Владимир Прядко - Нам подскажет земля
— Возьми, Толя, — подал ему телефонную трубку майор. Он жестом показал Тимонину на обитый черным дермантином диван, приглашая садиться, и заговорил со своим далеким собеседником: — Да вы не волнуйтесь, товарищ... Спокойнее. Вот так... Вы где живете? На Трудовой? Заявление написали? Занесите его к нам. А еще лучше — в отдел милиции вашего района. Береговая улица, восемь. Туда вам ближе. Пожалуйста.
Майор положил трубку, повернулся к Тимонину:
— Слушаю вас.
— Мне бы к полковнику Рогову попасть, — сказал Борис.
— По вызову?
— Просил зайти.
— Родственник? Знакомый?
— Сегодня познакомились.
Мужчина в желтой тенниске, видимо, помощник дежурного, вставил:
— Полковник просил сообщить ему, когда придет офицер... — Он посмотрел на стол, где, наверное, было записано. — Вы — Тимонин?
— Так точно.
— Удостоверение при вас? — поинтересовался майор.
Тимонин улыбнулся:
— Сдал в части. Вот только проходное свидетельство...
— Ага, понятно, — весело сказал дежурный.—Значит, к Василию Вакуловичу на пополнение. Это на него похоже: он всегда подбирает себе самые надежные кадры — из военных... Обождите секунду, сейчас мы его разыщем.
Майор принялся звонить. Телефон молчал. Дежурный снова набрал номер:
— Коля, Рогов у бати? Да? Кто еще у него? Байдалов? Да тут пришел один армейский офицер... Да, да. Тимонин. Ты уже знаешь? Есть!
Майор повесил трубку.
— Пройдите на третий этаж, — сказал он Тимонину,— в шестьдесят девятую комнату...
Снова зазвонил телефон.
— Дежурный управления милиции майор Иванцов...
Закрывая за собой дверь, Тимонин расслышал:
— Адрес?.. Гараж? Машину! Срочно...
Тимонин поднимался по ступенькам лестницы, и его все больше охватывало волнение, какое-то знакомое, трепетное, привычное. Он не боялся, нет. Новая обстановка не пугала, а, наоборот, порождала такое чувство, будто он после длительного отсутствия возвращался в свой полк. И это сказанное дежурным «батя», так знакомое по армии, и та осведомленность многих людей о его приходе, и бесшумно снующие по коридорам офицеры, их четкие, вполслова, разговоры, и торопливый перезвон телефонов, приглушенный треск пишущих машинок — все это напоминало армейский штаб перед наступлением или накануне больших военных учений. Борису казалось, что идет он сейчас за получением боевого приказа...
Шестьдесят девятая комната. Письменный стол, заставленный телефонами, несколько стульев у стены, широкий диван с резной спинкой, трюмо, стоящая в углу вешалка. Сбоку — обитая кожей дверь. За столом сидит лейтенант в голубой форменной рубашке с галстуком. Он чинит карандаши, тщательно, на бумажку, стряхивая стружки.
— Меня направили сюда... — заговорил Тимонин.
Лейтенант на мгновение поднял голову, коротко сказал:
— Заходите. — И кивнул в сторону обитых кожей дверей.
В комнате, куда вошел Тимонин, висела густая пелена табачного дыма, несмотря на открытые настежь окна. У дальнего конца длинного, покрытого зеленым сукном стола негромко разговаривали трое. В одном из них, стоящем у окна, Борис узнал Рогова.
— Разрешите?
Сидевший за столом собеседник Рогова повернулся. Борис увидел у него на плечах генеральские погоны. «Начальник управления», — догадался он.
— Товарищ Тимонин? — спросил генерал.
—Так точно.
— Присядьте, — он жестом показал на ближайший стул у стола. — Мы сейчас закончим.
— Да мне, собственно, пару слов сказать... — начал было Тимонин.
— Хорошо, хорошо. Одну минутку. — Генерал повернулся к своим собеседникам. — Что еще?
Заговорил плотный, широкоскулый мужчина в светло-коричневой гимнастерке довоенного покроя:
— Заднее сиденье серой «Победы» оказалось в коричневых пятнах. Похоже, что это кровь. Но ни гильз, ни следов борьбы в машине не обнаружено. Нашли вот эту штучку. Она, я думаю, принадлежала преступнику.
— Зажигалка?
— Да. Теперь мы узнаем, чья она. Кстати, товарищ комиссар, на ней есть надпись.
Тимонин отметил про себя понравившееся ему обращение «товарищ комиссар» и с интересом посмотрел на начальника управления.
Комиссар вынул изо рта папиросу, которую непрерывно курил, надел очки и, присмотревшись к надписи на медной зажигалке, прочитал:
— «Т. Б. М. Прага».
