Тайна постоялого двора «Нью-Инн» - Фримен Р. Остин

Тем не менее, вся эта история была очень загадочной. Что касается изменений во внешности женщины, то в этом не было ничего особенного. Черные волосы могли быть ее собственными или это мог быть парик. Брови можно накрасить, это достаточно простая процедура, которую еще больше упро­щала расшитая бисером вуаль. Но как она вообще здесь ока­за­лась? Как случилось, что она накрасилась именно так и именно в это время? И, самое главное, как у нее оказался кусок отравленного сахара? В том, что он отравлен, я почти не сомневался.

Я перебрал в памяти события этого дня, и чем больше я их обдумывал, тем менее понятными они казались. Насколько я мог судить, никто не следовал за омнибусом ни пешком, ни в экипаже. И я был очень внимателен не только в начале пути, но и довольно долго после этого. Тем не менее, все это время миссис Шаллибаум должна была следовать за мной. Но как? Если бы она знала, что я собираюсь ехать на омнибусе, она могла бы меня обогнать и войти в него раньше меня. Но она не могла этого знать, более того, пока омнибус приближался, на дороге никого не было. Я подумал, не могла ли она скрываться в доме и слышать, как я говорил Торндайку о своих планах? Но это не объясняло загадку, поскольку я не произнес никакого адреса, кроме слова «Кенсингтон». Правда, я упомянул имя миссис Хорнби, но предположение, что имя моих друзья могло быть известно миссис Шаллибаум или что она могла найти его в справочнике, было слишком маловероятным, чтобы его стоило обсуждать.

Если я и не пришел к удовлетворительному выводу, мои размышления имели один полезный эффект: они занимали все мои мысли, совершенно вытеснив собой воспоминания о злополучном глотке чая. Не то чтобы я испытывал серьезное беспокойство – количество, которое я выпил, было невелико. Чай оказался горячее, чем я ожидал. Тут я вспомнил, что вынув злополучный кусок сахара, я вытряхнул чашку, перевернув ее вверх дном, так что в ней не могло остаться никаких крошек. Кусок сахара теперь лежал у меня в кармане – для тщательного изучения на досуге. Я с легкой усмешкой подумал, что будет немного обидно, если окажется, что в нем нет ничего, кроме самого сахара.

Выйдя из чайной, я пошел по Слоун-стрит с намерением сделать то, что должен был бы сделать раньше. Я собирался убедиться, что ни один шпион не идет по моим следам. Если бы не моя нелепая самоуверенность, я мог бы легко сделать это прежде. Теперь же, наученный горьким опытом, я действовал с особой осторожностью. Было еще светло. Лампы в чайной были необходимы только из-за неудачной конструкции поме­щения и пасмурной погоды. На открытом пространстве я чувствовал себя увереннее, потому что мог видеть достаточно далеко. Дойдя до верхней части Слоун-стрит, я пересек Найтс­бридж и, войдя в Гайд-Парк, направился к Серпантайну [41]. Пройдя вдоль восточного берега, я вышел на одну из длинных дорожек, ведущих к Мраморной арке [42], и зашагал по ней в таком темпе, что любому преследователю пришлось бы поторопиться, чтобы не упустить меня из виду. На половине пути через большой участок газона я на немного остановился и обратил внимание на нескольких человек, шедших в мою сторону, затем резко повернул налево и направился прямо к вратам Виктории. Не дойдя до них, я снова свернул за группу деревьев и, встав за стволом одного из них, осмотрел людей, двигавшихся по дорожке. Все они находились на значительном расстоянии, и никто из них не сворачивал в мою сторону.

Теперь я осторожно переходил от одного дерева к другому, пересёк рощу направляясь к югу, быстро перешёл мост через Серпентайн и, идя вдоль южного берега, вышел из парка у Эпсли-хауса [43]. Отсюда я в таком же быстром темпе пошел по Пикадилли, прорезая толпу с ловкостью, рожденной долгим знакомством с лондонскими улицами. Я пересек бурное движение на кольцевой, пронесся по Уиндмилл-стрит и начал зигзагами пробираться среди узких улочек и дворов Сохо [44]. Пройдя через Севен Дайалс и Друри Лэйн, многочисленные улочки и переулки, которые тогда заполняли район к югу от Линкольнс-Инн, я вышел на Стрэнд, который сразу же пересек и, в конце концов, вошел в Темпл около Суда Деверо.

