Жорж Онэ - Таинственная женщина
Она гордо выпрямилась:
– Бедный мой Марсель, ты ошибаешься. Ты все же будешь любить меня. Но я не хочу причинять тебе страдания и потому не отвечу… Ты испытал силу моей любви… Ты молил бы о ней на коленях, если бы даже я созналась, что я преступница. Но ты осквернил бы себя этим, дорогой мой Марсель, ты уже не был бы тем чистым юношей, которого я предпочла всем на свете, за которого я отдала бы жизнь. Я бы видела тебя то страстным, то насмешливым, то упоенным, то жестоким… И я не перенесла бы этого. Нет-нет, оставь меня, не расспрашивай! Я знаю свою власть… Если бы я захотела, ничто не оторвало бы тебя от меня… Я сказала бы тебе все, и ты все равно вернулся бы в мои объятия. Но ты, ты чувствовал бы себя несчастным, ты стыдился бы своей слабости. Вот почему я молчу… Вместо того чтобы упрекать, поблагодари меня за великодушие…
Прижимаясь к нему, она жгла его своим взглядом, и Марсель чувствовал, что теряет решимость. Он подумал: «Она права. Я принадлежу ей больше, чем предполагал… Я был бы способен на самую унизительную уступку, которой она мне угрожает. Теперь я не сомневаюсь, что она совершила все то, в чем ее обвиняют. Она ни в чем не сознается, но и не отрекается… Она убила Тремона и Лафоре, она соучастница убийства, кражи и поджога. Она жила, действовала, лгала под двадцатью различными именами, она отдавалась всем, кого ей нужно было соблазнить. Не найдется на свете более грязного и порочного существа… Однако я не отталкиваю ее, я теряю волю в ее объятиях… Нет-нет, я не хочу этого!..»
Он сделал усилие, чтобы встать и оттолкнуть соблазнительницу, но она прижалась к нему еще сильнее, нашептывая голосом, которому он не в силах был противостоять:
– Смерть близка, дорогой мой… Забудем все, кроме нашей любви… Не думай больше ни о чем, не мучай свое сердце… Я могу вознаградить тебя за все твои страхи, унести в дивный мир сновидений.
Он еще раз робко попытался оттолкнуть ее, но сладострастные уста лишили его остатка воли, и он отдался ей со вздохом… Время шло, но двумя безумцами овладело полное презрение к опасности. Внезапно страшный шум вырвал Марселя из объятий соблазнительницы. В доме послышались громкие голоса, на дворе разносились крики. Входная дверь хлопнула, как будто сорванная с петель, потом раздался выстрел. В то же время раздался голос, хорошо знакомый Марселю:
– Сюда, Бодуан, сюда!
Грохнул еще выстрел, посыпалась брань. Молодой человек закричал:
– Это дядя Граф!.. Боже мой, его убивают!.. Мерзавцы!
– Останься, не ходи туда! – взмолилась София, пытаясь его удержать.
Не ответив, он бросился в коридор, отыскал лестницу и в полумраке увидел в передней группу из трех человек, боровшихся с Графом. Стиснутый со всех сторон, банкир напрасно пытался воспользоваться своим револьвером. У самых дверей происходила схватка между Гансом и Бодуаном. У верного слуги был рассечен лоб, но он крепко схватил своего противника и не выпускал его.
Через перила Марсель прицелился в одного из троицы, напавшей на Графа. Раздался выстрел, один из нападавших повалился. В тот же момент раздался другой выстрел, и пуля просвистела около уха Марселя. Оглянувшись, он увидел перед собой Агостини, который собирался еще раз выстрелить. Он мгновенно отвел его руку, схватил итальянца за пояс, приподнял его и с яростью, которая удваивала силы, бросил его в лестничный пролет. Красавец Чезаро, испустив полный ужаса крик, упал на железные перила, заливая ступени кровью.
Увидев это, Ганс неистово заскрежетал зубами и с такой силой встряхнул Бодуана, что последний выпустил его из рук. Тогда Ганс прижал его коленом и уже занес было свою железную руку, как вдруг Марсель накинулся на него и опрокинул ударом в живот. Но колосс немедленно вскочил на ноги и закричал изо всех сил:
– Сюда, ребята!
Но им было не до того: полицейские, привлеченные стрельбой, вломились в дом. Освобожденный Граф бросился к Гансу с револьвером, но Бодуан закричал:
– Предоставьте его мне, месье Граф, он мой! Это он убил генерала!
Бодуан выхватил у Графа трость со стальным набалдашником и бросился на Ганса. Чувствуя, что ему нет спасения, тот с проклятиями размахнулся железным кулаком, но попал в пустоту: Бодуан быстро отскочил в сторону. Он опять размахнулся тростью, и стальной набалдашник угодил в висок Гансу. Тот упал на каменный пол замертво. Это словно стало сигналом к бегству для остальных преступников: раздался свист, и трое мужчин выскочили из окон и исчезли в саду как тени.
– Оставьте них! – закричал полицейский. – Дом окружен, они не уйдут!
Граф хотел броситься к Марселю, расспросить его, убедиться, что он жив и невредим, но нашел одного Бодуана, который вытирал платком кровь и пот, струившийся со лба. Как только Марсель убедился в исходе схватки, он стал переживать о Софии. Восстановив порядок, полиция неизбежно должна была добраться до нее. Быстро взлетев по лестнице, он бросился в комнату, дверь которой оставалась раскрытой, и запер ее за собой на ключ. Молодая женщина стояла у камина, равнодушная ко всему, что происходило внизу. Милона была рядом и, вероятно, сообщила о неудаче, постигшей ее товарищей. Марсель бросился в волнении к бывшей возлюбленной:
– Полиция в доме!.. Почему вы еще здесь?
– Я ждала тебя, – последовал ответ.
– Вы погубите себя! Мне невыносима мысль, что вы будете страдать, будете мучиться за то, что защищали меня.
Лицо Софии прояснилось.
– Так ты не расстанешься со мной?
– Это невозможно, – сказал молодой человек решительно, – вы это знаете. После того, что случилось, я не должен больше видеть вас ради вас самой…
Она беззаботно возразила:
– Так предоставь меня моей судьбе!
– Нет, я не могу этого допустить… О, не терзайте мое сердце!
– Дорогой мой Марсель, мне хотелось бы лишь одного – нравиться тебе, любить тебя, принадлежать тебе… Вот истинное счастье, за которое я отдала бы все.
Она улыбнулась со слезами на глазах. София была так хороша в эту минуту, что Марсель вздрогнул и вынужден был отвернуться, чтобы овладеть собой.
– Безумная! Что с вами будет?
Она показала ему кольцо с золотой граненой пуговкой.
– Взгляните на этот перстень… Он заключает смерть и свободу. Высыпать его содержимое в стакан воды – и все закончится без страданий.
Она протянула руку к подносу, на котором стояли графин и стакан.
– Не смей этого делать! – закричал Марсель, растерявшись.
Она посмотрела на него с торжеством:
– Я ничего не хочу без тебя… И готова на все с тобой… Решай!..
– Это невозможно.
Она печально улыбнулась:
– Подумай, Марсель… Теперь ты знаешь, кто я… Я согласна жить, если тебе дорога моя жизнь, но только для того, чтобы принадлежать тебе… Я приду, когда ты позовешь меня… Поверь, я не стану надоедать тебе, но хочу, чтобы ты был моим!.. Я готова на всякие жертвы, на всякие страдания, если ты будешь принадлежать мне.
