаботься о нас, дорогой.
Открыв шкафчик, я вынул приглянувшуюся бутылку и два бокала. Лариса села на диван, подобрав под себя красивые длинные ноги. Я уселся в кресло напротив и не преминул понюхать напиток в бокале. Потом отхлебнул глоток, решив сегодня не злоупотреблять спиртным.
Мы задумчиво смотрели друг на друга.
— Я не рассказывала тебе о своей коллекции гравюр?
— Может быть, к рассказывала.
— Тебе не нравится то, как я завлекла тебя сюда?
— Нет, почему же, все было просто очароватедьио.
— Тогда почему ты сидишь так далеко?
— Я все жду, что сюда ворвется твой отец с пистолетом в руке и заставит меня поступить, как поступают все порядочные люди в подобных ситуациях.
— Ты просто безумно осторожен, — с легким упреком произнесла Лариса.
— Да, это одна из моих самых плохих привычек.
Она допила бокал и передвинула его на край стола. Я вновь наполнил его и передал девушке. Она сердито смотрела на меня, очень молодая, очень испорченная и отталкивающе доступная.
— Почему ты меня так ненавидишь? — спросила она.
— Ничуть, — ответил я самым любезным тоном.
— Мне кажется, я бы могла тебя возненавидеть.
— Очень жаль.
— Черт подери, да я тебя уже ненавижу! Чего ради я стараюсь? Я никогда не бегала за мужчинами. Они вечно бегали за мной. И я позволяла им это. Ты мне ничуть не интересен, даже не знаю, как это тебе удалось уговорить меня поужинать вместе.
— Вероятно, по той же причине, по какой я позволил уговорить себя приехать в это гнездышко.
В глазах ее появилось озадаченное выражение, которое мне уже приходилось видеть.
— Мне хочется наорать на тебя, — сказала она жалобно. — Ну иди же сюда, пожалуйста, я не буду тебя кусать.
Она похлопала ладонью по дивану рядом с собой. Я пожал плечами и молча обошел вокруг стола.
Лариса взяла бокал с шампанским и осушила его одним залпом. И вот уже ее лицо оказалось рядом с моим лицом, ее рот искал мои губы, ее. поцелуй был требовательным. Какое-то время я сидел спокойно, но это не могло продолжаться вечно. В конце концов, за этим я сюда и пришел. Я обнял Ларису, решив взять от этой ситуации все что можно. Но в то же время я сохранял голову холодной, как бы со стороны наблюдая за собой. Губы ее были мягкими и соблазнительными, я ощущал ее теплое дыхание, чувствовал прикосновение ее волос, ощущал все ее тело, жадно требовавшее ласк.
Я начал отвечать на ее ласки, и пульс мой стал частым и прерывистым.
— Ты же хочешь меня, — сказала Лариса, довольная тем, что вывела меня из равновесия.
— Мне очень жаль, — пробормотал я. — Кажется, я только и делаю, что извиняюсь, но это не моя вина.
— Я ненавижу тебя, — почти выкрикнула она.
Лариса схватила бутылку, налила себе и почти бросила бутылку на стол.
— Даже в выпивке ты мне компанию не составишь?
— Ты меня так увлекла, что я и забыл о ней. — Я отпил несколько глотков.
— Все, что тебя интересует, это твои чертовы тайны, — сказала она. — Я же, увы, никакой такой тайны не представляю. Поэтому ты и раззадорил меня, чтобы потом бросить на полпути. Если бы я была такой же глупышкой, как эта Вероника, ты бы на меня набросился зверем.
— Дорогая, неужели ты меня ревнуешь? — насмешливо спросил я.
— Ревную? Я в бешенстве. Мне не нравится, когда меня обводят вокруг пальца. Может быть, я что-то не так сделала — скажи! Черт с тобой, я не буду больше тратить на тебя время!
— О, теперь мне нужно быть очень осторожным!
— Ты даже не даешь мне помочь тебе в этом деле. А ведь сам сказал, что однажды я могу оказаться полезной. А сам даже не рассказываешь мне ничего.
— Я не могу рассказать о том, чего не знаю.
— Нет, знаешь. Ты все время держишь меня на расстоянии. Наверное, думаешь, что я шпионю за тобой или нечто в том же роде.
Пульс мой пришел в норму. Наконец-то начиналось то, ради чего я был здесь. Я чувствовал себя канатоходцем, идущим по туго натянутой проволоке в темноте. Помочь мне могли лишь интуиция и дерзость.
— Кстати, как поживает барон? — спросил я.
— Этот ревматик? Но он не был импотентом. По крайней мере, я так думаю. В любом случае наша связь закончилась сто лет назад. Как ты узнал о нем?
— Задал кое-кому несколько вопросов.
— А что еще ты обо мне знаешь?
— Еще я выяснил, что ты часто проявляла интерес к тем людям, которые интересовали твоего отца.
— Ну и что?
— Я имею в виду особый род интереса.
Лариса вновь наполнила бокал, отхлебнула немного и напряженно посмотрела на меня:
— Да, иногда я помогала папе. Это ведь единственное, что девушка может сделать. К тому же меня это развлекает. Я бываю в приятных местах и слушаю интересные разговоры. Нельзя же все время болтаться в обществе молодых балбесов?
— Да, в жизни много приятных мест и интересных разговоров, — согласился я.
— Ты опять насмехаешься надо мной. А вот папа считает, что я достаточно умна и хорошо ему помогаю.
— На самом деле? — усмехнулся я.
Лариса недоуменно посмотрела на меня;
