Го Осака - Косые тени далекой земли
– Но это же точь-в-точь как тот кулон, который был у Хоакина. Мне его однажды показывал Рюмон…
Клементе сложил листок и убрал его в карман.
– Я от тебя про это уже слышал и сразу сообразил, что к чему. Не иначе Хоакин, когда выбрался из подземной пещеры, решил оставить на стене рядом с выходом какую-нибудь метку, чтобы потом найти тайник с золотом, вот и нацарапал там этот рисунок. Правда, потом он тронулся умом, и, в конечном счете, метка эта ему не пригодилась.
Кадзама подался всем телом вперед:
– И что же было дальше? Биясанте полез в это отверстие?
– Да. Он отправил мне телеграмму, что обнаружил вход в подземелье, наскоро собрал снаряжение и спустился в пещеру. Ему и раньше приходилось исследовать подземные ходы Толедо. Исследование пещер в этой местности для него дело привычное.
Риэ придвинулась поближе к Клементе:
– Ну и что же он нашел?
Тот ответил без запинки:
– Примерно час назад пришла вторая телеграмма. Никаких золотых слитков в пещере не оказалось.
Кадзама проговорил голосом, полным разочарования:
– Выходит, весь ажиотаж вокруг золотых слитков был напрасен, да?
Клементе откинулся на спинку стула.
Риэ пристально посмотрела ему в глаза. И ему понадобилось вызывать их, чтобы доложить о полном провале? Вряд ли.
– Расскажите нам все как есть. Ведь слитки все-таки нашлись?!.
Клементе сложил руки так, что подушечки пальцев соприкоснулись друг с другом.
– Про слитки не скажу, но вот одно они точно нашли: человеческий скелет. Чей он – неизвестно, но мне доложили, что на нем была полуистлевшая форма пехотинца республиканской армии.
Не говоря ни слова, Риэ перевела взгляд на Кадзама. Тот посмотрел на нее многозначительно.
Клементе откашлялся и продолжал:
– По крайней мере в ближайшее время сообщений о находке золота по телевидению и в газетах не будет. Больше я вам ничего сказать не могу.
Риэ кивнула. Теперь картина была практически ясна.
Клементе дал им понять, что золото, как и ожидалось, найдено, но обнародовать находку не собираются.
Положение в Восточной Европе сейчас неопределенное, к тому же до вступления Испании в Европейское Сообщество осталось всего два года. В такое время обнаружение массы золотых слитков – своего рода наследия гражданской войны – стало бы предметом толков и споров не только в самой Испании, но и за границей.
Поэтому верхи, без сомнения, приняли политически правильное решение избежать огласки.
– Я вас поняла. Так или иначе, нашлись слитки или нет, я верю, что ими никто не воспользуется, – сказала Риэ.
Клементе усмехнулся:
– Ты, может, решила, что я их приберу к рукам?
Придвинув к себе телефон, он набрал номер, стараясь, чтобы его посетителям не было видно, на какие кнопки он нажимает.
И заговорил на удивление учтиво:
– Здравствуйте. Это говорит Клементе. У меня сейчас те японцы, которые оказали содействие в нашем деле. Я передаю трубку, пожалуйста, поговорите с ними сами.
Клементе протянул Кадзама и Риэ трубку.
Кадзама отшатнулся, будто на него наставили дуло пистолета.
Риэ ничего не оставалось, как подойти к телефону.
– Алло?
– Рад познакомиться с вами, сеньорита, – послышался уверенный голос, выговаривавший слова с андалусским акцентом. – Я слышал от Клементе, сколь многим он вам обязан. Позвольте мне от всей души поблагодарить вас. Судя по его докладу, я могу с уверенностью сказать, что ваша помощь внесет значительный вклад в развитие испано-японских отношений. Я благодарю вас от имени всего испанского народа.
– Не стоит благодарности. – Голос Риэ прозвучал будто чужой.
– Если вам что-то понадобится, я всегда буду рад вам помочь. Обращайтесь к Клементе – он мне передаст.
– Большое спасибо. – Риэ была ошеломлена настолько, что даже не заметила, когда связь прервалась.
Если она не ошиблась, ее собеседником был именно он – тот самый человек, которого она хорошо знала по передачам радио и телевидения.
Она вернула трубку Клементе:
– Ну, теперь веришь?
– Да, пожалуй…
Кадзама, по-видимому, сообразил, с кем Риэ только что говорила, и ничего спрашивать не стал.
С трудом поборов волнение, Риэ обратилась к Клементе:
– Скажите, а Барбонтин вам не помешает? Если он каким-нибудь образом пронюхает про слитки, добром дело не кончится.
Клементе снял очки и провел ладонью по лицу.
