Карин Эдстрём - Фуриозо
— Вы меня уже об этом спрашивали. Естественно, я расстроилась. Хелена вам тоже все рассказала.
Эбба ничего ей не ответила.
— Вы с сестрой договорились о том, что будете отвечать на вопросы о событиях на острове?
Регина подняла руку в знак протеста:
— Вопрос прозвучал так, словно моя клиентка сознательно утаивает от вас информацию.
Но Эбба уже получила ответ. Каролина совершенно не умела врать. Это было написано у нее на лице. Потупив взгляд, она обкусывала ноготь на большом пальце. Заметив ее взгляд, Каролина убрала руку.
— Что произошло в ателье?
Этого было достаточно, чтобы вызвать у Каролины слезы. Она закрыла лицо руками и сделала глубокий вдох:
— Вы хоть представляете, каково мне было видеть их вместе? Нет, они не целовались и не обнимались, но между ними было притяжение, которого я раньше никогда не замечала. Или не хотела замечать. А ведь это видно невооруженным глазом. Как они смотрят друг на друга. Как говорят друг с другом на языке тела. Ощущение такое, словно они вместе лет пятьдесят. Я хотела закрыть глаза на их связь, потому что Рауль сказал, что это случилось только один раз. Но он мне соврал. Они встречались много лет. Больше двадцати лет они были любовниками, обманывали своих супругов. До сих пор не могу поверить, что это возможно. И мне не хочется в это верить. Но перед глазами у меня постоянно возникают картинки. Хелена с Раулем… Если он спал с моей сестрой, то зачем я ему понадобилась? Он что, собирает женщин как трофеи?
Эббе хотелось заверить ее в искренности его чувств, но, к сожалению, она сама не была уверена в том, что эти чувства действительно у Рауля были. Хотя при виде такой эффектной девушки не возникало никаких сомнений в том, что в нее можно было влюбиться без памяти.
Каролина откусила кусочек ногтя и сплюнула прямо на пол. Потом выпрямилась и, собравшись с силами, произнесла:
— Я не могла больше выносить этого и сбежала.
Одна нога у Каролины начала подрагивать.
— Значит, Рауль обманул тебя. И ты была зла на него, а не на сестру? А что чувствовала Хелена?
— Она расстроилась от того, что он бросил ее ради меня, разве не ясно?
— Так вы обе были злы на Рауля?
Каролина фыркнула и топнула обеими ногами по полу:
— Этого вы добиваетесь? — Она пальцами изобразила в воздухе газетный заголовок. — Сестры убили любовника из ревности.
— А это так? Вы с сестрой убили Рауля?
— Нет, я уже тысячу раз говорила. Как вы только можете думать, что я хотела убить Рауля? Это полная чушь. Я любила его! Я просто расстроилась и вернулась в дом, чтобы не видеть их вместе. Я думала, он побежит за мной. Потому что так и должен поступать настоящий мужчина. Вымаливать прощение на коленях. Но он так и не пришел.
Каролина замолчала. Адвокат воспользовалась паузой, чтобы обратиться к комиссару:
— Эбба, я хотела бы попросить вас быть помягче с моей клиенткой. Думаю, так будет лучше для всех. Каролина утверждает, что она невиновна и что она не убивала Рауля Либескинда.
«Я бы не была настолько в этом уверена», — подумала Вендела.
Эбба продолжила:
— Во сколько ты вернулась в большой дом?
— Не знаю. Но было уже темно.
— Что ты делала дома?
— Я не пошла в студию, чтобы ему было сложнее меня найти. Я хотела, чтобы ему пришлось попотеть, прежде чем я его прощу. Поэтому я пошла в его комнату и легла в постель.
— Ты что-нибудь ела? Пила?
Каролина недоуменно взглянула на Эббу:
— Бокал красного вина и пару бутербродов. Кажется, с паштетом.
— Ты открыла новую бутылку?
— Да, а что.
— Ничего, продолжай. Что случилось потом?
Каролина сжала губы. Видно было, что ей хочется излить все, что у нее накопилось на сердце, но что-то ее останавливает.
— Я так расстроилась, что он не стал меня искать. Решила, что ему на меня наплевать, раз он не пришел меня утешить. Лежа на кровати, я услышала, как хлопнула входная дверь. Казалось, весь дом затрясся. Я напрягла слух, думая, что это Рауль пришел уверять меня в своей любви. Но это была Хелена. Я слышала, как она с кем-то говорила. Думаю, с Анной. Потом голоса стихли. Я продолжала ждать. Дверь снова хлопнула, но на этот раз тише. Я снова решила, что это Рауль.
Эбба чуть не подпрыгнула на стуле от радости, но сдержалась. Как можно спокойнее она задала следующий вопрос:
— Каролина, подумай хорошенько. Дверь хлопнула, потому что кто-то вышел или вошел?
