Михаил Башкиров - Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…
– Бадминтон гораздо лучше «Преступления и наказания». Ракеткой старушку вряд ли замочишь, даже теоретически.
– Ах, это Любочка, моя дочка, третьеклассница, – гоняет волан с утра до вечера.
– Смеется она у вас заразительно.
– Вся в Марию Георгиевну. Та до беременности такой хохотушкой была, и тоже носилась с ракеткой.
– Какой срок?
– Родит не сегодня-завтра.
– Мальчика?
Задолбал я этим вопросом номинальных отцов.
– Наконец-то. Три девчонки – сами понимаете… Как раньше про таких, как я, говорили – бракодел.
– Как назовете?
– Точно не Идиотом.
– Да, Идиот Идиотович – тяжеловесно и пошловатенько. А вы как думаете, Нинель Осиповна?
Я подключил доцентшу к диалогу.
Директор ветеринарного института располагал неограниченным временем и полномочиями, в отличие от меня, наивного испытуемого, – такого неопытного и беззащитного, такого доверчивого и глупого…
Но тут на спасение втянутых в болтологическое болото нежданно пришел другой болтолог и загрузил Идиота Михайловича отменной карамазовщиной и отборной бесовщиной.
Глянув на людокольную Нинель Осиповну, готовившуюся к затяжному диалогу, я понял, как тяжело придется Комарницкому.
Языком молоть – не ракеткой махать.
Запаришься.
А спаситель крыл цитатами, подтверждая слова двуручным жестом, определяемым современным толковым словарем непроизвольных движений как раскавычивание и закавычивание.
Глава 7 Овуляционное поле
Как только доцентша перехватила дискуссионную инициативу, я незаметно отчалил к доске с формулами, возле которой стоял думающий субъект с недогрызенным яблоком.
– Извините, что нарушаю ваш мыслительный процесс…
– Все равно ничего не получается.
Субъект, забыв об огрызке, нашарил свободной рукой новое яблоко и тут же откусил.
До чего же рассеянны эти мудрецы.
– Слушайте, мне хотелось бы узнать правду об ову… ову…
– Овуляционном поле.
– Вот именно.
– Организуем.
Оставив оба недоеденных яблока на столике, субъект исчез среди жующего и пьющего ученого сообщества.
Неужто смылся мыслитель?
Но субъект вернулся через минуту, и не один.
Доставленный усач оказался не склонным к пустым разговорчикам.
– Поле, вызывающее овуляции, – это наша задача на самое ближайшее будущее.
– Что, пока не получается?
– Почему же? Каждая десятая попытка дает результат…
– Неплохо.
– Но вот с дистанцией – проблема из проблем. Никак не можем увеличить расстояние воздействия.
– А зачем?
– Чтобы не таскать за каждой коровой аппаратуру. Она, знаете ли, весит около центнера.
– Как доцентша, – сказал я невпопад.
– Нет, с людьми мы пока не работали.
– А почему все Пнево считает, что это вы своим аппаратом провоцируете беременность?
– Полная ерунда. Я же говорю – на дистанции не работает. А аппаратура – около центнера весом.
– Тогда кто виноват в принудительных беременностях?
– А вы меня не выдадите?
– Конечно, нет. Оставить коров без аппарата весом около центнера… Как можно!
– Да пусть рухнет парадигма, если я неправ… Это роботехники недоукомплектованные за лаврами спасителей отечества гоняются… Вместо умной сеялки, чудо-плуга и самостоятельной бороны смострячили пенис на реактивной тяге, оснащенный не только искусственным интеллектом седьмого поколения, но и впрыскивателем донорской спермы.
– Не может быть!
– Вот, думаете, почему ни у кого не стоит?
– Если бы я знал…
– Все усиленно сдавали сперму – и надорвались.
– Интересная версия.
– Проверьте криохранилище и убедитесь.
– А зачем это роботехникам?
– Ну как непонятно? Они исключают из оборота генный фонд пролетариев и прочего быдла. Осеменяют материалом, улучшающим людскую породу.
– И что, летающий член впрыскивает всем подряд?
– Нет, скорей всего роботехники делают настройку по феромонам.
Я не стал углубляться в узкоспециальную тему и молча согласился.
– Все зависит от правильной настройки сенсоров на овуляционный цикл.
Я снова молча согласился.
– Представьте картинку: подлетает реактивный член к соответствующим входу, раздвигает стабилизаторами половые губы, выделяет смазку и вторгается по самый двигатель.
– Порнография за гранью фантастики.
– Да, посложней, чем взятие образцов с марсианских каналов.
