Диана Чемберлен - Кровные узы, или История одной ошибки
– Он был растерян, Флип! – Я встала и закрыла дверь кабинета. – Кому-нибудь из вас следовало позвонить мне.
– Я думаю, он вел себя с Энди корректно, – сказал Флип и добавил: – Простите, но теперь необходимо произвести обыск в комнате Энди. Нам надо, чтобы вы подписали согласие на обыск. Мы хотим провести его сегодня днем. Вы можете отпроситься с работы?
– Вы хотите проводить обыск в комнате Энди? – Я решила, что лучше сделать вид, что я в шоке.
Наверняка Маркус нарушил правила, предупредив меня об обыске.
– Да. Это не займет много времени.
Я могла сказать, что ничего не буду подписывать. Но что они могут найти в комнате Энди, помимо того, что я там видела? Тапочки, подумала я. Мне надо было просто выбросить их. Идиотка. Почему я их не выкинула? А вдруг мне придется рассказывать им о жидкости для зажигалок?
– Я буду там через сорок пять минут.
Я дам им осмотреть комнату и положу конец всем слухам. И тогда они займутся делом – станут искать настоящего преступника.
– Прекрасно, – сказал Флип. – Встретимся у вашего дома в полдень.
Хотя я приехала домой без пятнадцати двенадцать, полицейский автомобиль уже был припаркован в конце улицы у воды, и, помахав двум полицейским, которые сидели в машине, я свернула к своему дому. Мне было интересно, не специально ли они приехали заранее, не потому ли, что не хотели дать мне возможность до обыска побывать в комнате Энди.
Я встретила их у парадной двери. Флип улыбнулся и пожал мою руку.
– Лорел, это сержант Вуд, – сказал он.
– Мэм. – Сержант Вуд кивнул мне, но руку не протянул. Седой, с ясными голубыми глазами, он был бы симпатичным, если бы позволял себе улыбаться. Мне почему-то было неприятно думать, что именно он допрашивал моего мальчика.
Флип подал мне бумагу и ручку:
– Вот бланк разрешения на обыск.
Я посмотрела на бланк, собираясь его прочесть, но буквы прыгали перед глазами.
– Вам просто надо взглянуть на комнату Энди? – спросила я и поставила подпись. – Вам ведь не надо обыскивать весь дом?
– Совершенно верно, – ответил Флип.
– Нет проблем. – Я пригласила их внутрь. – Я знаю, что вы должны выполнять то, что вам приказано, и я хочу очистить имя Энди от всех подозрений.
Они последовали за мной наверх в комнату Энди. Сержант нес большую брезентовую сумку, и я испугалась, что он собирается забрать какие-нибудь вещи. Как я объясню это Энди? В дверях комнаты оба полицейских остановились и надели резиновые перчатки.
– Могу я присутствовать при обыске?
– Да, мэм, – сказал Флип, как будто забыв, как долго мы знаем друг друга.
Я села на краешек кровати Энди, сложив на коленях дрожащие руки и стараясь не мешать, а они начали открывать шкафы и читать указания, которые я оставила для него на корковой доске.
– Когда вы сегодня разговаривали с Энди, сержант Вуд, он сказал вам что-нибудь такое, после чего вы захотели обыскать его комнату?
– Нет, мэм, – ответил за сержанта Флип. – Мы еще раньше хотели попросить на это вашего согласия.
– О чем вы говорили с ним?
– У вас установлен родительский контроль на этом компьютере, мэм? – спросил сержант Вуд, как будто не слыша вопроса.
– Да, установлен. Но он не особенно любит сидеть в Интернете. Ему больше нравятся игры.
Сержант Вуд сел на стул Энди и вставил в дисковод компакт-диск.
Я подумала о грязном послании от «Музикрулз» и спросила себя, на сколько еще отвратительных посланий он наткнется.
Пока сержант Вуд кликал мышкой и изучал экран компьютера, Флип начал выдвигать ящики стола. Я знала, что он может там обнаружить, и вздохнула с облегчением. Он попросил меня встать, после чего провел рукой под матрасом и заглянул под кровать.
– Что вы там ищете? – спросила я, снова садясь на уголок кровати.
– Ну, разные вещи. Например, жидкость для зажигалок. Спички. Инструкции по поджогу, взятые из Интернета. В этом роде, – сказал Флип. – Я знаю, вам это трудно понять.
– Я уверена, что Энди – не тот человек, который захочет и сумеет совершить поджог, так что я не беспокоюсь, – сказала я. – Вы тоже это знаете, Флип, – добавила я, стараясь напомнить ему о нашей дружбе.
Теперь он рылся в шкафу, повернувшись ко мне спиной. Я поняла, что он нашел презерватив, поскольку спросил меня, ведет ли Энди половую жизнь.
– Нет, едва ли, – со смехом ответила я.
Я услышала, как распахнулась парадная дверь.
– Мама? – позвала Мэгги, и я внезапно вспомнила, что сегодня у выпускников короткий день.