— Вошел, так мне кажется. Я решила, что это Рауль.
— А ты слышала шаги в коридоре?
Каролина моргнула:
— Нет, не слышала.
— Значит, кто-то не вошел, а вышел?
— Может быть.
— Ты слышала, чтобы дверь снова хлопала потом?
На лице Каролины появилось выражение сосредоточенности.
— Не знаю. Понятия не имею. Может, и хлопала. Если подумать, то скорее да, чем нет. Или… нет, я не знаю. Не помню.
Вендела вопросительно подняла брови, но Эбба сделала вид, что не заметила:
— Постарайся вспомнить, Каролина. Если что-нибудь вспомнишь, сразу позвони мне. Обещаешь?
Каролина кивнула.
— Ты слышала знакомые голоса?
— Нет, не знаю. Не помню. Я об этом тогда не думала…
— Сколько прошло времени между тем, как ты вернулась домой, и вторым хлопком двери?
На лице Каролины появилось выражение усталости.
— Не знаю, — снова повторила девушка. — Я же не знала, что это важно. Минут десять?
— О’кей, что было дальше?
— Мне удалось успокоиться. Я решила все-таки вернуться в ателье и пошла в комнату Луизы собирать вещи.
— Луиза была у себя?
— Нет, она в столовой занималась записью альбома.
— Сколько времени ты была в комнате?
— Может, минут пятнадцать — двадцать? Я плакала, собирая вещи, — так мне было плохо. Но мне не хотелось, чтобы Рауль видел меня такой, поэтому я умылась и привела себя в порядок. Потом пошла его искать. Решила, что злиться не имеет никакого смысла. Я пошла в ателье, но там его не было. И тогда стала искать по всему острову.
Дыхание Каролины участилось. Регина накрыла ее ладонь рукой.
Сделав вдох, Каролина продолжила:
— Рауль лежал на причале. Я подумала, он потерял сознание. Я подбежала к нему и позвала по имени, но он не отвечал. Я начала трясти его, но он лежал неподвижно. Я вспомнила, что делала Хелена, когда с ним случился тот приступ, и начала хлестать его по щекам. И тогда он зашевелился. Открыл глаза и назвал мое имя. Я почти уверена, что все расслышала правильно. И я поцеловала его, прижала к своей груди и обняла крепко-крепко…
Слезы хлынули у нее из глаз, и Каролина начала покачиваться на стуле, обхватив себя руками.
— Я снова поцеловала его, но он был совсем обмякший в моих объятьях. Мне пришлось приподнять ему голову, чтобы заглянуть в глаза. Но взгляд у него был совершенно невидящий. Рот приоткрылся. Я впала в панику. Начала трясти его и хлестать по щекам, но ничего не действовало. Я решила, что у него снова приступ аллергии, и первое, что пришло мне в голову, это шприцы с лекарством, которые он держал в бумажнике…
Каролина убрала с лица волосы, мешавшие ей сосредоточиться.
— Он сам мне об этом сказал. И я начала искать бумажник, но его нигде не было. Ни в пиджаке, ни рядом на траве. Я собралась бежать в ателье за ним, но вдруг увидела его на земле в метре от Рауля. Понятия не имею, как он так оказался. Наверно, выпал из кармана пиджака. Я рванулась к нему, вытряхнула шприцы, но пальцы меня не слушались, и я никак не могла открыть их. Я никогда раньше не делала уколов — и не знала, как и куда колоть, в вену там или как, поэтому я просто вколола шприц ему в ногу. Ничего не произошло. Тогда я на всякий случай вколола шприц в другую ногу. И снова ничего. Тогда я попыталась найти пульс, но не нашла. И он не дышал…
Девушка замолчала и крепко зажмурилась, прижав стиснутую в кулак руку ко рту. Лицо у нее было мокрое от слез.
Эбба подождала, пока она немного успокоится, и спросила:
— Ты решила, что убила его уколами, Каролина?
Каролина кивнула и едва слышно прошептала «Да». Ей стоило больших усилий поднять голову и открыть глаза.
— Но я не могла вам сказать, понимаете? Я не хотела лгать. Я решила, что перепутала шприцы или сделала укол неправильно. И я ужасно испугалась, что вы подумаете, что я хотела его убить.
Она сжала голову руками, словно пытаясь таким образом привести мысли в порядок, и продолжила:
— Иногда я словно… выпадаю из реальности… Не могу понять, где реальность, а где моя фантазия… Это сводит меня с ума. Я знаю, что это болезнь, но ненавижу себя за это. Мне приходится все время принимать лекарства — у меня нет другого выбора. И тогда… мне казалось, что я схожу с ума…
Регина накрыла руку Каролины своей. Другой рукой она погладила девушку по щеке:
— Все будет хорошо, Каролина, все будет хорошо.
