Патриция Вентворт - Убийство в Леттер-Энде. Приют пилигрима (сборник)
– Боюсь, что нет. Это сугубо частное дело.
– В ходе расследования убийств часто раскрываются многие частные дела. Когда вы давали показания в прошлый раз, у нас не было никаких причин предполагать, что Генри Клейтон мертв. Сейчас ситуация изменилась. Найденное в подвале тело опознано. Это на самом деле Генри Клейтон. Его имя значится на ярлычке, пришитом к пальто. Обнаруженный на Клейтоне перстень с печаткой опознан Джеромом Пилгримом. У нас нет никаких сомнений в том, что это убийство. Представляется вероятным, что он по какой-то причине вернулся в дом после того, как вышел оттуда. В доме он был заколот возле лифта или в лифте, соединяющем первый этаж с подвалом. В качестве орудия убийства использовали кинжал из висевшей на стене коллекции холодного оружия. Мы нашли следы крови на клинке одного из них. Кроме того, следы крови обнаружены и в соскобах с пола лифта. В такой ситуации, как вы понимаете, я вынужден просить вас ответить на мой вопрос. Причина размолвки между вами и Клейтоном может пролить свет на мотивы преступления.
– Я очень сильно в этом сомневаюсь.
– Возможно, вам трудно об этом судить. Вы не хотите изменить свое решение?
В ответ Лесли отрицательно покачала головой:
– Это будет нечестно с моей стороны и может причинить вред невиновным.
– Вы хотите сказать, что ваша ссора была связана с женщиной?
– Это была, собственно говоря, не ссора. Эта размолвка не поможет вам приблизиться к разгадке. Мы просто разошлись во взглядах на одну вещь – и это все.
– Вы не могли бы остановиться на каких-то деталях без упоминания имен?
Мисс Фрейн задумалась, потом проговорила:
– Да, я могу это сделать. Эта тема возникла случайно во время нашего разговора. Я приняла одну точку зрения, а Генри – другую.
– О чем шла речь?
– Речь шла о незамужней женщине, родившей ребенка. Я придерживалась мнения, что ребенок нуждается в обоих родителях и это его право должно перевешивать все остальные соображения.
– А Клейтон?
– Он не согласился со мной. Сказал, что мужчина, конечно, должен платить, но не несет никакой иной ответственности. Так говорят очень многие мужчины. Так что никакой ссоры не было.
Марч внимательно посмотрел на нее:
– Вы обсуждали то, что случилось с Мэйбл Роббинс?
Мисс Фрейн мгновенно залилась краской.
– Нет, конечно, нет!
– Я не понимаю, почему вы говорите «конечно». Вы же наверняка знали эту девушку.
– Разумеется, я ее знала. Она была само очарование.
– Значит, было бы вполне естественно, если бы вы говорили о ней, не так ли?
– Это был другой случай – случай, описанный в газетах.
– Возможно, что случай был другой, но мысленно вы все равно связали его с Мэйбл Роббинс. Это было бы естественно, не правда ли?
– Мистер Марч, неужели вы всерьез полагаете, что я могу вспомнить, что было у меня на уме три года назад?
– Думаю, что вы бы помнили, что подумали о Мэйбл Роббинс. Продолжайте, мисс Фрейн. Вы не хотели говорить, потому что не желали навредить невинному. Вы будете утверждать, что этот невинный не принадлежит к семье Роббинсов?
Мисс Фрейн посмотрела в лицо Марчу и бесстрастно произнесла:
– Знаете, я, пожалуй, действительно все расскажу. Я думала в тот момент о миссис Роббинс. Мне всегда было ее очень жалко – и я не хотела говорить ничего, что могло бы разворошить историю Мэйбл. Прошу вас, поймите меня правильно. Тот случай, о котором мы говорили, не имел никакого отношения к Генри, но я понимала, что если бы упомянула его, то в дело непременно втянули бы и Роббинсов, что в конце концов и произошло.
Марч жестко посмотрел в глаза Лесли.
– Мисс Фрейн, вы знали, что Мэйбл Роббинс умерла?
– Да, мне сказал об этом мистер Пилгрим. Он сказал мне также, что Роббинс не желает огласки, и я никогда не упоминала об этом в разговорах с другими людьми.
– Но вы знали. Вы знали об этом во время размолвки с Генри Клейтоном?
– Нет, не думаю. Мне кажется, что мистер Пилгрим сказал мне об этом позже.
– Вы уверены?
– Да, я уверена, что это произошло позже.
– Вы знали, кто был отцом ребенка Мэйбл Роббинс?
– Нет.
– Мистер Пилгрим что-нибудь говорил вам об этом?
– Да, – ответила мисс Фрейн после долгого молчания.
– Не говорил ли он, что считает Клейтона отцом ребенка?
– Он говорил, что очень этого боится.
– Роджер не говорил вам, почему он так думает?
Мисс Фрейн сильно побледнела и произнесла тихим, немного дрожащим – несмотря на все ее усилия – голосом:
– Он говорил, что ему сказал об этом Роббинс.
