Эдвард Айронс - Тигровая луна
Тени размывались и мерцали, слышался лязг жестяного абажура, появились дикие всполохи света и тени, сверкание невообразимых цветов. Раздался крик. Полился поток брани и китайских ругательств. Издавала их мадам Ханг, только ярость и страх сменили её привычное шипение на визг. Борьба продолжалась. Дюрелл попытался уклониться в сторону. Ему наступили на живот. Он опять стал вертеться и оказался лицом вниз, с руками, стянутыми у поясницы, и ногами, не сгибавшимися из-за ещё большего количества ремней. В ноздри попала пыль. Он ощутил запах тлена, запах смерти. Абажур опять заскрежетал. Ослепительная вспышка — и внезапная тьма.
Лампа покачивалась на проводах.
Кругом было тихо.
По спине Дюрелла ползали мурашки. Послышались шаги.
— М-мистер Сэм?
— Лотос?
— Вы в порядке?
— Нет.
— Сможете идти?
— Попытаюсь.
— Мы убежим вместе. Я же говорила вам, что она — чудовище.
— Ты её убила?
— Нет. Она только потеряла сознание.
— Жаль, что ты её не убила. Освободи меня.
— Вы мне потом поможете, мистер Сэм?
— Сделаю все, что скажешь. Поторапливайся.
Она перерезала ремни. Нервничая, задела острием ножа его запястье, но он даже не обратил внимания. Его руки освободились, но пошевелить он ими не мог. Затем ноги. С теми дела обстояли чуть получше. Лотос его перевернула. Она рыдала. В темных глазах затаилось отчаяние.
— О, что с вами, мистер Сэм?
— Я перетренировался.
Дюрелл сделал отчаянное усилие и понял, что после всего случившегося может двигать руками, хотя в плечах что-то хрустело, щелкало и скрипело. Он сел и тут же пожалел об этом. Брюшной пресс вовсе не хотел напрягаться. Лотос обвила его руками. Она сменила одежду, но наряд этот лучше было бросить тут же на пол, чем надевать. Кровь на её ладони запеклась. Сломанный мизинец торчал в сторону. Дюрелл сумел взять её искалеченную руку и поцеловать.
— Спасибо тебе, Лотос.
— О, поспешите, пожалуйста.
— Насколько смогу.
Он поднялся. А потом уже пошло легче.
11
— Господи Боже! — воскликнул Ханниган.
Он поджал губы, поцокал языком и пригладил свои густые усы, подстриженные на иранский манер. Некрасивое лицо недоуменно морщилось. В зеленых глазах застыло изумление. Дюрелл решил, что он, наверное, здорово выглядит.
— Зачем ты это сделал, Каджун?
— Я хотел кое-что выяснить. Они считают, что Таня действительно была на Луне.
— Ну конечно была!
— И они очень сильно хотят её заполучить.
— А кто не хочет?
— Русские, — ответил Дюрелл.
— Но они уже переворошили всю преисподнюю…
— Вежливо. Спокойно. Дипломатично. Почему они не стучат ботинками по трибуне ООН?
— Ситуация в Москве изменилась.
— Не настолько уж она изменилась.
— Так все только ради этого?
— С миру по нитке — голому рубашка, — изрек Дюрелл.
— Ты ненормальный, — заключил Ханниган.
Они беседовали в номере Дюрелла в отеле "Ройал Тегеран". Так получилось, что до сего дня он пробыл в этом номере ровно столько, сколько потребовалось, чтобы бросить сумку, прилетев из Стамбула. Как давно это было? Он не помнил.
Из посольства Ханниган привел врача. Доктор был серьезен и рассудителен и объяснил Дюреллу, что тот должен лечь в больницу по крайней мере на две недели. Дюрелл попросил сделать ему повязку на ребра и пощупать живот.
— Возможен разрыв селезенки, — высказал свое предположение доктор.
— Я ей это припомню, — сказал Дюрелл.
— Простите?
— Я имел в виду мадам Ханг. Я убью её.
Ханниган отослал доктора. Во время осмотра Лотос, вся дрожа, сидела рядом с кроватью. Уже почти рассвело. Люди Ханнигана дежурили в коридоре, внизу в фойе и на улице. Номер был в безопасности. Дюрелл ощущал себя обмотанным ватой и упрятанным в склеп. Его интересовало, что стало с телом полковника Сааджади, и что произойдет, когда иранские органы безопасности хватятся одного из своих высших офицеров. Вскоре он вполне мог столкнуться с депортацией, тюрьмой или расстрельной командой.
— Лучше бы ты его не убивал, — озабоченно сказал Ханниган. — Даже если он был предателем, ты ничем не сможешь этого доказать. Так же как и то, что Та-По откровенно поддерживает Хар-Бюри. Возможно, тебя лучше кем-нибудь заменить, Каджун. Все равно тебе нужно лечь в больницу.
— Нет, я сам разберусь. Теперь это уже и мое личное дело.
