Леонид Словин - Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда)
- Чем могу служить, друзья?
Чернышев что-то пробурчал про лекарства, про возможную контрабанду импортных препаратов.
Врач тонко улыбнулся и благожелательно бросил:
- Если вы хотите, чтобы я помог вам, а я готов это сделать, но прежде, пожалуйста, поставьте меня в известность об обстоятельствах... Что-нибудь случилось?
Виктор бросил сквозь зубы, что это его забота - майора милиции Чернышева, и он не собирается никого ни о чем информировать в том числе и его... доктора... Как его ? Кавтарадзе ?...
- Вы можете полностью на меня рассчитывать...
- Я, знаете ли, я как-то привык обходиться своими силами, без чьей либо посторонней помощи, - теперь он, улыбался улыбкой змеелова, который приподнял свою раздвоенную на конце острую палочку. - Но за предложение, он ухмыльнулся еще демонстративней, - спасибо...
Поразительно, но на врача и это не подействовало.
- Вы тоже - работник милиции ? - спросил он небрежно у Ковальского.
Тот смутился, покраснел, стал что-то мямлить...
Нет, он не из милиции, но милиции всегда помогал и помогает...
Виктор вздернул брови: движением руки остановил Станиславыча. Сказал сухо:
- Вопросы задаю я. Все отвечают только мне. До свиданья, доктор...
Кавторадзе ретировался смущенно.
Настроение Чернышева портилось все больше. Ковалерийским наскоком на больницу нельзя ничего добиться. Надо отступить, чтобы позже вернуться. Требовался толковый информатор, разговоры по душам с нянечками, секьюрити, гардеробщиками... Наблюдение за машинами скорой помощи, списки врачей, административно-технического персонала...
В конце их долгих проходов с Чернышевым по сотовому телефону связался его постоянный дублер, напарник из РУОПа, сидевший с ним в одном кабинете.
- Тебе звонил человек по имени Марс. Сказал, что ты в курсе.
- Да...
- Из Ташкента вылетает Мустафа Раджабов, бортпроводник узбекских авиалиний. Ты им интересовался. Прилет сегодня в Аэропорт "Домодедово"...
- Ну время-то прилета ты, по крайней мере, ты сообразил узнать? - он и напарник вели непрекращающуюся игру, в которой Чернышев постоянно наезжал на коллегу, а тот простодушно оправдывался.
- Обижаешь, начальник! Через два с половиной часа ты должен уже быть в Домодедове...
- Ну, молодец. Хвалю.
- Рад стараться, господин майор.
Чернышев дал "отбой", взглянул на часы, обернулся к своим:
- На сегодня все. Сваливаем. У нас нет времени...
Сквозь стеклянную стену вестибюля Кавтарадзе наблюдал отъезд ментов из больницы: их старшего - задиристого грубияна- майора, симпатичной "следовательши", как определил ее для себя Геннадий, высокого смуглого молчуна-секьюрити и еще одного человека, сразу вызвавшего у него подозрения, который не походил на мента ни внешностью, ни возрастом.
Кавторадзе уже знал о чрезвычайном происшествии ночью: когда из специальной выгородки у подсобного помещения из-под замка сбежал привезенный "скорой" мужик-донор. Примет его Геннадий не представлял, но мужчина, приехавший с ментами, вполне мог оказаться именно им.
Тут в вестибюле, где, кроме него никого не было, Кавторадзе по сотовому телефону, набрал номер Медицинского Центр "Милосердие, 97" .
Прямая линия с Рындиным была занята.
Геннадий положил телефон его в кожаный чехол и забарабанил по столу пальцами: эта ситуация ему не нравилась, совсем не нравилась...
Вторая попытка через минуту-другую оказалась более удачной. Трубку снял Рындин.
- Олег ! - Кавторадзе был явно в смятении, Рындин это сразу почувствовал.- Сейчас в больницу приезжала милицейская команда. Во главе какой-то майор с женщиной. Повидимому, сотрудницей...
Рындин внимательно слушал.
- С ними еще один - высокий, черноглазый малый. Загорелый, смуглый. Всю дорогу молчал...
Рындин не перебивал его.
- И еще какой- то тип лет шестидесяти... Не тот ли это... которого, ну ты сам знаешь?!
Рындин невольно представил себе гримасу недоумения и досады на красивом генкином лице, однако, сдержался, заметил спокойно:
- Я тебя не запугиваю... Просто ты должен понимать, что такая возможность тоже существует... Обрисуй мне женщину. Короткоострижена, с серыми глазами...
- Да. Майор с седыми висками, лет тридцати пяти...
- Резок в общении...
- Как в точку попал.
- Это те самые "брат" и "сестра"... - Рындин разложил все по полочкам - Панадис послал их ко мне, когда у него самого сорвалось с китайцем. Третий с ними - израильтянин, партнер Панадиса...