Глава 24
Когда Марч, постучав в дверь мисс Джанетты, вошел к ней, он обнаружил в комнате Лону Дэй. Занавески, прикрывавшие окна, были разрисованы розами и незабудками. Полотно окрашивало холодный зимний свет в розовые тона.
Рэндалл понял, что сценарий готов и все роли, включая его собственную, уже расписаны. Ему была уготована роль грубого полицейского, вломившегося в покои больной дамы.
Мисс Дэй какими-то неведомыми путями провела его по лабиринту мебели до кровати и предложила сесть на стоявший рядом с ней стул. Через пару минут Марч освоился и смог различить мисс Джанетту на фоне розовых простыней и вышитого одеяла, прикрывавшего ее до пояса. Больная нашла в себе силы сесть. На леди была надета блузка, увенчанная ярдами кружев. Волосы были тщательнейшим образом уложены в безупречную прическу. Кружевная шляпка была кокетливо украшена бутоном розы и незабудками. На пальцах были надеты дорогие перстни. Марчу показалось, что дама больше похожа на дрезденскую пастушку, чем на умирающего инвалида.
Она заговорила с ним из розового тумана:
– Прошу прощения за то, что заставила вас ждать. Для меня все это стало таким ужасным потрясением. Я не так сильна, как моя сестра. Вы не будете возражать, если при нашем разговоре будет присутствовать сиделка?
– Мне все же хотелось бы поговорить с вами наедине, мисс Пилгрим.
Мисс Джанетта прерывисто вздохнула:
– Знаете, я бы все-таки попросила вас разрешить ей остаться. Лона, дорогая, подайте мне нюхательную соль.
Лона сочувственно посмотрела в глаза Марчу и сказала:
– Думаю, будет лучше, если я действительно останусь.
Рэндалл сдался. Если он будет настаивать, то с пожилой леди, чего доброго, случится обморок, и тогда придется все начинать сначала.
Подав флакон с солью, мисс Дэй тактично отошла к окну. Мисс Джанетта обратилась к Марчу:
– Скажите, что вы хотите знать, и я, насколько смогу, отвечу на ваши вопросы. Мне правда надо беречь силы, и я надеюсь, вы мне в этом поможете.
– Я не задержу ваше внимание больше, чем это будет необходимо. Я хочу, чтобы вы рассказали мне, как в семье отнеслись к продаже имения. Когда эта идея впервые возникла?
Мисс Джанетта тотчас забыла обо всех своих недомоганиях и заговорила с неожиданной энергией:
– Это все мой брат. Не могу себе даже представить, как он до этого додумался. Такого потрясения я не испытывала ни разу в жизни. Да и Роджер тоже – решил отказаться от права наследования! Я вообще не понимаю, о чем они оба думали. Мы были просто в ужасе.
– Кого вы подразумеваете, когда говорите «мы»?
Мисс Джанетта так тряхнула головой, что слегка растрепала кудри.
– Я подразумеваю всех нас – всю семью. Моей сестре он просто разбил сердце. Она живет ради сада. К тому же – наверное, вы не поймете этого чувства – Пилгримы всегда жили в «Приюте пилигрима».
Марч сочувственно улыбнулся:
– Да, это грустно, когда такие старые родовые гнезда переходят в чужие руки. Но, как я понимаю, мистер Пилгрим твердо решил продать усадьбу и уже предпринял какие-то шаги.
Мисс Джанетта испустила тяжкий вздох.
– Он твердо решил это сделать. Он вообще был очень упрямым человеком. Если бы он не умер, то нас всех давно бы вышвырнули на улицу.
От окна к кровати неслышно подошла мисс Дэй и примирительно произнесла:
– Вы слишком много говорите, дорогая, это очень утомительно для вас.
Слова мисс Дэй пришлись совсем некстати. Ответ был едким и оскорбительным:
– Думаю, что вам лучше наведаться к Джерому и узнать, не нужно ли ему чего-нибудь. Потом можете вернуться.
Марч мысленно даже пожалел сиделку, но она, наверное, привыкла к такому обхождению. Ну и жизнь!
Мисс Дэй вышла из комнаты, и Рэндалл спросил:
– Сделка рассыпалась после смерти вашего брата?
Мисс Джанетта испустила следующий вздох.
– Да. Я вижу в этом руку Провидения. Конечно, его смерть была ужасным несчастьем, но он был очень нездоров, и, умерев, он не узнал о смерти Роджера, бедного Джека, а теперь еще и Генри.
Мисс Джанетта поднесла к глазам кружевной платок.
Марч был готов рискнуть последней монетой в кармане, побившись об заклад, что это был чисто ритуальный жест.
– Да, – сказал он вслух. – Но Роджер тоже был готов продать имение, не правда ли?
Мисс Джанетта вспыхнула до корней волос, из-за чего, в сочетании с румянами, ее лицо приняло не вполне естественный оттенок.
