Диана Чемберлен - Кровные узы, или История одной ошибки
В тот вечер он прибыл в «Сторожевой Баркас», чтобы признать свои ошибки.
Джейми передал мне Мэгги и попросил отвести ее в спальню. Я с удовольствием согласилась, не желая присутствовать при их беседе. Я села на кровать, держа Мэгги на руках. Однако беседа вышла за рамки комнаты.
– Ты их измерял? – крикнул Джейми.
– А как же!
– Папа! – Мэгги стала вырываться из моих рук.
– Тогда почему это случилось?
– Не знаю! – крикнул Маркус. – Я все сделал как надо. Это ведь не конец света?
– Папа!
Я закрыла глаза. Когда же это кончится? Я не могла слышать эти вопли.
– Это плохая работа, Маркус! – крикнул Джейми. – Представляешь, сколько будет стоить переделка?!
– Мы можем вставить окна большего размера.
– Мы ничего не будем делать! Я не подпущу тебя к этим окнам!
– Ты только и ждал, к чему бы придраться!
Мэгги вырвалась из моих рук.
– Это последнее, чего я хотел, – проговорил Джейми. – Я надеялся, что ты наконец возьмешься за ум. Давно пора. Тебе уже двадцать два! Ты законченный алкаш, Маркус. Тебе надо лечиться. Ты уволен.
Я схватила Мэгги, но она нырнула с кровати головой вниз. Я успела схватить ее и увидела, что она, слава богу, цела и невредима, но уже готовится издать душераздирающий вопль.
– Нет, детка. – Я посадила ее к себе на колени. – Шшш.
Из комнаты послышался смех Маркуса.
– Уволен откуда? – крикнул он. – Мне что, платят? Мне не нужны трудности. Сам все расхлебывай.
Входная дверь хлопнула, и Мэгги издала давно подготавливаемый вопль.
Я вышла из спальни и передала ее Джейми, который стоял с покрасневшим лицом, подбоченившись и уставившись на входную дверь.
– Мне нужно поспать, – сказала я, передавая ему Мэгги прежде, чем он начал протестовать.
Вернувшись в спальню, я заперла дверь, взяла третий и последний вайн-кулер из стенного шкафа и выпила его теплым.
На следующую ночь, за день до возвращения Мэгги и Джейми к Уэстонам, Джейми снова позвонили из пожарного депо. Мэгги уже спала, слава богу, и к тому времени, как Джейми вернулся, я была в постели. Он постучал в дверь.
– Мы можем поговорить несколько минут? – спросил он.
Я еще не спала.
– Угу.
Я села, прислонясь к изголовью, закутавшись в простыню, поскольку была совершенно голая.
Гнев Джейми на Маркуса за день прошел, и он не собирался вываливать на меня свое плохое настроение. Он присел на край кровати. Свет из коридора падал ему на щеку и отражался в глазах. Когда-то я так любила эти большие карие глаза! Мне бы хотелось полюбить их – его – снова. И мою дочь, которая заслуживала гораздо больше, чем я могла дать ей.
– Я замечательно провел эту неделю вместе с тобой и Мэгги.
Я кивнула, стараясь не подать вида, как сильно мне хочется, чтобы они поскорее уехали. Я мечтала о возвращении своей прежней жизни со сном и выпивкой.
– По крайней мере, Мэгги больше не кричит, когда ты оставляешь ее со мной.
Джейми не улыбнулся.
– Ты очень продвинулась вперед в отношениях с ней. Я понимаю, ты еще не стала прежней, но хочу, чтобы ты знала, – я ценю, что всю эту неделю ты старалась быть ей мамой.
Мне на глаза навернулись слезы.
Он подошел ближе, взял мою руку своими большими ладонями.
– Что такое? – спросил он. – Откуда эти слезы?
– Как бы я хотела что-нибудь чувствовать к ней. – Я вздохнула. – И к тебе. Как нормальная мать и нормальная женщина.
К моему удивлению, он наклонился и поцеловал меня.
– Ты станешь такой, – сказал он, проведя рукой по моей щеке.
Потом поцеловал меня снова. Его губы были так знакомы, они претендовали на то, чтобы пробудить во мне прежние чувства. Я сама хотела этого, но теперь это казалось недостижимым.
Его пальцы проникли под простыню и дотронулись до моей груди. Рука поползла ниже, я не сопротивлялась. Он нашарил презерватив на ночном столике, сорвал с него обертку и надел. Я симулировала желание – хотела дать ему эту радость, но сама ничего при этом не чувствовала. В первый раз я симулировала оргазм.
Он кончил и отстранился от меня.
– Черт! – сказал он. – Надо же. У меня такое в первый раз.
– Что в первый раз? – спросила я, испугавшись, что плохо притворялась.
– Он порвался. – Я поняла, что он говорит о презервативе. – Старый, должно быть. – Он лег рядом и положил руку мне на живот. – Когда у тебя были месячные?
