Сердце знает - Игл Кэтлин

— Молодец.

— Я знаю наверняка, что наши люди пишут заявления о приеме на практику, а такие, как Джонс, сразу нелегально ставят их на работу.

— Белых?

— Говорят, Джонс — индеец, но я не видел его документов. — Он положил обе руки на стойку. — Считаю, раз они так поступают с моими людьми, то я буду делать то же самое.

— Что Картер Маршалл говорит о Джонсе?

— Немного. Дарнелл лично его рекомендовал, и поэтому я должен был подписать заявление. А я этого не сделал.

— А что председатель Свини?

— Он хочет поддержать Дарнелла. Говорят, Дарнелл отдал триста пятьдесят лошадей за симпатягу Престона. — Его лицо было невозмутимо, только поблескивали глаза. — Черт, я не отдал бы столько лошадей даже за Мерилин Монро.

Хелен моргнула, обдумывая странный способ давать взятку.

— Триста пятьдесят лошадей за…

— Пикап. Знаешь, индейцы когда-то расплачивались лошадьми за… — Он покачал головой и повернулся к плите. — Ну, у них было много причин. Шучу.

Она рассмеялась, оттого что только теперь ей стал понятен смысл сказанного.

Хотя, возможно, она не до конца поняла его. Он улыбнулся, наливая кофе.

— Говорят, Свини получил новый пикап от «Тэн Старз», ходят такие слухи.

— А о Картере ходят слухи?

— Да. — Он приподнял плечо, наливая в свою кружку. — Я не знаю никого, кто бы жаждал попасть в его дом в Рапид Сити, но говорят, он откуда-то получает большие суммы. Блу владеет деньгами… — Он поставил кофейник на плиту. — Картер прекрасно управляет казино. Ежедневные финансовые операции, умение ладить с людьми. Он много работает, насколько я могу судить.

— А еще он брат Риза.

— И ты наводишь о нем справки, — сказал Тайтус, снова устраиваясь за стойкой.

Нет. — Его глаза выражали сомнение. — Я ищу таких как Питер Джонс.

— И несомненно найдешь его.

— Хочу понять, почему ему позволили работать без лицензии, — пояснила Хелен. Она отпила кофе, в которое следовало бы добавить молока, но женщина не стала просить.

— Потому что Дарнелл пристроил его.

— С позволения Картера.

— Дарнелл ведь контролирует Картера. Картер хоть и работает менеджером Pair-a-Dice City, но его менеджер — Дарнелл. Вот моя точка зрения. — Он поставил перед ней коробку с рафинадом и дал ложку. — Не думаю, что ему придется еще кому-то помогать таким образом. Его время прошло.

Хелен вернулась домой, пересняла документы и фотографию из личного дела Джонса, копии отправила по электронной почте в областное управление и в ФБР. Затем приготовила завтрак для своих дремлющих ангелов.

Как приятно наблюдать за ними, когда они вместе. Они украдкой поглядывали друг на друга — оба мальчишки в душе, несмотря на внешнее спокойствие, — но она любила их, чувствовал их взаимное притяжение и думала…

Мой родной отец. Человек, посвященный в дела, о которых Хелен даже не подозревала, например, почему Сидни промахнулся, накануне вечером стреляя из лука, откуда взялся волдырь и на каком месте он именно вскочил.

Мой родной сын. Мальчик и вилку держит так же, как Риз, и его темные густые волосы так же спадают на лоб, и в глазах мелькает похожая озорная усмешка.

Можно ли их представить теперь друг без друга?

Все ответы и самооправдания бесполезны, впрочем, как и сожаления. Следуя их примеру, она тоже наблюдала украдкой за ними, занятыми «мужским разговором», и наслаждалась радостью видеть их рядом, поглощающих приготовленную ею еду за обе щеки.

Они запланировали провести утро на ранчо, затем посетить Черные Холмы, переночевать там и на следующий день посадить Сидни на самолет.

Трудно сказать, понравился ли мальчику дедовский маленький домик, скромные надворные постройки, беседка, грубо сколоченная из жердей и стеблей хлопчатника. Когда Риз рассказывал об останках предков, покоящихся на заднем дворе, Сидни заметил, что лучше навестит дедушкину могилу, чем Маунт Рашмор. Ни слова не говоря, Риз обнял мальчика за плечи, взял Хелен за руку и повел внутрь.