– Вход в обнаруженную пещеру будет опечатан. Биясанте и его подручные подчиняются закону о неразглашении государственных тайн, они болтать не станут. Да и вообще, надо сказать, это люди не болтливые. Таким образом, все зависит от вас: если вы сможете держать язык за зубами, огласки можно не опасаться.
– А Барбонтину вы все спустите с рук?
– Сейчас было бы трудно обезвредить его и людей, стоящих за ним, – тех, кто поддерживает ГАЛ. Пожалуй, прежде чем строить какие-либо планы относительно них, нужно дождаться решения суда над Амедом.
Хосе Амед был недавно арестован по обвинению в том, что он одновременно с исполнением своих обязанностей в полиции был, как подозревали, замешан в незаконных убийствах террористов ЭТА членами ГАЛ. Клементе, как видно, полагал, что, если Амеду вынесут строгий приговор, можно будет воспользоваться этим и внести раскол в ряды полицейских, втайне поддерживающих ГАЛ.
Клементе снова надел очки и сказал:
– И второе. Ваш приятель, Рюмон, улетел в Лондон, верно?
Риэ удивилась.
Действительно, вчера за ужином в Толедо Рюмон говорил, что поедет на розыски Гильермо в Лондон. Он утверждал, что напал на новый след Гильермо в букинистической лавке на улице Прадо.
– А вы откуда об этом знаете? – спросила она.
– Сегодня утром один старик позвонил в полицию и сообщил, что какой-то худой мужчина, с исцарапанными лицом и руками, сломал ему кисти рук. Мне только что принесли отчет об этом. Старик рассказал, что перед тем, как это случилось, он как раз говорил с Рюмоном о японском добровольце по имени Гильермо. И что человек, который его искалечил, выпытал у него все содержание разговора, до мельчайших деталей.
Риэ обеспокоенно перевела глаза на Кадзама.
– Неужто вы думаете, – проговорил Кадзама, – что тот худой человек с царапинами на лице и руках – Маталон?
Клементе пожал плечами:
– Судя по рассказу старика, это он.
Кадзама встал:
– Невозможно. Из того водоворота он никак не мог выбраться живым.
Клементе взглянул на часы.
– Видно, везет мерзавцу – почище чем иному праведнику. Так или иначе, сегодня я вылетаю в Лондон. Дело ясное: если Рюмон улетел в Лондон, можно быть уверенным, что Маталон последовал за ним.
Рюмон застыл на месте. На лбу выступил холодный пот.
Ведь Маталон погиб тогда в водовороте, в затопленной Пилетской пещере. Как же ему удалось выбраться живым из водяного ада?
И даже если допустить, что он остался жив, каким образом он сумел оказаться именно здесь и именно сейчас?
Ощущение – как в дурном сне.
У самого уха раздался шепот Гильермо:
– Дзиро, эта девушка – твоя ассистентка?
Рюмон наконец пришел в себя:
– Нет, она моя невеста.
– Вот как… А мужчина кто?
– Террорист из ЭТА. Он очень опасен: на его руках кровь многих людей. Детали я расскажу потом. Идите назад и вызовите полицию.
– Понял. Постарайся выиграть как можно больше времени.
Вдалеке раздался голос Маталона:
– Даже не пробуйте вызвать полицию – зря будете время тратить. Я перерезал провода.
Рюмон прикусил губу. От ярости его бросило в жар.
– Говори, что тебе от меня нужно. Хочешь знать, где спрятаны слитки?
– Хочу. Небось уже все выведал у Гильермо?
Рюмон скользнул в проход между двумя книжными полками.
Задыхаясь от запаха пыли и плесени, он громким голосом ответил:
– Сначала отпусти ее.
Маталон усмехнулся:
– Я ведь тебе уже говорил – такие сделки со мной не пройдут. Ну давай, времени у тебя не так уж и много. Эта женщина ранена. Она вздумала сопротивляться, и я слегка полоснул ее ножом по заднице, чтоб не дергалась. Пока что для жизни опасности нет, но если кровотечение вовремя не остановить, долго она не продержится.
Рюмон похолодел от ужаса:
– Не трогай ее. Я скажу, где спрятаны слитки. Подожди, я сейчас подойду.
Рюмон начал с трудом пробираться по узкому проходу вперед.
Слева и справа от него стенами стояли полки, до отказа набитые книгами. Стопки книг на полу разваливались от малейшего прикосновения.
Пробираясь между рядами полок, он углублялся все дальше. Люминесцентных ламп на потолке стало меньше, и вокруг него начала сгущаться тьма.
Вскоре книжные ряды кончились, и Рюмон шагнул на довольно широкое открытое пространство, предназначенное для работы с книгами.
Здесь, прямо напротив него, оказались те, кого он искал.
На бетонном полу боком сидела Тикако. В обращенном к нему взгляде сквозила мольба о спасении. Лицо – белое, как бумага. На брюках виднелось пятно крови.