– Но почему никто из оплодотворяемых столь изощренным способом не помнит насильного спермоносителя?
– Потому как, закончив, члено-робот производит спец-инъекцию, и объект впадает в кратковременную амнезию.
– Убедительные аргументы.
Осталось выпотрошить хотя бы одного настоящего роботехника, причастного к члену на реактивной тяге.
Глава 8 Бульонные кубики
И мне предоставилась такая возможность.
Роботехник с раскормленной до безобразия физиономией, вооружившись фломастерами, занял место у свободной доски.
Я еще никогда не слышал столько непонятных слов за столь короткий промежуток времени.
Но меня выручила доцентша.
Оказывается, толстяк с наслаждением доказывал бесперспективность создания пениса на реактивной тяге, а также пениса, использующего левитационный момент, и пениса на фотосинтезном движке, и пениса с крутящимся моментом, и пениса безынерционного, с гасителем обратной фрикционной отдачи.
Критический настроенный роботехник не унимался, выдавая схему за схемой.
Кое-как выдержав лавину опровержений, я все-таки поставил единственный актуальный вопрос:
– Кто виноват?
Роботехник не сомневался, что к происходящему в Садограде приложили мозги симулякристы.
– Они разрабатывают пищевые добавки, призванные обмануть язык и желудок.
– Вот гады!..
– Они выдают сою за говядину, бобы за баранину, горох за оленину, пшено за конину, а за ослятину, страшно сказать, идет жмых!
– Никогда не пробовал шашлыков из ишака, – признался скромно я.
Но мое признание не было услышано.
– Они синтезируют клетчатку, пахнущую курятиной, индюшатиной, утятиной, страусятиной…
– Никогда не пробовал страусиные окорочка.
Роботехник даже не улыбнулся.
– А от вкусового обмана только шаг до создания сексуальной иллюзии.
Верно подмечено.
– Хозяйка улучшила суп бульонным кубиком, сотворенным подлыми симулякрионистами.
Фломастер рисует окружность.
– Хозяйка отведала страшное варево.
Фломастер штрихует окружность.
– Хозяйка под влиянием потребленного вообразила, что ей предстоит совокупиться с обжорой из рекламного безумного ролика, воспевающего бульонные симулякриационные кубики.
Фломастер добавляет к заштрихованной окружности короткие ручки – кривые ножки.
– Хозяйка зачала от собственного воображения.
Фломастер увенчивает схематичную беременность головкой с полуизвилиной косички, перехваченной бантом физико-математической бесконечности.
– Вуаля!
Антисимулякриационные выкладки, подкрепленные фломастерской избыточностью, убедили меня сильней, чем антипенисная лекция.
– Кстати, вон в том конце зала стоит наиболее продвинутый специалист по чувственному обману.
Роботехник с умелостью, свойственной лишь создателям искусственного интеллекта, науськал меня на идеолога-симулякриста.
Ведущий творец пищевых иллюзий предавался обнюхиванию и облизыванию закусона, уединившись в углу.
Наверное, опасался, симулякрист проклятый, наличия добавок собственного изобретения.
Глава 9 Попытка изнасилования
Нинель Осиповна привычно взяла на себя роль интеллектуальной сводни.
Доцентша двинулась на предварительные переговоры с идеологом-симулякристом.
Я поотстал.
И зря.
Без сопровождения доцентши я не продвинулся дальше тринадцати шагов.
На цифре, приносящей несчастье, кое-кто заинтересовался моим телом.
Голова и ее содержимое их не интересовала.
Мой торс атаковали две шустрые невыдержанные дамы, которые прочирикали что-то о систематизации вредных растений.
Сорняковедка с расширенными зрачками цвета василька (губителя овсовых посевов) принялась расстегивать мой еще поскрипывающий от необмятости ремень.
Сорняковедка с губами цвета маргаритки (губителя озимых) взялась за пуговицы рубахи.
Ремень выдернулся из пряжки.
Обнажился улыбающийся колобок.
– От зайца-педераста ушел… – сказала умильно губительница овсов.
– От волка-трансвестита ушел… – сказала губительница озимых.
– От медведя-фаллоцентриста ушел…
– А от нас, гендерных лисичек, – не вздумай!
Шаг вправо – минет.
Шаг влево – двойной минет.
За побег – седьмая асана тысяча двести девяносто третьей позы.
Сборище импотентов тактично повернулось спинами к чаяниям сорняковедок.
Русская народная сказка:
Штаны – на распыл.
Рубаха – на плаху.
Страшная сказка.
Колобок сморщился.
Колобок скукожился.
Колобок…