— Он захотел бы тебе кое-что показать, — сказал Риз, имея в виду разрушенный макет битвы, расставленный на кухонном столе. — Дед вложил в него много труда. Жаль, что макет поломался.

Сидни оглядел сооружение из мелкой проволочной сетки и гипса.

— Я смогу починить. — Он украдкой бросил взгляд на отца и чуть, заметно пожал плечами. — Если бы можно было это записать на компакт-диск, тогда потребовалось бы меньше места, и можно было бы как-нибудь это применить.

— Ты бы сумел?

— Не я, так кто-то другой. Может подобное уже существует. — Мальчик взял маленького индейца из кучки фигурок, сваленных в нижней части панорамы. Одного за другим он брал солдатика, лошадь, тележку. — Возможно, тут что-то другое. Если ломается компьютер, я не умею его чинить, а с таким заданием я бы справился.

Затем нерешительно добавил.

— Мне ведь не обязательно возвращаться в лагерь на последнюю смену. — Он посмотрел на Риза, перевел глаза на Хелен, которые прояснились в надежде, что следующая мысль поможет одержать верх. — Я был бы все время с вами и помогал бы. Это лишь пара недель.

— О, но… но? — Хелен очень хотелось, чтобы сын остался.

— Боже, знаешь что, Сид? Обстоятельства таковы, что… — Риз взглянул на нее и увидел предостерегающий взгляд. Не говори «рискованные». Не говори «опасные».

Он положил руку на плечо Сидни.

— А знаешь, давай мы с мамой приедем в конце смены и заберем тебя.

Сидни внимательно рассматривал маленькую фигурку, которую держал в руке.

— Полагаю, мы даже могли бы приехать на день-два раньше, — сказал Риз, глядя на Хелен в ожидании поддержки.

Она лишь натянуто улыбнулась. Это, конечно, благородно с его стороны, тем более, что причина уважительная. Но она уже двенадцать лет мать этого мальчика и знает его характер. Сидни настроился стоять на своем, и что бы Риз ни говорил сейчас, все бесполезно.

Но Риз продолжал.

— Я мог бы подучить ребят владеть мячом, если начальство выделит время в расписании. Я провожу тренировки и постоянно работаю в детских летних лагерях, поэтому знаю много упражнений. — Он похлопал Сидни по плечу. — Как тебе моя идея?

— Ты не хочешь, чтобы я остался? — обратился мальчик к маленькому индейцу.

— Я не хочу, чтобы ты пропустил массу развлекательных мероприятий.

— Но я же только… познакомился с тобой.

— Дай мне возможность уладить мамины дела, и ты будешь видеть меня чаще, чем…

— Уладить ее дела? — Мальчик поднял глаза. — А как же мои?

— И твои тоже.

— Как же ты сможешь уладить мои дела, когда я буду в Колорадо?

— Поверь, я сделаю то, что обещаю. Мы сделаем. У нас сильная воля, и мы найдем выход. — Он ободряюще встряхнул Сидни. — А ты в это время научишься жить в условиях отсутствия цивилизации, и твоя мама…

Сидни бросил пластмассовую фигурку и помчался к двери. — Ребята, вы, кажется, предлагали покататься верхом.

Риз с сомнением взглянул на Хелен.

— Придется бросить жребий, чтобы узнать, кто поедет вдвоем на одной лошади.

— Мне нужна моя собственная лошадь, — заявил Сидни, распахивая дверь.

Плакса ожидал на ступеньках. Собака с трудом отползла в сторону.

— Бросим жребий на седло? — предложил Риз Хелен, когда они последовали за сыном.

— Это уже азартная игра.

— Именно. Ты ведь в последнее время каталась здесь больше меня, поэтому я сяду на круп лошади, чтобы давать указания, как править. — Он пожал плечами в ответ на ее сочувственную улыбку. — Может, я допустил ошибку?

— Нет, ты все сделал правильно.

Но она знала, что Сидни еще не оставил надежду уговорить их. Сейчас его внимание сосредоточено на лошадях, которых Риз учил приманивать на пастбище, шелестя овсяными зернышками на дне ведерка. Но он снова поднимет вопрос, когда представится удобный момент. Она знала своего сына и видела, что тот твердо решил остаться, равно как пару дней назад намеревался уехать.

Теперь темой разговора стали уздечки и ремешки подпруги, они седлали лошадей возле конюшни. Хелен смотрела на приближающийся нарядный белый пикап Картера, блестевший изготовленным на заказ верхом.