Евгений Сухов - Бубновый туз
— Ты уверен, что он там? — все еще не веря в удачу, спросил Сарычев.
— Больше ему прятаться негде, — убежденно ответил Валет. — Он и в прошлый раз там околачивался.
— Кто ему приносит продукты?
— Кузя, единственный, кому он доверяет.
— А Кузя, он же ушел тогда от нас… Где его найти?
— А где ему быть? Сейчас в трактире пивко попивает.
— Поехали, покажешь, где он!
* * *Кузю, под удивленные взгляды завсегдатаев, уволокли прямо из трактира.
— Где Кирьян?! — вскричал Сарычев, буравя стволом пистолета щеку Кузе.
— Я не знаю!
— У тебя есть три секунды, чтобы ответить. Раз…
— Меня убьют, если узнают, что я его сдал!
— Я тебя и так убью, если ты не скажешь. Два…
— Он на Таганке, в Дровяном переулке, — выдавил Кузя, понимая, что его действительно могут пристрелить.
— Покажешь! — потянул Сарычев за воротник жигана. Строго глянув на обступивших его чекистов, добавил: — Глаз с него не спускать!
* * *На место подъехали минут через двадцать. Их встретил обыкновенный, ничем не примечательный двор. Трудно было даже поверить, что где-то здесь в одной из квартир прятался Кирьян. Сколько у него было таких хат за последний месяц? Десять? Пятнадцать? А может быть, полсотни?
— Предупреждаю, Кузя, все должно быть как обычно, — негромко инструктировал Сарычев, — если хоть как-то выдашь себя, то вышку я тебе гарантирую. Тебе ясно?
Посмотрев на чекистов, стоящих рядом, добавил:
— А вы не зевайте. Если что — стреляйте на поражение. Вы идете сразу за ним. Как только Кирьян появляется, вы сбиваете его с ног и вяжете. Вам все понятно? Выходы со двора перекрыты?
— Да.
Посмотрев на крышу первого этажа, Сарычев указал на нее:
— Он может уйти по крыше.
— Этот вариант мы тоже предусмотрели. С двух сторон стоят наши люди. Ребята крепкие, не отпустят.
Сарычев удовлетворенно кивнул:
— Добро! Ну чего ты встал? — посмотрел он на Кузю. — Выдвигайся, и еще раз говорю — без глупостей!
— Ага! — Подхватив сумку, тот зашагал к двери.
Следом за Кузей тенями скользнули четыре человека. Здание было старое, с облупившимся фасадом, а подъезд напоминал зев какого-то страшного доисторического животного, вместо глаз у которого темные проемы окон.
Шагнули в зев и сгинули!
За ними быстро подтянулись несколько человек и застыли у дверей. Сарычев бесшумно шел за Кузей, едва ли не упираясь ему в спину. Кузя остановился напротив темно-коричневой обшарпанной двери. Все выглядело очень буднично, словно они вышли на задержание какого-нибудь рядового домушника. И только по тому, как напряженно задышал Кузя, становилось понятно, что они у цели. И цель эта очень опасна.
Обернувшись, Сарычев увидел, что чекисты, прижавшись к стене, ожидают его знака. На фоне темной стены всего лишь неясные силуэты.
Немного позади него находился Кравчук. Самохин — по правую руку.
Сарычев сделал знак рукой. Кузя, картинно вздохнув, трижды постучался в дверь. Некоторое время было тихо. Сарычев хотел было дать знак Кузе, чтобы тот постучал еще раз, но в этот самый момент услышал низкий голос, приглушенный закрытой дверью.
— Кто там?
На лице Кузи отразилась полнейшая растерянность, можно было догадаться, что он ожидал какого-то иного ответа.
Кузя посмотрел на Сарычева, явно ища поддержки, и тот усиленно закивал.
— Кирьян, — неодобрительно отозвался жиган, — это я, Кузя. Забыл, что ли?
— Ты один? — спросили из-за двери после некоторого молчания.
Еще один неприятный вопрос. Каким-то образом Сарычев догадался, что Кирьян уже не откроет. Тот не мог видеть оперативной группы, не слышал скрипа половиц на лестничной площадке, но каким-то неведомым чутьем догадался об опасности. И дело тут не в том, что он сумел уловить перемену в тембре голоса Кузи, — жиган просто нутром почувствовал, что происходит что-то враждебное ему.
Сарычев вдруг отчетливо представил, как Кирьян вытащил из-за пояса револьвер и направил ствол на то место, где стоял Кузя, — как раз на уровень груди. Подскочив, Сарычев оттолкнул жигана в сторону. Из глубины комнаты грохнули два выстрела. Пули, пробив доски, вырвали из дверей щепы, брызнув деревянной пылью в лицо, и, не отыскав намеченной жертвы, разочарованно вонзились в стену.
Сарычев трижды выстрелил в дверь. Коридор наполнился пороховым дымом, в нос шибануло гарью. Отступив на шаг, Сарычев с размаху ударил в дверь плечом, пытаясь сорвать ее с петель. В комнате послышался звон стекла, Кирьян наверняка уже выпрыгнул в окно.
— Давай сюда! — крикнул Сарычев подскочившему Самохину.
Ударили слаженно вдвоем, и дверь плашмя упала в квартиру, опрокидывая стоящую в углу вешалку.
За окном зло охнула проломленная крыша. Под чьими-то тяжелыми шагами глухо ворчала жесть.
— Стой! — раздался отчаянный вопль.
— Держи его!
Один за другим ударили два винтовочных выстрела.
Подбежав к разбитому окну, Сарычев увидел, как Кирьян, грохоча по жестяной крыше, устремился к ее краю. Высота небольшая, можно прыгать, но внизу, направив на него винтовки, стояли двое чекистов.
— Не стрелять! — закричал Сарычев, срывая голос.
Развернувшись, Кирьян устремился в противоположную сторону, грохнул выстрел, пуля сбила с него фуражку.
— Не стрелять! — хрипел Сарычев. — Брать только живым!
Глянув вниз, понял, что невысоко. И, взмахнув руками, решительно прыгнул на сарай. Почувствовал, как что-то острое ткнулось в икру, разодрав штанину.
С двух сторон на крышу уже взбирались чекисты. Прижавшись к стене, Кирьян палил в наседавших. Один из них вскрикнул и, схватившись за пробитую грудь, сорвался вниз. Кирьян походил на человека, совершенно лишенного нервов. Вжавшись в стену, он методично стрелял в темные силуэты.
С правой стороны на Кирьяна бежал молоденький боец, вооруженный винтовкой. Вот, казалось, еще метр, и он зацепит Кирьяна штыком. Но жиган неожиданно повернул кисть и пальнул нападавшему в живот, после чего тотчас потерял к нему всякий интерес — принялся высматривать новую жертву.
Следующим был чекист со странной фамилией Верста. Длинный, узкоплечий, он сполна оправдывал ее. Руки нелепо торчали из рукавов, а коротенькая куртка едва прикрывала ему спину. Ствол револьвера был направлен точно в грудь верзиле. Непроницаемое лицо жигана скривилось в злобной усмешке. Щелчок, еще один… Выглянувшая луна осветила растерянное лицо бандита.
Кончились патроны.
Долговязый в прыжке накрыл жигана длинным угловатым телом.
— Ах ты, сука! — орал Верста, пытаясь прижать Фартового.
Тот изворачивался, пытался вырваться из тесного объятия, громко колотил каблуками по жестяной крыше. Воспользовавшись затишьем, к месту схватки рванулись остальные. Перевернувшись на бок, Кирьян выхватил из голенища нож, блеснув, он мгновенно приковал к себе взгляды набегающих. Секунда показалась вечностью — еще мгновение, и финка войдет в левый бок Версты.
Вдруг у самого уха Сарычева сухо треснул выстрел, безжалостно сотрясая перепонки, и выбитый пулей кинжал отлетел в сторону.
— Попал! — удовлетворенно крикнул Самохин.
Подоспевшие чекисты подмяли Кирьяна, и, безжалостно заломив руки, поставили его на ноги.
Подошел Сарычев.
— Кирьян, ты что же на меня смотреть не хочешь? А ведь мы же с тобой как-никак старинные приятели. Поднимите ему голову. — Кто-то из стоявших рядом, ухватив жигана за челку, поднял его голову вверх. — Это же не Кирьян! — в отчаянии воскликнул Сарычев. — Кто ты?!
— Я — Калоша, может, слыхал о таком?
— Где Кирьян?!
— Он ушел… Несколько минут назад… Когда вы на меня ломанулись. Вышел себе спокойно через дверь и ушел через проходной двор.
— Куда?! — потряс револьвером Сарычев.
— А я почем знаю? Скорее всего к какой-то своей бабе. Говорил, что у нее какие-то неприятности. Будто нехорошего человека около ее дома видел.
— Что за человек?
— Не знаю, говорил, что упырь.
— Ты видел этого человека?
— Однажды он мне показал его.
И тут Сарычева осенило. Вытащив из кармана фотографию, он спросил:
— Вот этот?
— Он самый, — удивленно протянул парень. — Как ты догадался?
— На Лубянку его! Мы с ним еще поговорим. Ну чего здесь на крыше топчетесь?! Лестница есть?
— Она вот там, — кивнул на угол крыши Самохин.
Спустились в темный узкий двор, который со всех сторон обступали кирпичные стены.
— Ищите свидетелей, возможно, кто-то видел, куда побежал Кирьян.
В конце переулка затрещал мотоцикл, к Сарычеву подбежал курьер из Чека.
— Одна свидетельница утверждает, что видела, как Феоктистова ушла с каким-то пожилым мужчиной. Возможно, ее отец.
