Майкл Коннелли - Пятый свидетель
Что-то происходило. Я это чуял. У нее возникла какая-то проблема. То ли утеряно вещественное доказательство, то ли кто-то из свидетелей изменил показания. На память пришла Марго Скейфер. Может, проблема с ней? В конце концов, на предварительных слушаниях Фриман ее почему-то не выставила.
— Я не хочу ехать в прокуратуру. Можете сами приехать в мой офис, или давайте встретимся на нейтральной территории.
— Я не боюсь войти во вражеский лагерь. Где находится ваш офис?
Я дал ей адрес, и мы договорились встретиться через час. Захлопнув крышку телефона, я постарался сосредоточиться на том, что у обвинения пошло не так на данной стадии игры. И мысли мои снова вернулись к Скейфер. Наверняка дело в ней.
Телефон завибрировал у меня в руке. Я посмотрел на дисплей: «Номер не определяется».
Фриман звонила снова, вероятно, чтобы отменить встречу, тогда все это некая шарада, очередной маневр из прокурорского учебника психиатрии. Я нажал кнопку связи.
— Да?
Тишина.
— Алло.
— Это Майкл Холлер?
Голос мужской, мне неизвестный.
— Да, кто это?
— Джефф Треммел.
Почему-то я не сразу понял, кто такой Джефф Треммел, и лишь спустя несколько секунд до меня дошло: блудный муж.
— Джефф Треммел? Как поживаете?
— Можно сказать, хорошо.
— Откуда у вас этот номер?
— Я сегодня утром разговаривал с Лайзой. Звонил ей. Она сказала, что я могу с вами связаться.
— Что ж, рад, что вы так и сделали. Джефф, вы знаете, в каком положении оказалась ваша жена?
— Да, она мне рассказала.
— А в новостях вы этого не слышали?
— Здесь нет ни телевизора, ни чего другого. А по-испански я не читаю.
— Где конкретно вы находитесь, Джефф?
— Я бы предпочел этого не говорить. А то вы скажете Лайзе, а я не хотел бы, чтобы она сейчас это знала.
— Вы приедете на суд?
— Не знаю. У меня денег нет.
— Мы могли бы достать вам денег на билет, чтобы вы приехали и были рядом с женой и сыном в это трудное время. Вы могли бы выступить и в качестве свидетеля, Джефф. Рассказать о доме, о банке и обо всех ваших трудностях.
— Э-э-э… нет, я не смогу. Я не хочу выставлять себя на всеобщее обозрение, мистер Холлер. Со всеми своими неудачами… Мне это будет тяжело.
— Даже ради жены?
— Она мне скорее бывшая жена. Просто мы не развелись официально.
— Джефф, чего вы хотите? Денег?
Наступила долгая пауза. Значит, я угадал. Но он меня удивил.
— Я ничего не хочу, мистер Холлер.
— Вы уверены?
— Единственное, чего я хочу, — это чтобы меня во все это не впутывали. Это больше не моя жизнь.
— Где вы, Джефф? Какая жизнь теперь — ваша?
— Этого я вам не скажу.
Я раздраженно тряхнул головой: словно коп, я пытался удержать его на линии, чтобы выследить, но никакого следа не обнаруживалось.
— Послушайте, Джефф, мне неприятно говорить об этом, но моя профессия состоит в том, чтобы держать под контролем все базы, вы понимаете, что я имею в виду? Если мы проиграем дело, Лайзу осудят. Еще есть время, чтобы ее близкие и друзья могли обратиться к суду и замолвить за нее слово. Мы будем иметь возможность предъявить то, что считаем оправдательными факторами. Например, ее борьбу за сохранение дома. Мне бы хотелось рассчитывать, что вы придете и выступите в суде.
— Значит, вы думаете, что проиграете?
— Нет, я думаю, что у нас есть чертовски хорошие шансы выиграть. Действительно думаю. Это дело полностью основано на косвенных доказательствах и показаниях единственной свидетельницы, которые мы сможем легко опровергнуть. Но я обязан быть готовым и к противоположному результату. Джефф, вы уверены, что не хотите сказать мне, где находитесь? Я могу сохранить это в тайне. Просто я должен знать, куда в случае необходимости посылать деньги.
— Мне сейчас надо идти.
— А как насчет денег, Джефф?
— Я вам перезвоню.
— Джефф?
Но он уже отключился.
— Рохас, я почти дожал его.
— Простите, босс?
Я положил телефон на подлокотник и выглянул в окно, чтобы определить, где мы находимся. Шоссе в районе Кауэнга-Пасс. У меня оставалось еще минут двадцать.
В последний раз, когда я упомянул деньги, Джефф Треммел не сказал «нет».
Следующий звонок я сделал своей клиентке. Когда связь включилась, я услышал звук работающего телевизора.
— Лайза, это Микки. Нужно поговорить.
— Хорошо.
— Вы можете выключить телевизор?
— Да, конечно. Простите.
