Карина Тихонова - Я и мое отражение
Его голос начал дробиться колючими осколками, эхо отскакивало от кафельных стен и возвращалось назад упругим теннисным мячиком. Сначала я прилагала усилия, чтобы следить за речью родственника, потом поняла, что у меня ничего не получается. Глаза мои закрылись, дядюшкин голос отъехал далеко, стал неслышным. И последнее, что я помню – это хороший удар по боку, который получаешь, когда падаешь на твердую поверхность.
«Черт! Опять упала на тот же бок!» – успела подумать я.
И все провалилось в темноту.
Утренние лучи коснулись моего лица, и я тут же открыла глаза.
Я лежала на кровати в своей комнате, заботливо укрытая одеялом. Халат валялся на полу, и я с облегчением вздохнула:
– Приснилось!
Присела на постели и тут же болезненно скривилась. Бок пронзило резкой болью.
Я выскользнула из-под одеяла, поднялась на ноги и пошла в ванную. Встала перед большим овальным зеркалом, задрала ночную рубашку и внимательно осмотрела свой бок.
Бок отчего-то приобрел неприятную багровую окраску. «Синяк будет, – подумала я равнодушно. – Черт, на том же месте! Только-только побледнел синяк, который я заработала, вывалившись из окна десять дней назад, и вот вам! Новая болячка!»
Я открыла кран с холодной водой и ополоснула лицо.
Выходит, мне не приснилось. Этой ночью на этом месте состоялся разговор с дядюшкой, и он предложил мне убить тетушку. И даже сунул мне в ладонь пузырек с бесцветной жидкостью.
– Ни вкуса, ни запаха, – шепнул мне в ухо невидимый Мефистофель. – Может, попробуешь?.. Одним махом семерых побивахом: собственную жизнь сохранишь и разбогатеешь… Больше такого шанса у тебя никогда не будет!
Я изо всех сил зажала уши. Мефистофель умолк.
Интересно, куда делся пузырек с ядом?
Я вернулась в комнату, подняла с пола халат и обшарила карманы. Пусто. Значит, дядюшка забрал его с собой.
Я подошла к окну. Во дворе дежурила машина. Шофер Миша стоял возле распахнутой задней дверцы в почтительной позе, лаковый козырек его форменной фуражки радостно сиял.
Открылась дверь, из дома вышла тетушка, одетая как всегда элегантно и просто. Не глядя на шофера, скользнула в машину, Миша бесшумно притворил дверцу. Обежал автомобиль, уселся за руль. Машина тронулась с места и неторопливо поползла к воротам.
Я проводила ее взглядом.
Интересно, куда это тетушка собралась? Впрочем, какая разница…
Дверь в мою комнату приоткрылась. Это я поняла по легкому сквозняку, залетевшему из коридора. Горничная явилась.
– Есть не буду, – сказала я Рите, не оборачиваясь. – Принеси кофе. Без сахара, с молоком.
– Напрасно, – ответил мне мужской голос. – Тебе нужно набираться сил.
Я обернулась. Дядюшка стоял в дверях, словно не решаясь переступить порог.
– Стучаться надо, – сказала я устало. Что ж это такое, никто меня здесь не считает одушевленным предметом!
– Я стучался, – соврал дядюшка. Я не стала вступать в прения. Какой смысл?
Дядюшка воровато оглядел коридор. Вошел в комнату и плотно прикрыл дверь.
– Как ты? – спросил он с фальшивым участием.
– Прекрасно! – ответила я.
– Ты вчера сознание потеряла, – проинформировал меня любящий родственник.
– Я догадалась.
– Это последствия твоей болезни, – заявил дядюшка.
– Вы думаете?
Он сделал еще один шаг ко мне.
– Я завтра улетаю….
– Счастливого пути, – пожелала я и стала смотреть в окно. Смотреть на дядюшку было ужасно противно.
– Это все, что ты хочешь мне сказать?
Я отвернулась от окна и посмотрела на дядю. Он быстро отвел взгляд.
– Это… в сливном бачке в ванной, – прошептал он.
Я молчала.
– Ты слышишь?
– Слышу, – ответила я безразлично.
– Ты сделаешь?
Я снова посмотрела в лицо родственнику.
– Вам ее совсем не жаль? – спросила я, не понижая голоса. – Она ведь вас любит!
На мгновенье дядюшка смутился. Какое-то нормальное человеческое чувство проглянуло в его глазах: стыд, смешанный с раскаянием. Но только на мгновение. Через минуту на меня смотрел оборотень из фильма ужасов.
– Себя пожалей, – сказал он негромко. – Помрешь ведь…
– Не помру, – ответила я. – Просто все расскажу душеприказчикам на дне рождения. Они ведь заинтересованы в том, чтобы получить эти деньги. Так что они мне помогут…
– Говоришь по-английски? – перебил меня дядюшка.
Я растерялась.
– Нет… А при чем тут…
– Притом, что они не знают ни одного русского слова, – жестко ответил дядюшка.
– Как? – растерялась я еще больше.
– Так! – повысил голос дядя.
Но тут же спохватился и продолжал шепотом.
– Так! Душеприказчики – иностранцы!
– А переводчик у них есть? – спросила я нерешительно.
– Есть, – ответил дядюшка с плотоядной усмешкой. – Его Лена кормит из собственных рук. Все предусмотрено, не суетись. Даже твой бунт. Переведут то, что посчитают нужным.
Я молча взялась руками за горячие щеки.
– В общем, я тебя предупредил, – сказал дядя. – Дальше – как знаешь. Вернусь через две недели. Если все сделаешь, как надо, – будешь всю жизнь как сыр в масле кататься. Если нет…
И он пожал плечами, как бы сожалея о моей глупости.
Действительно, что тут еще можно сказать?
– Возьми себя в руки, – приказал дядюшка. – Вариантов немного: или тебя убьют, или…
Он снова не договорил. Развернулся и покинул мою комнату.
А я немного постояла у окна, потом пошла в ванную и открутила шариковую головку спусковой ручки бачка. Приподняла крышку. В воде плавал небольшой флакончик, кажущийся пустым. Но я знала, что он наполнен. И знала чем.
Я бесшумно опустила крышку на место и завинтила шариковую головку.
– Не трусь, – снова шепнул в ухо Мефистофель. – Никто ничего не узнает. А если узнает… Ну и что? У тебя будет столько денег, что ты сможешь выбраться из любой неприятности!
Я снова зажала уши, и Мефистофель убрался. Но убрался неторопливо, заронив в мою душу ядовитые семена.
Может, и вправду?..
Я не додумала. Села на край ванны и тихо заплакала, спрятав лицо в ладонях.
Весь день я провела в своей комнате. Лежала на кровати, раздумывала над нелегким положением, в котором оказалась. Вчерашняя эйфория обернулась горьким похмельем.
Попробуем подсчитать свои резервы. Резервы сомнительные.
Во-первых, человек по имени Виктор, которого я почти не знаю. Предположим, что он действительно готов мне помочь. Что он может сделать?
Рассказать ему всю свою историю от начала до конца? Тогда он автоматически попадает под удар. Тетушка и колебаться не станет, размажет его по стенке вместе со мной. Имею я право вовлекать человека в такую авантюру?
Нет. Конечно, нет.
Выходит, про Виктора можно забыть. Вернее, нужно забыть. Нечего втягивать посторонних людей в свои личные трудности.
Резерв второй. Дядюшка.
Я перевернулась на спину и уставилась в потолок.
Да, резерв весьма и весьма сомнительный. С одной стороны, он готов мне помогать, но только в том случае, если я Женя. Если я попытаюсь восстановить истину, он немедленно перейдет на сторону тетушки.
Душеприказчики-иностранцы. Странно…
Я задумчиво почесала нос.
Может быть, Женин отец тоже иностранец? Поэтому они и не виделись столько лет? А, ерунда! Железный занавес расплавился сто лет назад! Захотел бы увидеть дочку – увидел бы, можно не сомневаться!
Женя попала в семью Володиных пятнадцать лет назад. В девяностом году. Предположим, что именно тогда она начала получать хорошие деньги от своего далекого отца.
Ну, и что? В девяностом году перемещаться за рубеж стало значительно проще! А уж приехать оттуда в Россию просто пара пустяков!
Выходит, Женин отец либо не хотел видеть дочь, либо умер гораздо раньше…
Да ладно, какая разница?! Свиделись отец и дочка в том месте, где никаких границ нет и быть не может! Женя ведь тоже погибла!
Бедная девушка!
Мне стало отчаянно жаль незнакомую барышню, имевшую в этой жизни все, кроме самого главного.
Кроме близких людей и их любви.
Мне, конечно, тоже в этом смысле не повезло, родители погибли, когда мне было чуть больше двадцати… Но двадцать лет у меня были прекрасные папа и мама, которых я вспоминаю с нежностью и любовью. У Жени не было даже воспоминаний.
Зато у нее была тетка, посадившая племянницу на наркотики, чтобы легче отбирать деньги. И дядюшка, которому наплевать на все, кроме собственных удобств и удовольствий.
Замечательная парочка!
Ладно, все это в сторону… Нужно думать о другом. Как мне отсюда выбраться живой и желательно здоровой.
Я думала очень долго, и в конце концов кое-что придумала. План мне понравился своей простотой и незамысловатостью. Авось получится.
Эту ночь я спала почти спокойно.
Утром меня разбудил стук в дверь.
– Кто там? – спросила я, не проснувшись окончательно.
Дверь отворилась, и на пороге возникла тетушка, одетая в джинсы и свитер.
Надо же! Первый раз вижу ее в джинсах!
