Жорж Онэ - Таинственная женщина
В то же время, как бы невольно, уста ее прильнули к Марселю… Трепеща от страха и волнения, она страстно его целовала. Он ответил на ее вопрос с улыбкой, оставляя без внимания, однако, ее ласки:
– Не вы ли меня звали?
– Я? О боже! Я отдала бы десять лет жизни, чтобы вас сейчас не было в этом доме… О, негодяи! Они обманули меня…
– Кто же эти негодяи? – спросил Марсель спокойно, отрываясь от Софии.
– О, не спрашивайте меня! Я не должна вам говорить!.. Опасность, которой вы здесь подвергаетесь, и так велика.
– Не шутите ли вы? – спросил Марсель с иронией. – Вы хотите повлиять на меня рассказами о разбойниках? Мы в Париже, на улицах полно полицейских… Впрочем, успокойтесь, я отлично вооружен, и если те, кого вы опасаетесь, вздумают мне угрожать, у меня ответ готов…
– Бедное дитя! Вы их не знаете.
– Сударыня, не в их ли числе и ваш брат?
Женщина закрыла ему рот своими нежными руками, и глаза ее наполнились слезами. Страстно прижимая его к себе, она пролепетала изменившимся голосом:
– О, Марсель… Марсель!
София побледнела и, чтобы не упасть, склонила свою темную душистую головку на плечо тому, кого обожала. Снаружи послышался легкий стук в дверь, который напомнил им о действительности. Подойдя к двери, она коротко спросила что-то на незнакомом Марселю языке, тут же получив ответ. Последний успокоил ее, и она отворила, сказав Марселю:
– Это Мило.
Милона вошла, тщательно затворив дверь.
– Это они тебя послали? – спросила София. – Чего они хотят?
– Они желают ваших объяснений.
– Я не пойду.
– Они это предвидели. Они поручили мне напомнить, что им нужно от молодого господина.
– Молчи! Я не хочу, чтобы он знал об этом!
– Может, вы хотите, чтобы они пришли сюда и убили его?
Наступило молчание. София в отчаянии ломала руки. Бессильное бешенство искажало ее чудное лицо. Скрежеща зубами, она бросилась к камину и схватила короткий острый кинжал.
– Мило, ты меня не оставишь?
– Вы это хорошо знаете. Я умру за вас.
– Марсель вооружен… Стало быть, нас трое! О, я буду защищать его до последнего вздоха.
– От них? – воскликнула Милона. – Но это невозможно! Кто в силах им противостоять? Они внизу, в столовой, они ждут… Они готовы на все!
– О боже мой! Я сошла с ума! Ведь я их знаю!.. О, Марсель, как вы неосмотрительны, зачем вы купились на их уловку?
Она отбросила кинжал, села, измученная, опустила голову и заплакала. Марсель невозмутимо обратился к цыганке:
– Но, собственно, чего они от меня хотят?
Милона взглядом спросила госпожу. София не двигалась, и служанка объяснила:
– Они хотят знать секрет, пресловутый секрет, который придает особую ценность пороху, украденному у вас.
Марсель улыбнулся и презрительно сдвинул брови:
– Ах вот что их тревожит! Я доволен по крайней мере тем, что им не удалось его открыть… Милона, можете им ответить, что они никогда этого не узнают!
– Мы очень скоро это узнаем! – за дверью закричал в бешенстве Агостини.
– А, канальи, подслушиваете?! – воскликнул Марсель громко. – Я очень рад: это упрощает дело! Скажите своим сообщникам, что я их не боюсь. При мне оружие, которое унесет жизнь сразу шестерых… Если угодно, я отворю дверь, и мы начнем…
– Подумайте сначала, – возразил Ганс. – Глупость сделать всегда успеете.
– Кто это? – спросил молодой человек. – Он, кажется, умнее своего предшественника.
– Можно подумать, что вы нас знаете! – ответил некто с насмешкой. – Терпение! Мы даем вам полчаса на размышление. Если в течение тридцати минут вы не удовлетворите наши требования, я заставлю вас заговорить…
Ганс спустился по лестнице. Милона молча вышла. Марсель и София остались наедине. Он взглянул на часы – было десять минут одиннадцатого.
– Вы слышали? Вы знаете их намерения? Они требуют ваш секрет.
– Они никогда его не узнают! – твердо воскликнул молодой человек.
Он посмотрел на хозяйку будуара, та дрожала всем телом. Подойдя к ней, Марсель положил руку ей на плечо и заговорил вполголоса:
– Но я хочу знать ваш секрет…
– Мой секрет? – воскликнула молодая женщина в ужасе.
– Да. Кто вы и чем занимаетесь? Я любил вас, не зная даже вашего настоящего имени. Сегодня я рискнул своей жизнью ради вас, однако мне неведомо, преступница вы или жертва? Мадам Виньола или баронесса Гродско? Должен я жалеть или ненавидеть вас? Говорят, что вы чудовище. Неужели ваша душа настолько отвратительна, насколько привлекательно лицо? Минуту тому назад вы расспрашивали о причинах, которые привели меня сюда. Так знайте, что я пришел только для того, чтобы получить ответ на все эти вопросы… Слышите, я хочу знать: кто вы?
Она грустно улыбнулась:
– Несчастная, которая любит тебя и готова ради тебя погибнуть …
– Слова, брошенные на ветер! Кто для вас эти разбойники, которые следят за нами? Что за ужасные дела совершали вы с ними? Я все хочу знать, говорите правду! Вы утверждаете, что любите меня. Единственное доказательство вашей любви, которое я требую, – это полная откровенность!
Она закрыла лицо руками и закричала:
– Никогда! Я стала бы тебе отвратительна!
– Значит, это верно, что вы ужасное существо, запятнанное кровью и грязью?
– О, не оскорбляй меня, молчи, дорогой мой Марсель! Мне больно слышать угрозы и брань из твоих уст!.. Какое мне дело до остальных? Но ты… О нет! Пусть я буду отвратительна всему свету… Я буду счастлива, только если найду крохотный уголок в твоем сердце, где меня не коснется презрение…
– Стало быть, вы заслуживаете презрения? Вы молчите? Тогда я расспрошу тех, что сидят внизу. Им, полагаю, доставит удовольствие познакомить меня с вашей особой…
Молодой Барадье направился к двери. София вскочила, схватила его за руку, усадила и опустилась на колени рядом с ним.
– Безумный! Ты, стало быть, не веришь опасности, которой подвергаешься? Оставайся тут, со мной: для тебя это единственная возможность спастись.
Молодой человек пристально посмотрел на нее, продолжая свой допрос:
– Кто вы такая?
Она не ответила, обвив его шею руками и прильнув к его губам. Он вздрогнул, но устоял перед чарами, упорно повторяя:
– Кто вы такая?
Она застонала:
– Безжалостный! Что я тебе сделала?
– Ты украла мою любовь.
София растерянно засмеялась, показывая свои белые зубы:
– О, зато ты не отнимешь ее у меня! Можешь меня презирать и ненавидеть, но воспоминания о маленькой вилле и Боссиканском лесе принадлежат мне. Они мои… Мои даже после смерти!
– Если ты не ответишь на мой вопрос, то былое счастье в моих воспоминаниях будет вызывать лишь отвращение.
Она гордо выпрямилась:
