Рид Коулмен - Хождение по квадрату
— Разве вы не знаете?
Я полагал, что знаю.
— Ваш отец…
— Думаю, он знал до того, как детектив позвонил ему. У него есть друзья, понимаете…
— Ясно.
— Правда ведь, это замечательная новость — о моем брате? — Она хотела, чтобы я ее подбодрил.
— За исключением того, — ответил я, — что я остался без работы.
На другом конце провода воцарилось тяжелое молчание.
— Что? Папа вас уволил?
Я объяснил, что «уволил» в данном случае — неправильное слово.
— Послушайте, прежде всего он не увольнял меня. Это была своего рода сделка: услуга за услугу. Когда я появился на сцене, ваша семья готова была схватиться за соломинку. Однажды, много лет назад, мне повезло. Как оказалось, моя удача не пригодилась. По крайней мере, мы встретились.
Но ее это не устраивало.
— Это несправедливо. Это не к добру.
— Не притворяйтесь суеверной, — сказал я, вспомнив доктора Фрайар. — Это было деловое решение.
Помолчав, она вдруг спросила:
— Могу я нанять вас?
— Что?
— Не притворяйтесь глухим. Вы прекрасно слышали. Будете работать на меня?
Это была заманчивая мысль. Сказать по правде, я расстроился, получив отставку на этой стадии расследования. Я слишком много знал, чтобы уйти теперь несолоно хлебавши. Мое любопытство не было удовлетворено. Как раз наоборот. Я решил тянуть время:
— Мы можем поговорить об этом позже?
Она почувствовала облегчение:
— Да, иначе мне придется дать вам пинка под зад.
— Крутые девушки-католички сводят меня с ума.
— Поосторожнее, иначе я лягну вас в коленку. В восемь часов вам подходит?
— Я боюсь отказываться. Это меня устраивает. Где…
— «У Пути», — ответила она мгновенно.
Я принял условия не споря.
*Я намеренно приехал туда раньше времени. Бар «У Пути» был почти пуст, музыкальный автомат молчал. Было, как всегда, не убрано, казалось, можно было услышать, как прорастают споры плесени. Желтушный Джек, Шекспир по части солодовых напитков, стоял за стойкой бара и беседовал с какой-то костлявой перекисной девицей. Может, он приглашал ее заглянуть позже в мансарду, чтобы они могли сравнить следы от уколов.
— Пит внизу?
Он вызывающе скривил физиономию, но потом в его глазах мелькнула искра узнавания. Он сделал над собой невероятное усилие, чтобы улыбнуться, и кивнул в сторону лестницы. Как и в предыдущий мой визит, Пит Парсон корпел над счетной машинкой. Я постучал в стену офиса, он обернулся, сразу узнал меня, но не улыбнулся.
— Я не рассчитывал на поцелуй, — сказал я, — но…
— Виноват. — Он протянул мне руку.
— Инспекция штата по лицензиям все еще наступает вам на пятки?
— Постоянно, — ответил он, схватив со стола несколько розовых мятых листков. — Это все послания от их инспекторов, на которые я вынужден тратить время.
— Вот, держите. — Я протянул ему еще один листок.
— Что это?
— Позвоните этому парню, — сказал я, ткнув пальцем в имя Брайана Капфа. — Скажите ему, что вы мой друг и что Малоуни сказал, чтобы вас оставили в покое. Старайтесь не пережать. Возможно, мне самому скоро понадобится его помощь.
— Зачем вы делае…
— Я не знаю, сработает ли это, но все же попытайтесь. Вы слышали, копы отыскали человека, который вроде бы два дня назад видел парня в Хобокене?
— Без шуток? — улыбнулся он. — Свидетель надежный?
— Думаю, да.
— Эй, спасибо за это! — Парсон поднял листок, который я ему дал. — Могу я что-нибудь для вас сделать?
— У меня здесь встреча с девушкой через несколько минут и…
— Я позвоню Джеку наверх и позабочусь обо всем. Сегодня вечером все бесплатно. Если вы или ваша подруга увидите дно бокала, дайте мне знать. Я уволю самодовольного мерзавца бармена так быстро, что его отвратная тонкая шея свернется в штопор. Он неплох, но он мне надоел.
— Спасибо, Пит.
— Вот. — Он протянул мне стопку квотеров.[24] — Музыкальная шарманка будет работать беспрерывно. И доставьте мне удовольствие — там есть песня, которую Джек ненавидит. Брюса Спрингстина. Правда, не знаю какая.
Там было шесть песен Спрингстина. Что-то о шлюхах.
— «Born to Run»? — спросил я.
— Именно.
Он встал и хлопнул меня по спине:
— Она там есть. Запустите ее несколько раз. Это приведет Джека в бешенство. Он говорит, эта песня заставляет буржуазных хамов из Джерси чувствовать себя крутыми. Задница из чертова Эвандейла, штат Огайо, он еще смеет обливать грязью Джерси. Поставьте эту песню, поставьте много раз.