Дюрелл посмотрел на Лотос, которая сидела, сложив руки на коленях и потупив взор.
— Сейчас мне нужно найти профессора Успанного. Ты говорил, он в Тегеране?
— Да, он был в Тегеране. Но сейчас его здесь нет. Советы отправили его в свой дом отдыха на Каспии. Один из моих людей видел, как они вчера вечером суетились с его отъездом.
— Ты мне объяснишь, как туда добраться?
— Конечно, Сэм, но что это даст? Они не позволят тебе поговорить с Успанным.
— Думаю, позволят. У меня к нему несколько вопросов о Тане.
Ханниган подергал себя за ус.
— Кстати, а где она?
— Хотел бы я знать, но не знаю.
— Это правда? Тогда как насчет убежища Хар-Бюри? Сможешь нарисовать для меня карту? Я уверен, что она у тебя в голове, Каджун.
— Хорошо, — согласился Дюрелл. — Но пускай её в дело, только если я не вернусь. Тогда можешь передать её иранской разведке, если знаешь там хоть кого-нибудь, кому можно доверять.
Ханниган посмотрел на Лотос.
— Как быть с этим ребенком? Что мы можем для неё сделать? Мы обязаны ей за спасение тебя из дома Сааджади. Но китайцы все перевернут вверх дном, зная, что она у нас.
— Лотос, — позвал Дюрелл.
Она подняла глаза, и темные ресницы превратились в превосходное опахало для персиковых щек.
— Хочешь поехать со мной?
— Я не знаю, что я там буду делать, — прошептала она.
— Ты умеешь водить машину?
— Да. Я хороший шофер. Возить мадам Ханг было частью моей работы.
Дюрелл подумал про свои повязки.
— Тогда ты сможешь вести мою машину.
Китаянка заплакала.
Ханниган выделил Дюреллу собственную машину из посольского гаража. Это был маленький голубой «триумф» с дополнительным баком для горючего под багажником. Но когда Дюрелл стал вытаскивать себя из кровати, Ханниган сильно засомневался.
— Тебе это не по силам. Нужно послать кого-то другого. Эта дама сделала из тебя отбивную, Каджун.
— Я справлюсь.
Пока Дюрелл одевался, комната вокруг него ходила ходуном. Был разгар дня. Лотос помогла ему с носками и туфлями. Как приятно было снова влезть в свою одежду! Солнечные очки где-то потерялись, и он попросил их у Ханнигана. Ханниган сразу выставил счет:
— Они стоили мне шесть баксов.
— И ещё мне необходимо новое оружие.
— Ты предпочитаешь "S&W", но у нас его нет.
— Я возьму любое, кроме кольта 45-го калибра армейского образца. Слишком много канцелярских крыс с ним разгуливает.
Ханниган дал ему браунинг. Принесли завтрак, и Дюрелл жадно на него набросился. После третьей чашки кофе он уже чувствовал себя лучше. Выпив три таблетки аспирина, чтобы снять боль, он выдвинул последнее требование.
— Деньги, Рэйф. Все, что есть в наличии.
На Ханнигана больно было смотреть.
— Не знаю, предусмотрено ли это бюджетом, Сэм.
— Напрягись немного. Сколько у тебя с собой?
— Пара сотен, кажется. Я не уверен.
— Сосчитай. Когда человек не может точно сказать, сколько у него в бумажнике денег, — это признак пресытившегося общества. Следует стыдиться такого преуспеяния.
— Это мои собственные деньги, — сетовал Ханниган.
Пересчитывая их, он отнюдь не выказывал энтузиазма.
"Ройал Тегеран" они покинули после обеда. Ханниган ловко все организовал. Они воспользовались черным ходом, выйдя к стоянке через кухню. Там ждал припаркованный «триумф». Лотос, на мгновение нахмурившись, быстро скользнула за руль, а Дюрелл осторожно опустился на тесное сиденье рядом с ней.
— Я немного нервничаю, — призналась девушка. — Не понимаю, что на меня из-за вас нашло. Чувствую себя потерянной.
— Как твоя рука?
— Сейчас только немного побаливает.
Доктор наложил шину на сломанный палец. Она неуклюже взялась за руль, но, приспособившись к «Триумфу», продемонстрировала приличное вождение. Никто не пытался их остановить. Ни один полицейский им не просигналил, когда они покинули широкие проспекты Тегерана и поехали на север. Дюрелл откинулся на спинку сиденья и надел солнечные очки, надеясь, что по пути их не ждут засады. Им везло. Если бы поднялась тревога из-за полковника Сааджади, это стало бы не столь очевидно.
Дорога петляла на восток, а затем на север, пересекая Эльбурский хребет. До Бабула на каспийском побережье, не было и двухсот миль. В отделении для карт Лотос обнаружила шарф и повязала им свои густые волосы. Пока они ехали, шарф развевался позади неё подобно яркому вымпелу. Юное лицо было серьезным.
