Том Виттген - Осенний безвременник
Кроме того, Кройцман отрицает, что в последнее время посещал садовый участок Люка. Однако ботинки, которые оказались на нём вечером в день убийства, доказывают, что он был на садовом участке. Зачем? Может быть, у них с Люком шёл разговор о шестидесяти тысячах, полученных путём мошенничества с чековой книжкой? Может, приятели поспорили? Деньги исчезли. Не Кройцман ли отобрал их у Люка?
— Надо его арестовать, — предложил Ольбрихт.
— Мы так и сделаем, и немедленно. Прокурору уже сообщили. Я ждал лишь результатов криминалистической экспертизы.
— Ограбление почты, — рассуждал лейтенант, — причём убит человек. Дальше методы совершенствуются. Вместо ограбления с нападением мошенничество с чековой книжкой. Притом использован свой собственный счёт! А обманщик убит.
— Может, обманщик сам оказался обманутым, а Дирк Кройцман — ложным другом? Это мы и постараемся узнать в ближайшее время. — Пошли, машина уже внизу.
— Вы ведь уже бывали у него в доме? — спросил Ольбрихт. — Там есть второй выход?
— Да. Но он ведёт в «мышеловку». Задний двор окружён гладкой высокой казённой стеной. Несмотря на это, побудьте там, пока я вас не позову.
Свернув на улицу, где жил Кройцман, они поехали медленнее.
— Он дома, — сказал Симош. — Третий этаж, третье окно слева; Кто-то только что задёрнул гардину.
— Это не обязательно хороший признак, — изрёк лейтенант.
Всю ночь его преследовали кошмары, и всё утро не оставляло беспокойство. Когда он варил кофе, кипяток брызнул ему на палец, потом из рук выпала маслёнка.
Ёсли они за ним приедут, он ускользнёт от них. Путь побега обдуман. Нужно только вовремя их заметить.
Нервничая, Кройцман вновь и вновь подбегал к окну. Увидев сворачивающую на его улицу полицейскую машину, он на какое-то мгновение остолбенел и тут же понял, что хотя и готовился к их появлению, но серьёзно не верил в него. Ну, теперь оставалось лишь осуществить задуманное.
Он задёрнул штору. Рюкзак стоял наготове. Схватил его и закинул за спину. Уходя, ещё раз взглянул на записку, которую оставлял на столе под чашкой. Беглец протиснулся в окно туалета, дотянулся до пожарной лестницы и по ней спустился вниз, на каменный забор. С него спрыгнул во двор соседнего дома и бросился к проезду, ведущему к флигелю. Здесь находились площадки для сушки белья, разделённые гнилыми деревянными загородками. Кройцман перепрыгнул через три загородки, приземлился на игровой площадке — и на улицу.
Лейтенант Ольбрихт огляделся в маленьком дворе. Каменный забор был гладок и высок, перелезть через него очень трудно. Может быть… Его взгляд упал на пожарную лестницу, которая на третьем этаже вплотную
подходила к окну туалета, Окно распахнуто. Он стремглав бросился в дом, вверх по лестнице и увидел настежь открытую дверь с табличкой «КРОЙЦМАН».
— Вы его взяли? — крикнул Ольбрихт.
— Только его визитную карточку, — Симош протянул лейтенанту записку,
— Значит, он убежал по пожарной лестнице, как только увидел нашу машину. — Ольбрихт взял записку и громко прочитал её вслух. — «Оставьте меня в покое. Это был не я». Ну вот, теперь мы всё знаем. — Ольбрихт нервно дёргал за нитку, которая торчала из рукава его свитера.
Симош уставился на жирное пятно на полу и буркнул:
— Какой баран!
Ольбрихт не понял, кто имеется в виду — он или Кройцман, но на всякий случай тихо сказал:
— Спокойно, господа, спокойно.
— Заниц считает — он заторможенный, — произнёс наконец Симош. — Однако стоило ему увидеть нас издали, как отреагировал тотчас же. Умчался сломя голову.
— Может, это действительно не он? Или он знает больше, чем ему нужно?
— Именно этого я и боюсь. — Симош нервно тёр себе кисти рук, и его полный отчаяния взгляд скользил по свежеоклеенным стенам комнаты.
10
Уже смеркалось, когда машина директора Шиффеля остановилась перед его домом. Как всегда, Шиффель сказал своему водителю: «Приятного вечера» — и вышел. Вдруг он насторожился. В его кухне был заметен слабый дрожащий луч света.
— Что-нибудь случилось, господин директор? — Водитель тоже посмотрел на кухонное окно Шиффеля.
— Ничего. Просто в оконном стекле отражается свет фонаря.
Водитель посмотрел на противоположную сторону улицы. Фонари стояли так, что их свет не мог отражаться в окнах Шиффеля.