Мустафу Раджабова, бортпроводника узбекских авиалиний, притормозили в девятиэтажном "Профилактории летного состава" в аэропорту "Домодедово".
Стюард - крепкий скуластый парень с выпуклым лбом и квадратным тяжелым подбородком - прошел туда, протиснувшись между десятками расставленных в беспорядке по площади автобусов, такси, частных и служебных машин и по дороге обогнул поднятый на пьедестал первенец межконтинентальных рейсов "ТУ-104".
Профилакторий размещался в одном из нескольких кирпичных зданий, высившихся на краю небольшой рощи. Раджабова встретила знакомая аптечная тишина выкрашенных в неяркие цвета коридоров, за стенами которых всегда кто-то отдыхал вернувшись из рейса...
- Мустафа Раджабович... - молоденькая медсестра в окошечке поманила его. - Тут вас ждут...
Она вышла из своего кабинетика, осторожно шаркая тапочками по ковровой дорожке, чтобы никого не разбудить,
проводила в одну из комнат...
Он не ждал неприятных неожиданностей. Был абсолютно чист. В сумке его тоже не было ничего предосудительного.
Навстречу ему из лифта прошли люди ростовского экипажа.
- вам сюда...
Она не зашла туда, неслышно прикрыла за ним дверь.
По-прежнему ничего не понимая, он остановился. В комнате на четверых кровати были аккуратно застелены, пусты. В средине стоял большой квадратный стол. Напротив окон, на стене, висела карта авиалиний Евразии...
За столом Раджабова ждали трое. Он видел их впервые. Высокий, лет сорока, с дерзким взглядом; молодая женщина с короткой, медного цвета стрижкой и худой, нескладный малый с крупными темными глазами и натренированной фигурой спортсмена.
- Ну вот, мы с вами и встретились, - сказал тот, что постраше, представляясь, - майор милиции Виктор Чернышев.
Он открыл красные корочки, подождал , пока бортпроводник ознакомится со всеми записями.
- А это - показал он на двух других, рядом с ним - мужчину и женщину, - капитан израильской полиции Алекс Крончер и старший лейтенант милиции Анастасия Гончарова...
Стюард набычился, не произнес ни слова и, не спросив разрешения, присел на ближайший стул .
- Это что ж, арест ? - его могучий, почти квадратный подбородок тяжело ткнулся в форменный застегнутый сзади на шее галстук-регату.
Тот, кто назвался майором милиции Чернышевым, смотрел на него с вызывающей усмешкой.
- Может статься и так, - ухмыльнулся он, - еще не решили...
- Вы что, забыли, что я - гражданин другой страны?! - с угрожающим пафосом в голосе произнес пилот.
- А и так, - вызывающе произнес тот же майор в штатском. - У вас есть возражения ?
- Тогда зовите консула: ничего я без него вам отвечать не буду...
Челюсти его были теперь крепко сцеплены.
Чернышев ответил - он был тут за старшего.
- Какой грамотный: консула ! Ему хочешь звонить ? Ну, давай ! Сейчас предоставим тебе такую возможность...
Он позвонил кому-то по сотовому телефону.
- Помоги выяснить номер телефона узбекского посольства в Москве. И сообщи мне сюда, ладно ?...
Чернышев дал отбой.
- Сейчас мне сообщат... Но я должен предупредить, - майор держался чрезвычайно уверенно. - К уголовной ответственности привлекают по месту совершения преступления. И вне зависимости от гражданства...
Раджабов приподнял тяжелый подбородок, прислушиваясь.
- Мы пока тут просто разговариваем с вами. Если же появятся дипломаты, - быстро прошлась по нему взглядом спутница майора, - все кончится иначе. Даже при лучшем для вас исходе на международные рейсы вы уже никогда не попадете. Ни здесь, ни в другом месте. Это уж, как пить дать...
- Это почему же?! - как можно небрежнее спросил бортпроводник.
- Из-за груза, который вы перевозили Китайцу. Имя "Ли" вам что-нибудь говорит?
- В первый раз слышу.
- И вы, безусловно, не знаете, что Ли пристрелен у себя дома. Не всякий такого удостаивается!
- Я ничего не знаю.
- Еще бы, - ехидно вставил Чернышев, - в "Ташкентской правде" об этом не напишут...
Стюард нахмурился: на крупном лице заходили мощные желваки.
- Да вы о чем это ? Еще пришьете что - нибудь...
- В его в записной книжке ваши координаты. - сказала женщина. Хотите убедиться?
Чернышев вмешался в разговор.
- Думаешь, у нас, в московской милиции никого нет, кто бы по-китайски читал? Держи!
Майор протянул ему записную книжку. Он блефовал: если бы пилот раскрыл ее, оказалось бы что Ли все свои записи делал по-русски.
