Эдвард Айронс - Тигровая луна
— Уведите её.
Подобно паре гончих два китайца подскочили к девушке и схватили её, не дав наброситься на Дюрелла. Она начала отбиваться. Ханг Та-По проявлял признаки раздражения, и один из мужчин ударил её сбоку по шее. Мисс Сааджади осела, издав слабый захлебывающийся звук. Не похоже, чтобы она умерла, хотя вполне могла, — подумал Дюрелл. Он ждал.
— Мы переселяемся сюда, — добродушно сказал Та-По. — Я это говорю на случай, если вас удивило, что я привез свою женскую половину. Здесь все оборудовано для поддержания строгой секретности. Нас здесь не потревожат. Я счастлив, что вы пожелали к нам присоединиться. Хотите денег? Они у вас будут. Безопасность? Тоже. Можете высказать любые пожелания. Или, в конце концов, это и в самом деле ловушка?
— Никаких ловушек, — успокоил его Дюрелл.
— Теперь я рад, что мы не столкнулись с вами в пустыне. Так намного лучше. О, несомненно, намного лучше.
— Я рад, что вы довольны.
Та-По щелкнул пальцами.
— Лотос?
Молодая китаянка проскользнула мимо Дюрелла и проверила спальню, ванную и окна, выглянула в сад, позвала кого-то, вернулась назад и склонила гладкую темную головку перед огромным китайцем.
— Все в порядке.
— Тогда продолжим.
Женщина постарше ещё ничего не сказала и ничего не сделала. Но при ней Дюрелл чувствовал себя так, словно в комнату вползла смертельно ядовитая змея. Было в ней нечто такое, отчего у него по затылку мурашки бегали. Она смотрела на него совершенно бесстрастным взглядом, будто он был насаженным на вертел кроликом, которому предстоит терпеливо ждать, когда им отобедают. Когда-то она была красива, и эта тень былой красоты напомнила Дюреллу что-то едва знакомое.
— Мадам Ханг? — спросил он.
— Да. — В голосе слышалось шипение.
— Бывшая мадам Успанная?
— Да.
— Мать Тани?
— Вы толчете воду в ступе, мистер Дюрелл. Я в растерянности. — Она ничуть не казалась растерянной. — Вы здесь чтобы заключить сделку, как полагает Та-По? Или у вас на уме другое?
Дюрелл повернулся к Та-По, чем вызвал раздражение мадам. Китаец казался ещё более крупным, толстым и вкрадчивым, чем прежде. Синий саржевый двубортный костюм в русском стиле походил на шатер, и все равно огромное пузо до предела растягивало брюки. Шарообразная голова была абсурдно мала для таких мощных плеч.
— Я хочу совершить обмен, — сказал Дюрелл.
— Хорошо. И чем торгуете?
— Вашей жизнью.
Та-По негромко рассмеялся.
— Но мне не грозит опасность.
— Если здесь, в Иране, вас объявят persona non grata и напечатают в местной прессе, что вы несогласны с маоистской культурной революцией, что вас ждет в Пекине?
— А-а. И как вы собираетесь это провернуть?
— Процесс уже пошел, — заявил Дюрелл.
— Это блеф.
— Вы уверены?
— У вас не было времени все раскрутить. Но с вашей стороны совсем неглупо подсказать мне, что такое возможно. Допустим, карты действительно у вас на руках. Что вы от меня хотите?
— Таню Успанную.
Женщина зашипела. Чтобы её утихомирить, Та-По многозначительно поднял вверх палец. Улыбка сошла с его лица.
— Но и мы от вас хотим точно того же. Моя приемная дочь, любимое дитя моей жены, томится в изгнании, став узницей реакционной советской империалистической техники. Мы страстно хотим, чтобы она опять была с нами. И вы знаете, где она. Видите, я с вами честен. У нас её нет. Мы ищем её повсюду. Да, это нелегко, слишком многие её ищут. Но вы в это дело влезли без всяких на то оснований. Оно не касается США. Среди главных действующих лиц нет граждан вашего упадочного общества. Иран не ваша страна и отношения к вам не имеет. Вполне возможно, вы хотите создать себе репутацию у русских и иранцев. Для тех, кто не столь осведомлен о вас, как я, потребность в подобной репутации говорила бы о слабости, Каджун. Но я понимаю ваши истинные мотивы. Если собирать любые сведения, даже по каплям, через некоторое время можно оказаться владельцем впечатляющей информации. Пренебрегать не стоит ничем. Любимое дитя побывало на Луне. Следовательно, она обладает бесценной информацией для космических программ вашего НАСА. Из-за вашего стремления к мировому господству вам нужно захватить её на время, достаточное, чтобы выжать из её ума и души все возможное. Но вы её не получите. И ни на миг меня не одурачите. Вы знаете, где она.
— Если вы так считаете, то нам не о чем торговаться, — спокойно заявил Дюрелл. — Но у меня есть дополнительный козырь.
— Говорите.
— Хар-Бюри.
— А-а, да.
Вернулась Лотос и что-то прошептала мадам Ханг. Китаяночка, прикрыв рот ладонью, передавала свое сообщение, в то же время с нескрываемым интересом разглядывая Дюрелла. Дюрелл ей улыбнулся. Девушка была очень симпатичной. Над красивыми глазами, горевшими внутренним огнем, лежала прямая челка из блестящих черных волос. Лотос чуть улыбнулась в ответ. Ее чувственная нижняя губа порозовела.
— Хар-Бюри, — заявил Та-По, — близкий друг и уважаемый союзник Китайской Народной республики. Вас может заинтересовать, как эти отношения касаются моей дорогой приемной дочери. Хар-Бюри стремится устранить социальную несправедливость и преступления капитализма в отношении его народа. Разумеется, мы окажем ему в этом деле помощь. Мы этого не скрываем. В благодарность за нашу поддержку он обещал нам Таню. Наша с ним сделка остается в силе, мистер Дюрелл. Я его не подведу.
— Если я не найду для вас Таню?
— Вы теряете время, муж мой, — тонким голосом произнесла мадам Ханг. Я знаю, что вам нравится общаться с этим человеком. Вы восхищаетесь профессионализмом Дюрелла. Но подобным чувствам феодальных рыцарей не место в сердцах здравомыслящих коммунистов. Полагаю, что вам следовало бы прямо сейчас приступить к допросу.
— У меня есть оружие, — подчеркнул Дюрелл.
— А за вашей спиной наши люди. Лотос только что меня проинформировала. Знатоки своего дела, и не шумят, не верите? Они забрались по стене из сада и влезли через окно в ванной. Это не обман. Мы не опускаемся до детских уловок. Проверьте сами.
Но Дюрелл не видел в этом необходимости. Он уже ощутил прикосновение холодного дула к своему затылку и почувствовал рыбный запах человека, пообедавшего икрой и креветками.
Дюрелл медленно достал пистолет Сааджади из кармана и бросил его на пол.
— Сдаюсь, — объявил он.
Та-По был озадачен. Он был раздражен, раздосадован, нетерпелив и сердит. Но более всего он был озадачен.
Прошло несколько часов. Дюрелл не знал, сколько именно. Снаружи ещё мог длиться день, но проверить это никакой возможности не было. Дюрелл полагал, что сейчас скорее всего ночь. Он опять оказался в подвале, где снова стояла тишина, и из-под жестяного абажура светила лампа. Тело полковника Сааджади унесли, но кровь, натекшую из сонной артерии мертвеца, вытерли чисто символически.
Руки Дюрелла были связаны кожаными ремнями, пальцы онемели от нарушенного кровообращения. В подвале было холодно. Результат принятой ванны оказался минимальным. Во рту чувствовался привкус пыли с пола, на зубах хрустящий песок смешался со сгустками крови. Он решил, что одно ребро наверняка треснуло. Но с болью так или иначе приходилось мириться. Либо терпеть, либо умереть. Умереть физически или как-нибудь иначе. И иначе самое страшное. А к боли Дюреллу было не привыкать.
Над ним вырос тяжело дышащий Та-По.
— Почему вы это сделали?
— А что я сделал, товарищ Та-По?
— Сдались мне.
— Быть может, тут замешана братская любовь.
— Вам все ещё весело?
— Почему бы и нет?
— Что вы надеялись из меня выудить?
— Я все уже выудил, — ответил Дюрелл.
— Понимаю. Дело, наверное, в Тане.
Дюрелл кивнул, и в шее у него что-то треснуло.
— Да, бедная Таня, — сочувственно произнес он. — У вас её нет, и у меня её нет, и…
— Но вы знаете, где она.
— Нет.
— Да. Знаете.
— Нет.
— Очень хорошо.
Та-По вышел. Дюрелл снова был голоден и изнывал от жажды. Температура в помещении падала. В конце концов, вилла находилась довольно высоко в горах. Дюрелл решил, что пора отсюда сматываться. Он стал думать об этом, добился, чтобы мысль о побеге завладела всем его сознанием, но ничего не получалось. Ни одна идея его не осенила. Теперь он знал, что Таня нужна Та-По из-за сведений о полете на Луну. Китайская Народная республика не была готова к подобному высокотехнологичному начинанию. Разве что со временем. Та-По был лишь отчасти захвачен открывавшимися перспективами, представляя себе Луну как придаток, провинцию Китая. Это дело будущего. А сегодня Таня была орудием пропаганды, козырем в запутанной, жестокой силовой борьбе пекинских группировок. Тот, кто сможет завладеть Таней, добьется своего. За неё Та-По согласен был заплатить помощью Китая Хар-Бюри. А если Хар-Бюри удастся устроить заварушку в Иране, это станет просто дополнительным козырем, выхваченным из бурлящего центральноазиатского котла.