Я ждал, вскоре на другом конце наступила тишина.
— Ну вот.
— Прежде всего — мне только что звонил ваш муж. Это вы дали ему мой номер?
— Да, вы сами велели мне это сделать, помните?
— Да, хорошо. Я просто проверяю. Разговор не удался. Похоже, он не хочет ввязываться.
— Мне он сказал то же самое.
— А сказал он вам, где находится? Если бы я это знал, я бы послал Циско уговорить его нам помочь.
— Он мне этого никогда не скажет.
— Думаю, он еще может быть в Мексике. Он мне сказал, что у него нет денег.
— Мне тоже. Он хочет, чтобы я послала ему часть денег от кино.
— Вы ему рассказали про кино?
— Но ведь кино будет, Микки. Он должен это знать.
— И куда вы собираетесь посылать ему деньги?
— Он сказал, что я могу просто поместить их на депозит в «Вестерн юнион», а он сможет получить их в любом их отделении.
Я знал, что начиная от Тихуаны и южнее отделений «Вестерн юнион» — пруд пруди. Мне доводилось и прежде посылать деньги своим клиентам. Мы могли сделать перевод, а затем сузить зону поиска, проследив, в каком отделении Джефф Треммел их получит. Но если он не дурак, он не пойдет в ближайшее к месту жительства отделение, и мы останемся ни с чем.
— Ладно, — сказал я. — О Джеффе поговорим позднее. Я хотел также вам сообщить, что условия сделки, которую Дэл заключил с «Арчуэй», изменены.
— Это как?
— Теперь она заключена со мной. Я только что из «Арчуэй». Если они действительно будут когда-нибудь снимать кино, Дэл сможет выступить в качестве продюсера. И его не посадят в тюрьму, так что дорога у него теперь свободна. А у вас дорога свободна потому, что теперь есть деньги, чтобы оплатить работу вашей адвокатской команды. Вы получите остальное — что, кстати, будет гораздо больше, чем вы когда-либо получили бы от Герба.
— Микки, вы не можете так поступить. Это он заключил сделку!
— Я только что расторг ее, Лайза. Клегг Макрейнолдс не заинтересован в том, чтобы оказаться соответчиком по иску, который я готов был обрушить на голову Герба. Можете сообщить ему об этом или, если хотите, скажите, чтобы он позвонил мне.
Она молчала.
— Есть еще одна вещь, и это важно. Вы меня слушаете?
— Да, слушаю.
— Я сейчас еду в офис, где у меня назначена встреча с прокурором. Об этой встрече попросила она. Думаю, что-то у них случилось. Что-то пошло не так. Наверняка она хочет поговорить о сделке, иначе никогда не согласилась бы приехать ко мне в офис. Просто я хотел, чтобы вы это знали. После встречи с ней я вам позвоню.
— Никаких сделок, Микки, если только она не скажет, что готова выйти на ступени Дома правосудия и заявить перед камерами Си-эн-эн, «Фокс» и всеми прочими, что я невиновна.
Я почувствовал, что машина свернула с дороги, и выглянул в окно. Рохас съехал с автострады из-за пробки.
— Не думаю, что она приедет, чтобы предложить именно это, но я обязан уведомлять вас обо всем, чтобы вы имели возможность сделать свой выбор. Я не хочу, чтобы вы стали своего рода мученицей этого… этого вашего дела. Прислушивайтесь ко всем предложениям, Лайза.
— Я не признаю себя виновной. Точка. Вы еще о чем-нибудь хотели поговорить?
— Нет, пока это все. Позвоню позднее.
Закрыв, я положил телефон на подлокотник. Довольно разговоров. Я закрыл глаза, чтобы дать себе несколько минут отдыха, и попробовал пошевелить загипсованными пальцами. Попытка была болезненной, но удалась. Рентгенолог, изучавший снимки, сказал, что, судя по характеру переломов, кто-то наступил мне на руку, когда я уже лежал на земле и был без сознания. «Мне повезло, — подумал я. — Доктор заверил, что пальцы полностью восстановятся».
На фоне черноты, царившей под опущенными веками, я увидел приближавшихся ко мне мужчин в черных перчатках. Этот эпизод повторялся вновь и вновь, словно был записан на закольцованной пленке. Я видел их бесстрастные взгляды. Для них это был просто бизнес. Ничего личного. Для меня же — сорок лет уверенности в себе и высокой самооценки, растоптанные, как мелкие косточки на асфальте.
Через некоторое время я услышал голос Рохаса с переднего сиденья:
— Эй, босс, приехали.
15Когда я вошел в приемную, Лорна сделала предупреждающий жест из-за своего стола, после чего указала на дверь моего кабинета. Этим она хотела сказать, что Андреа Фриман уже ждет. Я быстро отклонился в сторону другого кабинета, коротко стукнул в дверь и открыл ее. Циско и Баллокс сидели за своими столами. Я подошел к столу Циско, положил на него телефон и сказал:
