Герберт Аллен - Только не дворецкий. Золотой век британского детектива
Пуаро покачал головой:
— Я очень тревожусь.
— Да, конечно, мы все тревожимся, — лицемерно откликнулась мисс Лайелл. — Это все уже по вашей части — или вот-вот станет. Разве вы не можете что-нибудь сделать?
— Я сделал что мог.
Мисс Лайелл заинтересованно подалась вперед:
— И что же вы сделали?
— Посоветовал миссис Голд уехать с острова, пока не поздно.
— A-а, то есть вы думаете… — Она остановилась.
— Да, мадемуазель?
— Значит, вот что, по-вашему, должно случиться, — сказала она медленно. — Но нет, он не может сделать ничего такого. Он ведь очень приятный человек на самом деле. Это все та женщина… Не может быть, чтобы он… Чтобы он…
Она замолчала, а потом тихо спросила:
— Вы ведь думаете об убийстве?
— Кто-то безусловно думает об убийстве, мадемуазель. Это я могу сказать с уверенностью.
Памела содрогнулась.
— Я в это не верю, — объявила она.
ГЛАВА 5
Восстановить, что произошло в тот вечер, двадцать девятого октября, оказалось несложно. Сначала вспыхнула ссора между двумя мужчинами — Голдом и Чантри. Голос Чантри звучал громче и громче, так что его последние слова слышали четыре человека: кассир у стойки, управляющий, генерал Барнс и Памела Лайелл.
— Ты, мозгляк! Со мной этот номер не пройдет! Пока я жив, Валентайн останется моей женой, понял?
С этими словами он в ярости выскочил из отеля.
Это было до ужина. После ужина, однако, было достигнуто примирение (никто так и не узнал, как именно).
Валентайн пригласила Марджори Голд прокатиться на автомобиле при луне. Памела и Сара пошли с ними. Голд и Чантри играли в бильярд. После этого они присоединились к Пуаро и генералу Барнсу в гостиной. Чуть ли не впервые за все время Чантри улыбался и казался вполне умиротворенным.
— Хорошо провели время? — осведомился генерал.
— Мне за этим парнем не угнаться! Выбил сорок шесть подряд — где это видано?
Дуглас Голд скромно отмахнулся:
— Просто повезло. Честное слово. Что вы будете? Пойду поймаю официанта.
— Мне розовый джин, спасибо.
— Хорошо. Генерал?
— Спасибо, виски с содовой.
— Я тоже. А вы, месье Пуаро?
— Вы очень любезны. Я бы выпил sirop de cassis.
— Сироп чего?
— Sirop de cassis. Из черной смородины.
— А, ликер. Надеюсь, он здесь есть? Никогда о таком не слышал.
— Да, он здесь есть. Но это не ликер.
Дуглас Голд рассмеялся:
— Чудной у вас вкус! Но каждому — своя отрава. Пойду закажу.
Капитан Чантри сел. Не будучи по натуре особенно общительным человеком, он тем не менее явно старался проявить любезность.
— Удивительно, как привыкаешь обходится без новостей, — заметил он.
Генерал застонал:
— Да уж, не считать же новостями «Континентал дейли мейл» четырехдневной давности! Конечно, мне каждую неделю посылают «Таймс» и «Панч», но пока их дождешься…
— Интересно, не дойдет ли до парламентских выборов из-за этих палестинских дел[50].
— Они там наломали дров, — заявил генерал.
Дуглас Голд возвратился к столику в сопровождении официанта с напитками. Генерал как раз начинал рассказывать историю о своей службе в Индии в 1905 году. Два англичанина слушали его вежливо, но без особого интереса. Эркюль Пуаро цедил свой sirop de cassis.
Генерал добрался до кульминации рассказа, раздался дежурный смех. Затем в дверях появились дамы. Все они были оживленны, болтали и смеялись.
— Тони, котик, это просто божественно! — воскликнула Валентайн, опускаясь в кресло подле мужа. — Миссис Голд чудесно это придумала. Вы должны были поехать с нами!
— Кто хочет выпить? — спросил капитан Чантри, оглядывая компанию.
— Мне розовый джин, котик, — сказала Валентайн.
— Джин с имбирным пивом, — сказала Памела.
— Сайдкар[51], — сказала Сара.
— Отлично. — Чантри встал и подвинул нетронутый стакан розового джина жене. — Пей, я закажу себе другой. Что вам, миссис Голд?
Миссис Голд как раз отдавала плащ мужу. Она обернулась с улыбкой:
— Можно мне оранжад?
— Оранжад, отлично.
Он пошел к двери. Миссис Голд говорила:
— Это было прекрасно, Дуглас. Жаль, что ты не поехал.
— Мне тоже жаль. Ну в другой раз, ладно?
Они улыбнулись друг другу. Валентайн Чантри взяла стакан и залпом выпила розовый джин.
— О, как я об этом мечтала! — выдохнула она.
Дуглас Голд положил плащ Марджори на диванчик. Вернувшись к остальным, он резко спросил:
— В чем дело?
Валентайн Чантри откинулась на стуле. Губы ее посинели, рука схватилась за сердце.
— Мне… нехорошо… — Она пыталась вдохнуть и не могла.
Чантри вернулся, ускорил шаг:
— Вал, что с тобой?
— Я не знаю… Джин… Странный вкус…
— Розовый джин?
Чантри обернулся, лицо его исказилось. Он схватил за плечо Дугласа Голд а:
— Это был мой джин. Голд, что ты туда подмешал?
Дуглас Голд смотрел на искаженное лицо женщины. Он смертельно побледнел.
— Яне… Я ничего…
Валентайн Чантри обмякла на стуле. Генерал Барнс закричал:
— Доктора, скорее!
Через пять минут Валентайн Чантри была мертва.
ГЛАВА 6
На следующее утро никто не купался. Памела Лайелл, бледная, в простом темном платье, взяла под руку Эркюля Пуаро и завела его в маленький гостевой кабинет.
— Это ужасно! — сказала она. — Ужасно! Вы ведь говорили! Вы это предвидели! Убийство.
Он мрачно наклонил голову.
— О боже! — вскричала она и топнула ногой. — Вы должны были помешать этому! Сделать что-нибудь! Это можно было предотвратить!
— Как? — спросил Эркюль Пуаро.
Этот вопрос на секунду заставил ее замолчать.
— Разве вы не могли обратиться к кому-нибудь… в полицию?
— И сказать что? Что можно было сказать до… происшествия? Что кто-то в глубине души думает об убийстве? Уверяю вас, mon enfant[52], если один человек решает убить другого…
— Вы могли предупредить жертву! — настаивала Памела.
— Иногда предостережения напрасны, — ответствовал Эркюль Пуаро.
Памела медленно произнесла:
— Вы могли предупредить убийцу… Сказать ему, что вы знаете, что он задумал…
Пуаро согласно кивнул:
— Да, это более разумный план. Но даже в этом случае сталкиваешься с наихудшим пороком преступника.
— Что же это?
— Самонадеянность. Преступник всегда уверен, что преступление сойдет ему с рук.
— Но это абсурдно… Diyno! — воскликнула Памела. — Это преступление совершено по-детски, полиция сразу же арестовала Дугласа Голда.
— Да, — задумчиво кивнул Пуаро. — Дуглас Голд — весьма глупый молодой человек. Неправдоподобно глупый.
— Вот именно! Я слышала, что полиция нашла остатки яда… что это было?
— Строфантин. Он действует на сердце.
— И остатки яда нашли в кармане его вечернего костюма?
— Да.
— Какая глупость! — снова сказала Памела. — Наверное, он собирался выбросить яд, но его так потрясло, что он убил не того человека… Как бы это смотрелось на сцене — любовник подсыпал строфантин в стакан мужу, а жена выпила из этого стакана! Представьте себе этот ужасный момент, когда Дуглас Голд повернулся и понял, что убил женщину, которую любил. — Памела содрогнулась. — Этот ваш треугольник! Вечный треугольник… Кто мог подумать, что все так закончится?
— Я этого боялся, — пробормотал Пуаро.
Памела повернулась к нему:
— Вы предупредили миссис Голд. Но почему вы не предупредили его?
— Вы имеете в виду Дугласа Голда?
— Нет, я имею в виду капитана Чан-три. Вы могли сказать ему, что он в опасности, что его хотят устранить! Я не сомневаюсь — Дуглас Голд был уверен, что его покорная жена даст ему развод, она такая забитая и души в нем не чает. Но Чантри упрям как дьявол. Он бы ни за что не отпустил Валентайн.
Пуаро пожал плечами.
— Не было никакого смысла говорить с Чантри, — сказал он.
— Ну, может, и не было, — признала Памела. — Наверное, он бы сказал, что может за себя постоять, и послал бы вас к чертям. Но что-то надо было сделать!
— Я думал о том, чтобы уговорить Валентайн Чантри уехать с острова, — медленно произнес Пуаро, — но она бы никогда мне не поверила. Она была слишком глупа, чтобы переварить правду. Pauvre jemme[53], глупость убила ее.
— Не думаю, что ее отъезд что-то изменил бы, — сказала Памела. — Он просто поехал бы за ней следом.
— Он?
— Дуглас Голд.
— Вы думаете, Дуглас Голд поехал бы за ней? О нет, мадемуазель, вы ошибаетесь! Вы так и не поняли, что произошло. Если бы Валентайн Чантри уехала с острова, с нею бы уехал ее муж.
