Карин Эдстрём - Фуриозо
Из ящика стола Эбба достала косметичку и расческу. Подойдя к зеркалу, она подвела карандашом глаза. Вендела проследила за ней взглядом. Ни разу она не видела Эббу в полицейской форме. На пресс-конференции она всегда ходила в гражданской одежде и туфлях на каблуках. Вендела восхищалась тем, как Эббе удавалось сочетать профессионализм с женственностью и сексуальностью, и немного завидовала ей.
— Полицейский всегда должен выглядеть прилично, — вырвалось у Венделы.
Обычно она старалась держать язык за зубами, но, к ее удивлению, сегодня начальница ответила на ее ироничный комментарий улыбкой:
— На журналистов мне наплевать, Вендела. Но Рауль заслужил немного помады.
* * *Вечером того же дня Эбба устроилась у себя дома на диване с бокалом красного вина в руке. У ног ее лежали Минна и Косима, утомленные долгой прогулкой по набережной.
В восьмичасовых новостях ничего про Рауля не сказали, и Эбба переключила на «Отчаянных романтиков» — цикл передач о прерафаэлитах — в ожидании девятичасового выпуска. Рядом с собой она положила мобильный — на случай, если Ёран позвонит. Она оставила ему сообщение на автоответчике о том, что Карла-Акселя увезли в больницу. Но он так и не перезвонил. Начались новости. Новостью дня номер два шло известие о смерти Рауля Либескинда, но Эббе пришлось просмотреть репортаж о финансовом кризисе, заседании Европарламента, посвященном нелегальной эмиграции и плохой гигиене в сельских школах, прежде чем пришел ее черед.
«…Комиссар Эбба Шрёдер из Дандерудского участка…»
В эту минуту пискнул телефон: пришла эсэмэска.
Не отрываясь от экрана, Эбба потянулась за мобильником. Сообщение было от Венделы. Она писала, что Каролина придет на допрос в десять утра. Со вздохом Эбба отложила мобильный в сторону.
Увидев свое изображение на экране, Эбба инстинктивно хотела переключить канал, но сдержалась. Ей нужно было узнать, какую версию событий предпочтет пресса. «С этой черной подводкой я похожа на пугало…» — отметила Эбба. Но представить, как она общается с журналистами без макияжа, она не могла. Подведенные черным карандашом глаза были ее непременным атрибутом, и если бы можно было сделать такую татуировку, чтобы не надо было каждый день красить глаза по утрам, она бы давно уже ее сделала. Но нельзя было отрицать, что она ее старила. Почему это произошло так быстро? И как Эбба не заметила, что так сильно постарела? И вообще, почему ее так волнует, как она выглядит на экране, когда гораздо важнее, что она говорит?
Вторник, 20 октября
По дороге на работу Эбба поставила в машине квинтет Брамса для фортепьяно. Это был по-настоящему звездный концерт, и не струнного квартета с приглашенным пианистом, как это часто бывает, а пятерых солистов, собравшихся вместе сыграть одно из самых любимых своих произведений. И невозможно было не заметить, как каждый из них старается затмить остальных. Результатом этого соперничества стала новая интерпретация — такая мощная, что Эбба каждый раз слушала ее с замиранием сердца. Диск она купила десять лет назад из-за имен на обложке. На черно-белой обложке диска были изображены лица артистов. Они словно светились на темном фоне. Рауль Либескинд смотрел прямо на нее. Эбба хорошо помнила, как выбирала диски в магазине и как предпочла этот более старой записи с Давидом Ойстрахом. Сейчас как раз играла первая скрипка. Эбба полностью отдалась музыке. От того, с какой страстью Рауль играл на скрипке, Эббу бросило в жар. Эффект присутствия был ошеломляющим. Музыка словно звучала совсем рядом, и Эбба кожей чувствовала, как скрипач и инструмент превратились в единое целое, а микрофоны улавливают каждую ноту. Музыка продолжала звучать у нее в голове, когда Эбба поднялась к себе в кабинет и села за стол, на котором лежал коричневый конверт формата А4 от Сванте. Эбба уже знала, что там внутри, и не спешила его открывать.
Сделав глубокий вдох, она достала фотографии со вскрытия. Музыка в голове стихла. На фото — бледный, безжизненный Рауль. Черные с проседью кудри облепили череп. Руки с длинными пальцами музыканта вытянуты вдоль тела. На щеке — лиловый синяк. Этот человек создавал своими руками такую красоту, вызывал столько эмоций. Это сердце вмещало столько любви. Следующее фото запечатлело сердце во вскрытой грудной клетке. Она увидела и его член, маленький и обмякший, почти невидный из-за черных волос в низу живота. Перед ней были фотографии тела человека, который сводил с ума Анну, Хелену, Каролину… Эббу затошнило, и она спрятала снимки. Достав протокол вскрытия, она быстро пробежала по нему глазами, чтобы утвердиться в том, что она уже знала. Ответ на вопрос, кто убийца, нужно искать не здесь. В дверь постучали. Эбба выпрямилась. Вендела открыла дверь и просунула голову.