– Я наверху, – крикнула я.
– Почему здесь полицейская машина? – спросила она снизу. Затем почти влетела в комнату. – Что здесь происходит?
– Привет, мисс Мэгги, – сказал Флип.
– Вы… – Она перевела взгляд с меня на Флипа, потом на сержанта. – Вы что, обыскиваете комнату Энди?
– Да, здесь идет обыск, – ответила я.
– Но почему? – Мэгги посмотрела на меня. – Разве… разве они имеют право это делать?
Я кивнула.
– Они обыщут только комнату Энди, – поспешила сказать я, чтобы она не подумала, что на ее комнату тоже могут посягнуть.
– Но ведь это смешно! – сказала она.
– Я знаю, детка. – Я указала на место рядом со мной. – Садись.
– Это все из-за того, что сказал Кит?
Я кивнула.
– Вероятно.
Сержант Вуд встал из-за компьютера, взял диск и положил его в маленький пластиковый пакет, который вынул из брезентовой сумки. Потом он вытащил стопку бумажных пакетов.
– Мы бы хотели забрать с собой одежду, которая была на Энди в ночь пожара, – сказал он.
– Конечно, но я ее стирала. – Я встала и открыла дверцу стенного шкафа. – Причем несколько раз, чтобы избавиться от запаха гари.
– И все же нам хотелось бы ее забрать, – сказал сержант.
Я полезла в шкаф за зеленой с полосками рубашкой, но мои руки, как будто повинуясь своему собственному разуму, потянулись к его плотной светло-коричневой рубашке.
– Нет, мама, – проговорила Мэгги. – На нем же была…
Я выразительно взглянула на нее, и она поняла.
– Ох, я совсем забыла, – сказала она. – Мне казалось, что он был в другой рубашке, но на самом деле, он днем был в одной рубашке, а вечером переоделся. Правда, мама?
Я кивнула, боясь, что она наговорит слишком много. Я подала рубашку сержанту, который положил ее в бумажный пакет. Потом я полезла за его брюками. Слава богу, у него имелось несколько пар брюк желтовато-коричневого цвета. Мои руки пропустили брюки, которые были надеты на нем в ночь пожара, и подали пару цвета хаки Мэгги, которая протянула ее сержанту Вуду.
Флип поднял голову от корзины с открытками, которые он бегло просматривал.
– Не забудьте обувь и носки, – сказал он.
– Я не помню, какие носки он надевал, – сказала я.
Я наклонилась, чтобы взять обувь, но Мэгги опередила меня, вытащив совсем другую пару теннисных туфель, не те новые, в которых он был в ту ночь. Отводя от меня взгляд, она отдала их сержанту, который положил каждую туфлю в отдельный бумажный пакет. Теперь мы действовали сообща, Мэгги и я. Я сжалась от страха, осознав, что втянула ее в подмену вещественных доказательств.
– Благодарим вас за помощь следствию, – сказал сержант Вуд, положив последний бумажный пакет в свою брезентовую сумку.
– Спасибо, Лорел. – Флип в последний раз окинул взглядом комнату, потом повесил сумку на плечо.
Мэгги и я, не глядя друг на друга, прислушивались к шагам спускающихся по лестнице полицейских. Хлопнула входная дверь, потом раздался шум отъезжающей машины.
Я положила руку ей на плечи.
– Извини, – прошептала я.
– Я бы сделала то же самое, если бы первая додумалась, – сказала она.
– Но почему? – спросила я. – Почему мы так поступили? Если мы на сто процентов уверены в его невиновности, зачем мы… все это сделали?
Она медленно покачала головой:
– Чтобы защитить его. Мы не знаем, что они могли найти на одежде, которая была на нем в ту ночь, – сказала она. – Я имею в виду, что он случайно мог ступить в лужу с бензином, и тогда они арестуют его. А теперь мы точно знаем, что они ничего не найдут.
Мой взгляд упал на теннисные тапочки, в которых Энди был в ту ночь, и мне показалось, что даже со своего места я чувствую запах чего-то едкого, чего-то легковоспламеняющегося. Но я не сказала об этом Мэгги, потому что не хотела, чтобы она в нем сомневалась.
– Я испугалась, что жидкость из его зажигалки могла попасть на обувь, – сказала я.
Я подняла подушку Энди, которая лежала на краю кровати, куда бросил ее Флип, когда шарил под матрасом, и прижала ее к груди. Она пахла Энди, это был запах ребенка, а не мужчины. Если даже он и мог придумать, как доставить топливо к церкви и как ее поджечь, он никогда бы этого не сделал, чтобы прославиться.
Я знала моего сына. Знала его сердце. Он никогда не смог бы причинить вред ни одному человеку.
29
Лорел
1990
Ребенок Сары родился на три недели раньше срока. Она и Стив назвали его Китом. У него было слабое сердце, что могло в дальнейшем потребовать операции. Я очень переживала за Сару. Она заслуживала такого же здорового ребенка, какого родила я.