Что-то неожиданно щелкнуло у меня в мозгу, промелькнула какая-то идея, случайная мысль… Не могу сказать, что это было, но я почувствовал: это важно. Что-то о музыке. Важное или не важное, но мысль исчезла в тот же момент, когда Пит снова заговорил. Он собирался подняться в бар и все проверить, а еще — посмотреть на выражение лица Джека, когда песня прозвучит в десятый раз.
— С вами все в порядке?
— Кажется, я хотел сказать что-то важное… — Я нахмурился. — Но забыл.
— Ненавижу, когда такое случается со мной, — посочувствовал Пит. — Такое чувство, будто что-то чешется, но нельзя почесать.
Наверху Джек как раз закончил говорить по телефону с Питом, когда я сел у стойки. Он посмотрел на меня с энтузиазмом дохлой рыбы. С хромыми бывшими копами здесь говорить не принято. Он заявил, что мои деньги не ходят в его баре: бочковое пиво сегодня вечером за счет заведения. Я притворился дурачком.
— Как шикарно, — сказал я, бросая двадцатку на стойку. — Это чаевые, — прохрипел я. — Ну давай бери.
Он колебался, как умирающий от голода пес, унюхавший, что мясо отравлено. Я кожей чувствовал, как в его мозгу крутятся колесики, будто он уже видел дозу, пузырящуюся на ложке. Двадцать долларов в баночке для чаевых — неплохо для начала вечера, но что, если Пит узнает? Стоят ли деньги того, чтобы навлекать на себя неприятности? В конце концов он взял их.
Я указал на бочки с пивом:
— Темный «Бекс». Эй, у вас есть «АББА» в музыкальном автомате?
Он закатил глаза, когда я понес свое пиво к автомату. Я опустил монет на пять долларов.
110 «There's А Place»
Битлз
135 «Воrn to Run»
Брюс Спрингстин и «Е Street» оркестр
140 «In the Mood»
Оркестр Гленна Миллера
155 «Му Old School»
Стили Дэн
135 «Воrn to Run»…
— Если я очень попрошу, ты мне покажешь свое оружие? — прошептала Кэти мне на ухо, подкравшись сзади.
— Это зависит от того, насколько вежливо ты попросишь, — ответил я не оборачиваясь. — Чего бы вы хотели? И не стесняйтесь, мы сегодня пьем бесплатно!
— Вот это да! Почему, по какому случаю?
Я сказал со смехом:
— Ваш папочка оказал одному из владельцев услугу. Позже объясню. — Я протянул ей столбик монет: — Заказывайте все, что хотите, но через небольшие интервалы ставьте сто тридцать пятый номер.
Она взглянула на музыкальный автомат.
— Я не могла себе представить, что вы из тех, кто любит Спрингстина.
— Ну, с этим все в порядке, но дело в другом. Это я тоже объясню позже.
Она присоединилась ко мне в баре, когда затихла старая песня группы «Fab Four». Мы чокнулись, обменявшись шутливыми тостами за встречу в этом заведении. Она сказала, что составила программу из десяти вещей, и из них две — № 135. Я рассказал ей про бармена и Пита Парсона и стал объяснять, какую услугу ее отец оказал Питу.
— Папа не может обойтись без мальчика для битья, — сказала она.
— Я так и подумал. Мне здесь нравится. Мне было бы неприятно, если бы заведение закрыли из-за неуместной мстительности. Кстати, как там сегодня?
— Трудно сказать.
И в этот момент грянула барабанная дробь, саксофон издал негромкое ворчание, зазвенел металлофон и зарокотала гитара. Номер 135 гремел в воздухе:
«В тот день, на улицах потея, гонялись мы за призрачной американской мечтой…»
— О, черт! — заворчал Джек.
Я чуть не выплюнул от смеха пиво.
— О, это босс, — застонал Джек. — Апокалипсис на чертовом тротуаре. Это вы поставили? — спросил у меня Джек.
— Что я могу вам сказать? — Я пожал плечами. — У вас же нет ни одной песни «АББА».
Кэти подтолкнула меня локтем.
— Думаю, он действительно ненавидит эту песню.
— У меня странное предчувствие, что в конце вечера мы тоже будем не очень-то ее любить.
«У Пути» не такое место, где приняты эффектные появления. Люди просто проникают туда с улицы. Постепенно свободных табуретов у стойки бара становилось все меньше. Мы смотрели на дверь, пытаясь угадать профессиональную принадлежность входящих.
— Актриса, — указала подбородком Кэти на худую безликую девицу.
— Танцовщица, — возразил я, — посмотрите на ее ноги.
Когда в дверях появились два молодых парня в ратджеровских фуфайках и направились прямым ходом к музыкальному автомату, мы с Кэти немедленно посмотрели на Джека. Он выругался себе под нос и начал напевать: «Ей только семнадцать, она так нежна, эта танцующая королева».
