Агата Кристи - Смерть у бассейна
— Вы имеете в виду…
— Что у вас нет подозрений на кого-либо в убийстве доктора Кристоу.
Она ответила решительно:
— Не имею ни малейшего понятия.
— Когда был найден убитый, рядом стояла миссис Кристоу с револьвером в руке…
Он намеренно не договорил, словно это был недочитанный приговор. Она откликнулась мгновенно. Без горячности, спокойно и здраво:
— Если вы решили, что миссис Кристоу убила мужа, то, уверяю вас, вы ошиблись. Она вовсе не сумасшедшая… Миссис Кристоу очень мягкая и кроткая и была всецело предана мужу. Мне кажется просто нелепым, что кто-то мог хоть на миг подумать, будто его застрелила она, сколько бы там улик против нее не было.
— Если не она, то кто же?
— Представить себе не могу.
Инспектор направился к двери. Берил спросила:
— Не хотите ли увидеться с миссис Кристоу, прежде чем уйти?
— Нет. Или да. Да! Так будет лучше.
И опять Берил удивлялась: это был не тот человек, что допрашивал ее перед телефонным звонком. Какая же новость его так переменила?
Герда, волнуясь, переступила порог. Вид у нее был несчастный и потерянный. Она спросила тихо и нетвердо:
— Вы что-нибудь узнали про убийцу Джона?
— Пока нет, миссис Кристоу.
— Это невероятно… совершенно невероятно.
— Но это, увы, так, миссис Кристоу.
Она кивнула, потупясь и скатывая носовой платок в комочек. Он спросил вполголоса:
— У вашего мужа были враги?
— У Джона? О, нет. Он был чудесный. Все его обожали.
— А вы не припомните никого, кто мог бы затаить зло на него, — он сделал паузу. — Или на вас?
— На меня? — Она явно изумилась. — Ах, нет, инспектор.
Инспектор Грейндж вздохнул.
— Что вы знаете о Веронике Крей?
— О Веронике Крей? А, это та, что явилась в тот вечер занять спичек?
— Да, она. Вы с ней знакомы?
Герда покачала головой.
— Ни разу ее раньше не видела. Джон когда-то давно знал ее. Он говорил что-то в этом роде.
— Может быть, у нее был на него зуб, а вы об этом и не подозревали.
Герда сказала с достоинством:
— Не верю, чтобы кто-то мог таить злобу против Джона. Добрее и бескорыстнее его не было. И благороднее.
— Хм, — отозвался инспектор. — Да. Совершенно верно. Ну, всего доброго, миссис Кристоу. О том, что опрос свидетелей в среду, в 11 часов, в Маркет-Диплич, вы знаете? Это будет очень просто — ничего травмирующего. И скорее всего объявят недельную отсрочку для доследования.
— Да. Я понимаю. Благодарю.
Она стояла, глядя мимо него. «Интересно, — подумал он, — хоть теперь-то она осознала, что является главной подозреваемой?»
Он окликнул такси — извинительная трата в свете только что полученного по телефону известия. Но вот куда оно его вело, он еще не знал. На первый взгляд все казалось бессмысленным и даже невозможным. Но ведь стало же это каким-то образом возможно! Только каким? Единственным выводом для инспектора пока стало то, что случай не так прост и ясен, как он доселе считал.
Глава 17
Сэр Генри непонимающе взглянул на инспектора Грейнджа и сказал тихо:
— Я не совсем уверен, что понял вас, инспектор.
— Всё очень просто, сэр Генри. Я прошу вас проверить вашу коллекцию оружия. Она, я полагаю, снабжена списком и указателем?
— Естественно. Но я уже опознал револьвер и засвидетельствовал, что он из моей коллекции.
— Все не так просто, сэр Генри. — Грейндж на миг запнулся. Он чутьем всегда был против разглашения данных следствия, но в таких вот особых случаях приходилось. Сэр Генри человек почтенный. Он, несомненно, выполнит то, о чем его спросят, но ему все же следовало разъяснить причину. И инспектор решил ему эту причину выложить.