Тимонин вздрогнул и резко наклонился через стол. Комиссар заметил:
— Интересуетесь? Посмотрите.
Борис держал в руках теплую зажигалку, а в груди у него что-то словно оборвалось — стало тревожно и жарко. Откуда? Почему здесь? Нашли, говорят, в какой-то машине? Тимонин с удивлением взглянул на комиссара, полковника Рогова, облизал ставшие сухими губы и медленно проговорил:
— Это моя зажигалка...
— Ваша? — очень спокойно переспросил комиссар и с легкой недоверчивой усмешкой посмотрел на своих подчиненных.
Мужчина в гимнастерке натянуто улыбнулся и покраснел.
— Да, моя, — твердо сказал Тимонин, протягивая начальнику управления зажигалку. — Еще с войны. Память о Праге. Там же и подписал перочинным ножом «Т. Б. М.» Это мои инициалы: Тимонин Борис Михайлович.
Комиссар закурил новую папиросу, хотя прежняя еще дымилась в пепельнице.
— Ну, что скажете, капитан Байдалов? спросил он.
Мужчина в гимнастерке пожал плечами, потом подо шел ближе к столу.
— Разрешите задать вопрос старшему лейтенанту.
— Пожалуйста.
Байдалов повернулся к Тимонину:
— Скажите, каким образом ваша зажигалка лопала в автомашину... — голос его приобретал металлический оттенок. Он сделал внушительную паузу, — ...в которой совершено убийство?
— Убийство?!
Тимонин был поражен. Впервые после фронта ему пришлось услышать это страшное слово. Может, так случилось потому, что он все время служил в отдаленных военных гарнизонах и, занятый ротными заботами, не всегда был в курсе «гражданских» дел. С трудом верилось, что вот сейчас, когда над городом сияет ласковое солнце, чьи-то кровавые руки замахиваются на самое святое — человеческую жизнь. Борис почувствовал, что его коснулось дыхание фронтовых будней, по казалось: сидит он с друзьями в только что отбитой врага траншее и со скорбью отмечает тех, кто сложил голову в сегодняшнем жарком бою...
Молчание затянулось. Первым это понял Тимонин поднял голову. В упор встретились три пары глаз. В голове мелькнуло: «Подозревают?!» От этой нелепой мысли стало неприятно и обидно. Борис торопливо я как-то чересчур сердито заговорил:
— Зажигалку я подарил своему другу...
Байдалов прищурился:
— Какому?
Слишком самоуверенными, даже нахальными показались Борису его коричневые, под цвет гимнастерки, глаза. И он ответил, глядя прямо в эти холодные, как пистолетное дуло, зрачки:
— Фронтовому...— и, помолчав, добавил:—Старшине Никите Орлову...
Глаза Байдалова мгновенно вспыхнули не то от радости, не то от удивления.
— Орлову?! — выкрикнул он.
В голосе его послышалась тревога. Борис насторожился, встал:
— С ним что-нибудь стряслось?
Байдалов смутился и виновато посмотрел на начальника управления. Тот спрятал лицо за сизой тучкой дыма и сквозь нее проговорил:
— Да. И очень серьезное.
— Эта автомашина, о которой здесь говорили, его? — холодея от ужаса, тихо спросил Тимонин.
Ему никто не ответил, ,но по тягостному молчанию Борис понял, что угадал.
— Значит, он убит? — снова спросил он.
И опять не получил ответа. Комиссар ткнул окурок в переполненную пепельницу, встал, подошел к Тимонину.
— Помогите нам найти его, — попросил он. — У вас ведь свободное время есть. И в лицо вы Орлова знаете.
— Я... пожалуйста... но...
— Поработаете денек-два с капитаном Байдаловым Он введет вас в курс дела. Согласны?
— Да... конечно...
— Ну, вот и договорились. До свидания.
Комиссар пожал Борису руку своими тонкими и длинными, как у музыканта, сильными пальцами. Уже за дверью Тимонин вспомнил, что собственно, приходил-то он сюда не за получением задания, а лишь сказать два слова. Какие? Он не мог вспомнить этих слов. Все мысли смешались. Но одна назойливо стучала в мозгу: «Нет Никиты Орлова...» Нет больше лихого разведчика, спасшего жизнь Тимонину в последний день войны...
Глава 14
РЫБАЛКА — ОТДЫХ?
Саша Рыбочкин, насвистывая веселую песенку из кинофильма, заканчивал подшивать материалы проведенных криминалистических исследований. Он радовался, что вся работа закончена им раньше установленного срока и на запросы, которые он рассылал в другие области, своевременно получены ответы. Такая оперативность — неплохое начало для молодого специалиста.
Лейтенант Рыбочкин совсем недавно закончил Ростовский юридический институт и по путевке направлен сюда. Мать все время твердила отцу, пока Саша сдавал госэкзамены:
