Диана Чемберлен - Кровные узы, или История одной ошибки
Джейми взял мою ладонь и нежно сжал ее.
– Ты хочешь, чтобы мы расстались?
Я кивнула. Сама эта фраза принесла мне облегчение.
– Я пока еще не знаю, куда поеду.
Пожалуй, это была единственная вещь, которая беспокоила меня.
– Ты останешься здесь, – сказал он.
Я поняла, что он уже обдумывал этот вопрос. Даже строил какие-то планы.
– У Сары и Стива есть отдельная комната, в которой я могу жить. Я буду платить, и это будет им подспорьем.
Я задохнулась от страха.
– Не оставляй со мной Мэгги!
Джейми покачал головой.
– Я возьму ее с собой, – сказал он. – В этом-то все дело. Ты… я не знаю, что с тобой творится, но сейчас ты для Мэгги плохая мать. Если я буду жить у Уэстонов, Сара всегда будет рядом, чтобы помочь управляться с Мэгги, когда меня вызовут на пожар или еще куда-нибудь.
Это казалось прекрасным решением, и я была благодарна Джейми, что мне не пришлось ничего объяснять. Я была отвратительной матерью и плохой женой.
– Хорошо, – сказала я, закрывая глаза. – Спасибо тебе. Должно быть, это верное решение.
И повернулась лицом к стене.
18
Мэгги
В понедельник утром я отвезла Энди в школу и сделала вид, что вхожу вместе с ним в здание, но, как только он скрылся из виду, я вернулась к своей машине и поехала в Серф Сити. Я не спала целую ночь. Прошло больше двух недель с той ночи, когда произошел пожар, но фотографии погибших до сих пор стояли у меня перед глазами. Около двух часов ночи я вскочила, оделась и вышла из дома. Я поехала к «Сторожевому Баркасу». Добравшись до нашего старого коттеджа, я села на крыльцо и заплакала. Я была слишком взволнованна, чтобы общаться с отцом. Как давно я не ощущала его рядом! Каждый раз, когда я пыталась успокоиться, эти фотографии внезапно возникали перед моим мысленным взором. Мне хотелось схватить голубоглазую Джорди, и испуганного малыша Гендерсона, и мистера Игглса, который, возможно, спас Энди, когда того чуть не нокаутировал Кит, мне хотелось обнять их всех и вдохнуть в них жизнь. Я все время повторяла: «пожалуйста, папочка, пожалуйста, папочка, пожалуйста, папочка», как будто он мог волшебным образом сделать это. Но он не появлялся.
Наконец мне кое-что пришло в голову. Надо пойти к бухгалтеру, мистеру Гебхарту, и спросить его, как собирать средства. И тогда я смогу помочь их семьям.
Офис мистера Гебхарта находился на материковой части Серф Сити и был еще закрыт. Я сидела на парковке и слушала музыку по айподу. С учебой в школе было совсем плохо – я отставала по всем предметам. Не самое приятное – быть исключенной в последний год учебы. Этого просто нельзя допустить. Я должна окончить школу и поступить в колледж, и тогда мы с Беном сможем встречаться открыто. Мама и дядя Маркус будут возражать, но это не их дело. А через год мы сможем пожениться. Может быть. Я надеялась, что Бен не станет ждать, пока я закончу колледж. Мы никогда не говорили об этом. Но я знала, что не в состоянии ждать так долго. Я совсем не хотела пышной свадьбы, о которой мечтала Эмбер. Она уже все спланировала заранее. Цветы, музыку, платья подружек невесты, и мне хотелось сказать ей: «повзрослей немного». Бен и я могли бы просто куда-нибудь сбежать, и наплевать мне на наряды и букеты.
Я уснула и была разбужена стуком каблучков мимо моей машины. Я окончательно проснулась и увидела, как какая-то женщина отпирает дверь офиса мистера Гебхарта. Я вынула наушники, глотнула воды из бутылки и прошла за ней внутрь.
– Привет, дорогая. Что я могу для тебя сделать?
– Меня зовут Мэгги Локвуд, – сказала я. – И я…
– Ты имеешь отношение к Энди?
– Да, мэм. Я его сестра.
Она насыпала кофе в кофеварку.
– Думаю, ты им гордишься.
– Да, мэм.
– Невероятно, что сделал это мальчик. Его позвали на телешоу «Сегодня»?
Я улыбнулась:
– Да, он там был.
Ни один человек, видевший это шоу и имевший хоть каплю человечности, не мог не влюбиться в моего брата. Он был такой красивый – большие карие глаза, длинные ресницы и упрощенный взгляд на мир, – все это просто завораживало (если вы, конечно, не были его учительницей).
– Мне бы хотелось поговорить с мистером Гебхартом о помощи в сборе благотворительных средств, – сказала я.
– О, дорогая. – Она включила кофеварку, потом села за свой стол. – Мистер Гебхарт занимается только денежной частью. Пожертвованиями. Тебе нужно поговорить с Дон Рейнольдс. Ты ее знаешь.
Да. К сожалению.
– Но, мэм, – сказала я, – я надеялась, что мистер Гебхарт скажет мне, что надо делать, раз уж я пришла.
– Я ожидаю его не раньше чем через полчаса, и он действительно не знает, что там происходит, – сказала она. – Поговори с Дон, дорогая. Ты можешь найти ее в «Яванском кофе». Она тебя так завалит работой, что мало не покажется.
Я уже двадцать минут сидела в своей машине на противоположной от «Яванского кофе» стороне улицы и не могла решить, что делать. Может, есть какой-то другой способ помочь? Шестеро детей все еще лежали в больнице: четверо – в Нью-Ганновере и двое – в ожоговом центре на Церковном холме. Дети из начальной школы написали им открытки, и мы вместе с Эмбер вызвались отвезти их в больницу. Но этого было недостаточно.
Внезапно я заметила дядю Маркуса, идущего по улице по направлению к кафе. Он подошел к двери и открыл ее. Ура! Я приободрилась. Теперь не придется разговаривать с Дон в одиночку.
Я вышла из машины и пересекла улицу.
– Привет, дядя Маркус. – Я остановилась позади него у стойки, где Дон наливала кофе в пластиковый стаканчик.
– Мэгс! – Он улыбнулся и обнял меня одной рукой, как обычно. – Что ты здесь делаешь?
– Я слиняла с уроков, чтобы поговорить с Дон насчет фонда помощи пострадавшим.
Дон подняла голову, услышав свое имя.
– Здравствуй. – Я заставила себя взглянуть ей в глаза. – Вот хочу поговорить насчет благотворительного фонда.
Дон закрыла стакан пластиковой крышкой.
– Благослови тебя Бог, Мэгги, – сказала она, подавая стакан с кофе дяде Маркусу. – Я буду рада любой помощи.
Я видела Дон много раз, но никогда не разглядывала так близко. Она была красивой, с рыжими волосами и веснушчатой кожей, но в уголках глаз я заметила гусиные лапки и поняла, что понятия не имею, сколько ей лет. Наверняка намного больше семнадцати. Мысль о том, что Бен занимался с ней сексом, вызвала во мне тошноту.
– Знаешь, – сказала она, – я надеялась, что твое учебное заведение что-нибудь сделает в организационном плане, но, к сожалению, этого пока не произошло.
– Мэгги скоро будет выступать на выпускном вечере, – похвастался дядя Маркус. – Может быть, она сможет организовать что-нибудь в Дугласе.
– Я не собираюсь выступать ни на каком выпускном вечере, дядя Маркус, – сказала я, думая, как бы сменить тему.
– Неужели? – Он удивленно поднял брови.
Я покачала головой:
– Я, правда, еще не сказала маме, так что…
– Мой рот на замке.
Женщина рядом со мной заказала латте[7], и Дон стала ее обслуживать.
– Это не имеет значения, милая, – проговорила Дон, отсчитав женщине ее сдачу. – Ты ведь собираешься заканчивать школу? Вот что принимается в расчет. Но как ты сама считаешь? Сможешь как-нибудь помочь Дугласу Хейгу? – Она начала готовить латте.
Мне понравилась эта идея. Я могу приносить помощь, не вступая в непосредственный контакт с Дон. Дуглас замечательно мыл машины и готовил блины и оладьи, но, может быть, я придумаю что-нибудь более оригинальное.
– Возможно, – сказала я. – Я поговорю с друзьями и парой учителей и посмотрю, что можно сделать.
– Хорошо, куколка! Когда придумаете, позвони мне.
Дядя Маркус положил руку мне на плечо:
– У тебя найдется несколько минут, чтобы поговорить?
– Конечно.
Я понимала, что его интересует выпускная тема. Все равно рано или поздно пришлось бы рассказать. Мы направились к столику у окна, но по пути столкнулись с преподобным Биллом, который только что вошел в заведение и оказался на нашем пути. Пришлось сделать несколько маневров, чтобы его обойти. При этом обе стороны молчали, что выглядело довольно странно.
Дядя Маркус округлил глаза.
– Преподобный собственной персоной, – прошептал он.
– Сара говорила маме, что он тут каждый день заказывает какие-то специальные коктейли, чтобы потолстеть, – тихо ответила я.
– Это не идет ему впрок. – Дядя Маркус посмотрел на свой пейджер, потом опять на меня: – Итак, Мэгс, что насчет праздника выпускников?
Я начала отвечать, но преподобный Билл внезапно подошел к нашему столику и молча встал рядом, худой, как сигнальная мачта. Мы в удивлении воззрились на него.
– Ваше преподобие. – Маркус кивнул на пустой стул. – Хотите присоединиться к нам?
Преподобный Билл ненавидел всю нашу семью, поэтому я была в полном шоке, когда он пододвинул стул и сел.
– Я сейчас собираюсь говорить с Питом, – сказал он, обращаясь к дяде Маркусу. – И думаю, вам надо знать, что именно я собираюсь ему сказать.