— Господин директор, может быть, мне подняться с вами?
— Нет. Счастливого пути,
Юстус Шиффель захлопнул дверцу машины и вошёл в палисадник. Он был спокоен. Со всем, что случается, надо уметь справляться. Таков был его девиз, и до сих пор он успешно руководствовался им в любой ситуации. Шиффель не испытывал ни малейшего страха, только любопытство и немного удивления. Кто это осмелился проникнуть в его квартиру? Есть три варианта. Первый — Сабина. У неё мог без его ведома оказаться второй ключ. Возможно, она заявилась, чтобы снова попытаться взять его в оборот. Второй — его новая подружка, это юное очаровательное существо, в которое он влюбился с первого взгляда. Не исключено, что она шпионит за ним, из ревности. Шиффель улыбнулся. Вот это был бы номер! И третий вариант — вор. Однако на самом деле он не верил ни в один из этих вариантов.
Ему удалось почти бесшумно открыть входную дверь. Он толчком распахнул её и одновременно отпрыгнул в сторону. Ни звука. Войдя в коридор, Шиффель крикнул: «Кто здесь?» Его голос звучал спокойно, в нём не слышалось ни страха, ни угрозы.
В кухне кто-то тихо сказал:
— Закройте, пожалуйста, дверь. Мне надо с вами поговорить.
Шиффель захлопнул входную дверь. Когда он обернулся, перед ним стоял Кройцман.
— Что это значит?
— Господин директор, я думаю, вы единственный человек, который может мне помочь. Вы порядочный и честный, с вашим словом считаются.
— Вы не могли бы выступать менее драматично? — Шиффель открыл дверь в гостиную и кивком предложил гостю войти. — Итак, господин Кройцман, что я могу для вас сделать?
— Мне нужно спрятаться. Дня на три.
— Спрятаться? Подозрительно, отдаёт диким Западом. Ну, не таращьтесь так испуганно. Разберёмся. Кто вас преследует?
— Полиция.
— За что?
— Убит Олаф Люк. Он был моим другом.
— Об этом злодействе я уже слышал. Полиция у меня тоже была. Может быть, все мы, кто знал Люка, на подозрении. Но это же не должно нас волновать!
— Они знают, что в день убийства я был на его садовом участке.
— Ах, так. — Во взгляде Шиффеля мелькнуло недоверие.
— Я его не убивал, — продолжал Кройцман.
— Тогда зачем же вы сбежали?
— Кое-что свидетельствует против меня. Придётся доказывать, что это не я.
— Как вы себе всё это представляете? Будете нелегально жить у меня на кухне, пока не поседеет ваша борода?
— Думаю, мне понадобится не больше трёх дней.
— Что же вы искали в моей кухне со своим карманным фонариком?
— Проголодался, сижу здесь почти с утра.
Шиффель вышел, запер дверь коридора и положил ключ в карман.
— В целях осторожности, — пояснил он.
— Вы согласны?
— Не вижу в ваших действиях никакого смысла. Расскажите полиции всё, что знаете, и ждите, пока они не обнаружат убийцу. Скрываясь же, вы действительно навлекаете на себя подозрение.
— Сегодня днём они приезжали за мной. Если меня арестуют, у меня не будет никакой возможности что-либо доказать, даже объяснить, что я пережил в тот вечер…
— Что вы имеете в виду?
— Я видел человека, который убил Люка.
Оба замолчали, недоверчиво глядя друг на друга.
— Значит, вы его видели, — изрёк наконец Шиффель. — И что же? Хотите, что ли, поиграть с ним в кошки-мышки? Почему вы не описали его полиции?
— Не описал! — повторил Кройцман взволнованно. — Думаете, они от меня отступятся, если я расскажу им о каком-то незнакомце высокого роста? Я должен его найти и предъявить полиции.
— Может быть, вы мне его опишете?
— Такой здоровый, двухметровый верзила. Он бежал в сторону участка Люка и опередил меня.
Шиффель подошёл к столику с телефоном.
— Значит, двухметровый верзила. — Он поднял трубку.
— Нет! — Одним прыжком Кройцман оказался около него. — Пожалуйста, оставьте мне хоть один шанс! Даже вы не хотите меня слушать, полиция же не поверит ни одному моему слову! Но у меня есть план, как найти этого человека.
— Господин Кройцман, ну будьте же благоразумны. Вы не сможете один, противодействуя полиции, задержать убийцу. Я скажу полиции, что вам можно верить, что я знаю вас долгие годы…
— Нет, нет, пожалуйста, не звоните! Мне нужно только время. Я справлюсь!
Директор насупился.
— Вы, собственно говоря, понимаете, чего от меня хотите? По меньшей мере, я затрудняю расследование преступления. Я скрываю убийцу, если его убили вы. Я…