— Пришла Каролина, — сообщила она.
— Одну минутку, — попросила Эбба и быстро убрала фотографии в ящик стола. Каролине не стоит этого видеть. У нее и так слабая психика.
Задвинув ящик, она сделала Венделе знак пригласить гостью и открыла почту на компьютере. Сванте писал, что рана на щеке весьма вероятно осталась от кольца Педера. Ей также прислали результаты анализов предметов, собранных на острове. Ее зрачки расширились, когда она дошла до описания бутылки с арахисовым маслом. Три раза ей пришлось перечитать фразу, чтобы убедиться, что ей это не померещилось. Эбба вздохнула.
На этот раз Каролина аф Мельхиор пришла в сопровождении адвоката. Интересно, кто ее надоумил, подумала Эбба, и решила, что на этот раз не будет с ней церемониться.
— Добро пожаловать, Каролина. Присаживайся, — сказала она.
— Эбба! — протянула ей руку спутница Каролины в тонком твидовом костюме.
В свои шестьдесят лет она была похожа на маленького бульдога с химической завивкой. На шее вместо ошейника висело несколько золотых цепочек. Поразительно, но при такой бесформенной фигуре у нее были на редкость изящные лодыжки.
— Рада снова тебя видеть, Регина, — ответила Эбба. — Как я понимаю, ты представляешь Каролину аф Мельхиор.
— Я уже тридцать лет как семейный юрист аф Мельхиоров. Еще отец Кристины пользовался моими услугами.
Так это благородный папаша снабдил дочку адвокатом. Ну что ж! Не самый худший выбор. С Региной Альбрехтссон можно было работать. Она, в отличие от других адвокатов, не старалась все время затыкать рот своим клиентам, а это всегда заканчивается плохо.
На Каролине было сшитое по фигуре красное пальто с меховым воротником. Темные волосы распущены. Под пальто Эбба разглядела хлопковую рубашку и джинсы на бедрах, подхваченные ремнем. На ногах — как обычно высокие сапоги на каблуках, поднимавшие ее на высоту почти два метра. В таком виде Каролина была похожа на рок-звезду. Интересный выбор одежды для допроса в полиции, подумала Вендела.
Она включила диктофон. Все присутствующие назвали себя, и допрос официально начался. Но прежде чем Эбба начала задавать вопросы по существу, она решила проверить одно свое подозрение, имеющее отношение к письму, которое она только что получила.
— Каролина, — начала Эбба, — я знаю, что ты жила у Хелены по возвращении с острова. Ты встречалась с Анной или Луизой после этого?
— С Анной — нет. Но Луиза звонила и предлагала выпить кофе, — ответила Каролина. — Она звала вчера, но у меня не было сил. Тогда она предложила пойти сегодня. Ее же будут допрашивать после меня. Я согласилась, но сказала, что в квартиру к ней не пойду. Слишком много воспоминаний. Но рано или поздно мне придется вернуться туда за вещами, — всхлипнула Каролина. — На самом деле мне не хочется ее видеть, но думаю, нам обеим будет лучше, если мы обо всем поговорим. Я должна сделать для нее по крайней мере это.
— Должна?
— Мне стыдно за то, как я поступила с Луизой. Она этого не заслужила. Луиза очень много для меня значила.
— Ты хотела бы искупить свою вину перед ней?
Каролина ничего не ответила. Закусив губу, она уставилась на свои пальцы. Эбба секунду раздумывала, стоит ли развивать эту тему, но решила, что ей не хватает информации, чтобы припереть Каролину к стенке.
— Когда мы виделись вчера, Каролина, — продолжила она, — ты сказала, что была вечером семнадцатого октября в ателье с Раулем и Хеленой.
— Да.
— Таким образом, ты меняешь свои свидетельские показания.
— Да.
Эбба взглянула на Регину. Та сидела спокойно. Эбба продолжила:
— Тогда я попрошу тебя рассказать, о чем вы говорили.
— Об их отношениях.
— Как ты отреагировала, узнав правду?
Каролина занервничала. Закинув ногу на ногу, она обхватила лодыжку руками:
— Вы меня уже об этом спрашивали. Естественно, я расстроилась. Хелена вам тоже все рассказала.
Эбба ничего ей не ответила.
— Вы с сестрой договорились о том, что будете отвечать на вопросы о событиях на острове?