Даже здесь я не ослабил мер предосторожности. От одного двора к другому я переходил быстро, задерживаясь в темных входах и неожиданных закутках, которые известны лишь местным жителям. На полпути вверх по лестнице я некоторое время постоял в тени, наблюдая за прохожими из окна на лестнице, и когда, наконец, убедился, что все меры предосторожности приняты, вставил ключ и вошел в нашу квартиру.

Торндайк был уже дома. Когда я вошел, он поднялся, чтобы поприветствовать меня с выражением явного облегчения.

– Я рад вас видеть, Джервис, – сказал он, – я очень беспокоился.

– Почему?

– По нескольким причинам. Одна из них заключается в том, что вы – единственная опасность, которая угрожает этим людям, насколько они знают. Другая же заключается в том, что мы совершили самую нелепую ошибку. Мы упустили из виду то, что должны были учесть прежде. Но как вы справились?

– Лучше, чем заслуживал. Эта женщина приклеилась ко мне как репей, по крайней мере, я так считаю.

– Я в этом не сомневаюсь. Нас застали врасплох, Джервис.

– Как?

– Об этом мы поговорим позже. Давайте сначала послушаем о ваших приключениях.

Я дал ему полный отчет о своих передвижениях с момента нашего расставания до прибытия домой, не упуская ничего, что мог бы вспомнить, восстановив свой чрезвычайно хитрый маршрут.

– Ваше отступление было мастерским, – заметил он с широкой улыбкой, – я думаю, что оно бы заставило провалить любую слежку. Жаль только, что оно было, скорее всего, напрасным. Ваш преследователь к тому времени уже скрылся. Но вы поступили мудро, приняв эти меры предосторожности, так как мистер Вайс мог последовать за вами.

– Но я думал, что он в Гамбурге?

– Думали? Для начинающего медика-юриста вы очень доверчивы. Конечно, мы не можем утверждать обратного, но то, что он указал Гамбург в качестве своего нынешнего местонахождения, заставляет думать, что он находится в другом месте. Я лишь надеюсь, что он не обнаружил вас, и, судя по вашему рассказу, полагаю, что вы стряхнули бы его с хвоста, даже если бы он начал следить за вами от чайной.

– Я тоже на это надеюсь. Но как этой женщине удалось так приклеиться ко мне? В чем была наша ошибка?

Торндайк мрачно рассмеялся.

– Это была совершенно нелепая ошибка, Джервис. Вы отправились вверх по Кеннингтон-Парк-Роуд на неторопливом, бегущем трусцой омнибусе, и ни вы, ни я не вспомнили, что находится под этой улицей.

– Внизу! Конечно! Какой же я идиот! – воскликнул я, совершенно озадаченный на мгновение. – Вы имеете в виду метро?

– Да. Это все объясняет. Госпожа Шаллибаум, должно быть, наблюдала за нами из какого-то магазина и тихонько пошла за нами по дорожке. Там было много женщин и несколько из них шли в нашу сторону. Ее нельзя было отличить от других, разве только вы бы узнали ее, что маловероятно, ведь на ней была вуаль и она держалась на достаточном расстоянии. По крайней мере, я так думаю.

– Конечно, не узнал бы, – согласился я. – Я видел ее только в полутемной комнате. В уличной одежде и с вуалью я не смог бы опознать ее без очень внимательного осмотра. Кроме того, она изменила внешность или использовала грим.

– Не тогда. Вряд ли она пришла бы замаскированной в свой собственный дом, ведь ее бы не узнали и не пустили. Я думаю, мы можем считать, что маскировки не было, хотя она, вероятно, надела бы шляпу и вуаль, что не позволило бы никому из нас отличить ее от других женщин на улице.

– И что, по-вашему, произошло дальше?

– Я думаю, что она просто прошла мимо нас, возможно, по другой стороне дороги, пока мы стояли в ожидании омнибуса, и свернула на Кеннингтон-Парк-Роуд. Вероятно, она догадалась, что мы ждем омнибус, и пошла по дороге в том направлении, в котором он ехал. Вскоре омнибус проехал мимо нее, а вы на виду у всех сидели наверху и бдительно смотрели по сторонам. Затем она немного ускорила шаг и через минуту-другую оказалась на станции Кеннингтон Южно-Лондонской линии метро. Еще через минуту или две она оказалась в одном из составов, проносящихся под улицей, по которой полз ваш омнибус. Женщина вышла на станции Боро или рискнула доехать до Монумента, но в любом случае она дождалась вашего омнибуса, и села в него. Полагаю, по дороге вы взяли нескольких пассажиров?