Он спокойно проговорил:
— Доктор Кристоу был убит не из револьвера, опознанного вами утром.
Брови сэра Генри поползли вверх.
— Потрясающе! — сказал он.
Грейндж ощутил слабое утешение. Потрясающе — это как раз то слово. Он почувствовал признательность сэру Генри за сказанное. И за то, что тот больше ничего не добавил. Оба они испытывали одно и то же. Это было потрясающе — другого отклика в душе пока не было.
Сэр Генри спросил:
— Есть ли у вас основания думать, что оружие, из которого был сделан роковой выстрел, также из моего собрания?
— Совсем нет. Но утверждать, что это не так, мы сможем, лишь убедившись со всей несомненностью.
Сэр Генри кивнул головой в подтверждение.
— Согласен с вами. Что ж, к делу. Это не займет много времени.
Из ящика письменного стола он извлек переплетенный в кожу том. Открыв его, он повторил:
— Проверка не займет много времени…
Что-то в его голосе привлекло внимание Грейнджа. Он быстро поднял глаза. Плечи сэра Генри слегка поникли, он вдруг показался и старше и утомленнее. Инспектор Грейндж нахмурился и подумал: «Черт меня побери, если я знаю, что это на него сейчас так подействовало».
— О-о…
Грейндж обернулся. Взгляд его отметил на часах время — тридцать минут с тех пор, как сэр Генри произнес: «это не займет много времени».
Грейндж спросил быстро:
— Да, сэр?
— Отсутствует «Смит-Вессон-38». Он был в кобуре коричневой кожи и лежал в этом вот ящике, в последнем отделении.
— Ага! — инспектор сохранил спокойствие в голосе, но он был возбужден. — И когда, сэр, вы его точно видели на месте в последний раз?
Сэр Генри чуть поразмыслил.
— Не так легко сказать, инспектор. В последний раз я выдвигал этот ящик около недели назад — и если бы револьвера не было, я бы заметил пробел, по всей вероятности. Но я бы и не хотел ручаться, что видел его здесь.
Инспектор Грейндж кивнул.
— Благодарю вас, сэр, мне все ясно. Ну что ж, я буду считаться с фактами.
И он покинул комнату — деятельный и целеустремленный.
После ухода инспектора сэр Генри чуть постоял не двигаясь, потом медленно вышел на веранду. Люси в перчатках подрезала секатором свои диковинные кусты.
Она весело помахала ему.
— Ушел инспектор? Надеюсь, он не являлся опять мучить слуг? Знаешь, Генри, им это не по душе. Они не могут, вроде нас, смотреть на это как на развлечение или новинку.
— А мы так на это смотрим?
Его тон привлек внимание жены.
— Какой у тебя усталый вид, Генри, — она ласково ему улыбнулась, — стоит ли так принимать все это близко к сердцу?
— Убийство нельзя не принимать близко к сердцу, Люси.
Леди Энгкетл немного подумала, машинально продолжая обрезать ветки, потом лицо ее омрачилось.
— Ох, дорогой, чем плохи секаторы, так это своим совершенством — не можешь остановиться и вечно состригаешь больше, чем было задумано. О чем вы говорили? О чем-нибудь жутком, связанном с убийством? Но, право, Генри, мне вовек не понять — зачем эти треволнения, кому-то суждено умереть — и вот он умирает: от рака или чахотки в одном из этих мерзких стерильных санаториев, или там от удара — бр-р — половина лица перекошена — или пусть от пули, от ножа, или, наконец, от петли. Только все причины ведут к одному и тому же исходу. То есть, к смерти! Прочь от всего этого. И ото всех здешних забот. Зато у родственников сплошные затруднения — денежные свары и надевать ли черное либо нет, и кому владеть конторкой тети Селины, и все в таком духе.
