Пьер Сувестр - Пустой гроб
Жюв поднялся, надел пальто, взял шляпу.
Насмешливо поглядывая на Поля Дро, он поклонился ему и бросил на прощание:
— Все когда-нибудь да всплывет, истина всегда выйдет наружу, главное — умело взяться за дело.
* * *
Расставшись с Полем Дро, Жюв поспешил к ближайшей станции метро и, не мешкая, отправился в Венсеннский лес.
«Одно из двух, — думал сыщик, — или Поль Дро смеется надо мной — а в это я не верю, — или сегодня же вечером подтвердятся прежние мои предположения. Сейчас я готов поклясться, что ребенок — в руках хирурга, а вечером мы схватим Себастьяна Перрона, переодетого Фантомасом».
Не долго думая, Жюв взял судью под подозрение.
Надо сказать, Жюву вообще не нравилось поведение Себастьяна Перрона.
Один давний факт из биографии судьи до сих пор не давал ему покоя.
«Что ни говори, — раздумывал Жюв, — а судья соблазнил девушку и бросил ее, когда та родила… Знаю, знаю, в свое оправдание он приведет уйму доводов. Но как бы то ни было, порядочные люди так не поступают… По правде сказать, Поль Дро тоже не без греха, — продолжил Жюв свои размышления, — он ведь был почти нищим, когда женился на Амели Тавернье, а теперь купается в роскоши; эту роскошь он получил, выгодно женившись, завоевал вместе с девушкой, беременной от другого, что было ему отлично известно. Не очень-то достойное поведение…»
Жюв наконец-то четко определил для себя роли двух персонажей, оспаривавших друг у друга малыша Юбера: Дро похитил ребенка, Себастьян Перрон пытается шантажировать хирурга — все нити сплелись воедино, образовав весьма правдоподобную картину, которую сыщик с явным удовольствием расценил как истинную.
Пока Жюв ехал в метро, он так и этак обдумывал новую свою идею.
Выйдя у Венсеннского леса, он отогнал прочь назойливые мысли. «Время теперь не для раздумий, — рассудил он, — пора действовать!»
Чтобы непременно добиться успеха, а именно — сорвать маску с шантажиста и разоблачить Себастьяна Перрона, Жюв намеревался изловить удачу и заставить ее играть себе на руку.
Он не мог не знать, что, оберегая свое инкогнито, мошенники и профессиональные шантажисты зачастую выказывают завидную ловкость.
Место, назначенное для встречи, было отлично известно Жюву.
Это была короткая аллея, ведущая к перекрестку Каштанов — одно из самых пустынных мест Венсеннского леса. В десять вечера там обычно не было ни души, и шантажист, по-видимому, рассчитывал, что никто не помешает его встрече с жертвой.
«У негодяя, должно быть, есть сообщники, — предположил Жюв. — Шантажист никогда не работает в одиночку… Он должен опасаться, как бы Дро не обратился в полицию, а потому за этим местом скорее всего тайком будут наблюдать, чтобы удостовериться, нет ли засады».
Повинуясь логическому ходу своих мыслей, Жюв решил действовать сообразно с обстоятельствами.
«Итак, если я хочу увидеть все своими глазами, а потом, в нужный момент, вмешаться, я должен подыскать укромное местечко поближе к перекрестку Каштанов и затаиться там задолго до назначенного часа».
Жюв засуетился. Размашистым шагом направился он к перекрестку Каштанов и там быстро убедился, что место избрано безошибочно и спрятаться негде.
«Если я спрячусь за деревом или влезу на него, — прикинул он, — меня обязательно заметят. Если лечь прямо на землю, привлеку внимание караульных. Куда бы, черт подери, мне забраться?»
Тут Жюв заметил кучу сухих листьев, перемешанных с комьями грязи.
«Не очень-то это меня вдохновляет, — вздохнул сыщик, — но долг есть долг. Вообразим, будто у меня ревматизм и я принимаю грязи на курорте в Даксе».
Жюв порылся в карманах, вытащил обрывки бечевок и аккуратно замотал концы рукавов и брюк. Потом, смирясь со своей участью, высоко поднял воротник, скорчил гримасу и подошел к куче мусора.
Надежный, но до чего же отвратительный тайник отыскал Жюв!
Собрав в кулак все свое мужество, всю преданность своей профессии, он, не моргнув глазом, полез в кучу грязи.
Грязевую ванную Жюв получил сполна: он влез туда почти по самую макушку, снаружи торчали лишь кончик носа да два глаза, которые Жюв старательно замаскировал веточками и сухими листьями.
«Отсюда я все увижу, а меня никто не заметит, — радовался он. — Единственное, что мне угрожает — подхватить хороший насморк. Минуту спустя Жюв добавил. — Черт! Только бы кто-нибудь из дорожных рабочих не вздумал перенести эту проклятую кучу в другое место. Представляю, как он ошалеет и какой грянет скандал, когда на лопате окажусь я!»
Было часа четыре пополудни, и Жюв решил, что следить за кем бы то ни было ему придется еще нескоро; с философским смирением он закрыл глаза и вознамерился вздремнуть.
* * *
Когда Жюв проснулся, было без четверти семь.
Сыщик продрог до мозга костей и превратился в ледышку. Грязевая ванна обернулась ни с чем не сравнимой пыткой. Любой другой на его месте не выдержал бы и, наплевав на все, попытался бы во что бы то ни стало выбраться из ненавистной кучи. Но не таков был Жюв.
— Еще немного, — шептал он, — и я все узнаю.
Когда Жюв вел особо сложное расследование, он так загорался, что мысль о конечном результате отодвигала на задний план все остальное. Предвкушая, как он вот-вот схватит шантажиста, разоблачит Себастьяна Перрона, вынудит к признанию Поля Дро, сыщик и думать забыл, что сидит в куче грязи.
Одно только желание всецело владело Жювом — ему не терпелось разузнать как можно больше.
Снедаемый лихорадочным нетерпением, он страшно нервничал и тревожился.
«Что я сейчас увижу? Что узнаю?»
Вокруг было тихо, ветер донес до Жюва перезвон далекой колокольни.
Жюв слышал, как пробило половину восьмого. Минуты тянулись, казались нескончаемыми. Наконец, стрелки сошлись на восьми, Жюв вздрогнул. «Ждать осталось недолго, — обрадовался он. — Если Дро не солгал и если ничего не случилось, приятели мои сейчас пожалуют».
Стемнело, спустился густой туман, кругом — ни души, в лесу тихо, как в преисподней, — поистине фантастическая декорация, на фоне которой встретятся сейчас два человека, два злейших врага, которых Жюв в глубине души обоих считал виновными.
Сидя на корточках в куче грязи, Жюв попытался слегка разогнуть ноги, осторожно пошевелить руками и пальцами.
— От холода затекло все тело, — ворчал он, — примем-ка меры предосторожности, а то в нужный момент не смогу шевельнуть ни рукой, ни ногой.
Жюв прислушался: кто-то торопливо шагал по тропинке.
«Это, конечно, Дро, — решил сыщик. — Да и Себастьян Перрон, должно быть, неподалеку: как только доктор придет на место, этот мерзавец выскочит и потребует вожделенные сто тысяч франков».