Я постаралась вспомнить, когда это было, и оказалось, что больше месяца назад. Причем гораздо больше. Я вспомнила, как на прошлой неделе меня вдруг затошнило и стала кружиться голова. Тогда я приписала это последствиям постоянного пьянства. Внезапно сердце сначала подпрыгнуло, а потом нырнуло куда-то вниз. Мне захотелось выскочить из постели, кинуться на кухню к календарю и сосчитать дни, в смутной надежде, что я все-таки ошиблась. Но я не пошевелилась, стараясь не выдать волнения.
– Точно не помню, – с трудом выдавила я.
– Да уж, это последнее, что тебе сейчас нужно, – пробормотал он. – Еще одна беременность.
Возможно, это было последнее, что мне нужно, но я точно знала, что это случилось.
30
Маркус
Кока-кола и арахис – это была моя любимая еда, но сегодня утром она мне не принесла радости. Я сидел на настиле своей башни и смотрел, как волны накатывались на берег. Прилив был высоким и бурным, он обдавал брызгами мое лицо и уилмингтонскую газету, лежавшую у меня на коленях. Я помахал кучке бродяг, примостившихся на берегу. Постарался вообразить, что это самый обычный день, и мне удавалось это до тех пор, пока я не раскрыл газету.
«Может ли герой быть злодеем?» – бросился мне в глаза заголовок.
Последние несколько дней уже повсюду стали циркулировать слухи. Прошлым вечером полицейские даже дали пресс-конференцию, чтобы развеять некоторые из них. Это сработало лишь в отрицательную сторону. Слишком много возникало вопросов, и слишком мало имелось ответов на них.
Приехали даже корреспонденты Си-эн-эн, почуяв сенсацию – возможность разоблачить популярное утреннее телешоу, которое смотрит вся страна. Внезапно пожар в маленьком городке стал новостью общенационального масштаба.
– Это правда, что несколько свидетелей незадолго до поджога видели Энди Локвуда около церкви? – спросил репортер.
«Как они могли пронюхать?» – пронеслось у меня в голове.
– Как я уже говорил, – повторил начальник полиции в третий или четвертый раз, – следствие продолжается, люди дают показания, идет сбор доказательств.
– Вы можете назвать его подозреваемым? – спросил кто-то.
– Все, кто имеет отношение к поджогу, могут быть названы подозреваемыми, – сказал начальник полиции.
– Мы слышали сообщения о вспыльчивом характере Энди Локвуда, – проговорил репортер. – Вы можете подтвердить, что раньше у него не бывало спонтанных поступков?
– Я вряд ли могу это сделать, – сказал начальник полиции.
Я вспомнил случай, когда Лорел ненадолго уехала из города. Из школы позвонили мне, поскольку я был вторым запасным контактом. Первым была Сара, но они не смогли связаться с ней. Энди временно отстранили от занятий. Он толкнул девочку, которая назвала его бестолочью. Имелись и другие случаи, хотя не так много. Энди был непредсказуемым – в одну минуту тихим и милым, а в следующую – бешеным. Я видел, как он дубасил Кита на локине. Вспыльчивый, импульсивный мальчишка, который ничего не обдумывал заранее.
Не имело значения, что на пресс-конференции в адрес Энди не было сказано ничего обвинительного. Зерно недоверия породили сами вопросы, а не ответы.
– Привет, дядя Маркус.
Мэгги шла по песку по направлению к моему дому. Я перевернул газету заголовком вниз, надеясь, что она еще не видела ее.
– Привет, Мэгс, – сказал я.
– Я сначала зашла к тебе в дом и постучала, но потом, когда ты не ответил, сообразила, где тебя надо искать.
Она по ступенькам забралась наверх.
– Ты что, совсем прекратила ходить в школу? – усмехнулся я.
– Мне надо было увидеть тебя. – Она встала напротив, длинные пряди ее волос развевались по ветру. – Ты должен сказать мне, что происходит. – Она вытащила из кармана брюк эластичную ленту и стянула ею волосы сзади. – Эта проклятая пресс-конференция прошлым вечером… что за бред! Я просто не понимаю, что происходит!
– Сядь, Мэгги.
Она плюхнулась в кресло.
– Меня это все уже достало!
– Тебе налить кока-колу? – Хотя я знал, что кофеин ей сейчас вряд ли полезен.
– Спасибо, нет. Ты можешь мне сказать, как на самом деле идет это ваше расследование?
Я смотрел, как волны накатывались на берег.
– Дядя Маркус! Расскажи мне все.
– Ты знаешь, что я больше не веду это дело?
– Они вчера обыскивали комнату Энди.
Я кивнул.
– Нашли что-нибудь?
– Презерватив и несколько сигарет. – Она вздрогнула и посмотрела на меня. – Они взяли одежду, которая была на нем в ту ночь.
