Евгений Сухов - Бубновый туз
Неприятный получится разговор.
— Спасибо, вы нам очень помогли. Опишите подробно его приметы нашему сотруднику.
— Так я мигом… Всегда готов… Эх, такая семья!
— Пойдем, нам нужно заехать еще в ювелирный магазин.
— А там что? — спросил Марк Рубцов.
— Ограбление! Представляешь, по подземному ходу проникли в ювелирный магазин и ограбили его. Звонил Петерс, сказал, чтобы я лично взял это ограбление под свой контроль. Не знаю, как и успеть. Дел невпроворот! Поедешь со мной, будем разгребать.
— Рад буду помочь, — вздохнул Марк.
Сарычев шел быстро, увлекая за собой остальных. На поляне стоял легковой автомобиль, оставалось только удивляться, как он сумел заехать в густую чащу.
Молча сели в машину. Гнетущее чувство не угасло, говорить не хотелось. Так и поехали молча.
Глава 27 ОГРАБЛЕНИЕ ЮВЕЛИРНОГО
Сразу после того, как было совершено дерзкое нападение на Ленина, чекисты перешли в наступление. Город тряхнули так, что жиганы повылезали из малин, как кроты из нор, залитых водой. Их хватали на блатхатах, арестовывали на улицах, брали на заставах, когда они пытались уйти из Москвы. Отделения милиции были забиты под завязку, а оперативники, позабыв про сон, допрашивали нескончаемый поток задержанных. Но никто из жиганов так и не сумел сказать, где же все-таки скрывается Кирьян Курахин.
Мария была назначена руководителем группы и допрашивала маханш и марух. Как выяснялось из допросов, Кирьян для всех был как призрак — появлялся из ниоткуда и так же неожиданно исчезал. Он был всюду и одновременно нигде. Порой за ночь он мог объявиться в пяти малинах, мог расписать с кем-нибудь из приятелей пульку в преферанс или сыграть в буру, переброситься несколькими фразами с понравившейся марухой и тут же раствориться в ночи. Никто не знал, когда он может объявиться и где пожелает остановиться на ночь. Обладая врожденным чувством опасности, он всякий раз исчезал незадолго до облавы.
И все-таки у него имелось слабое место. Барышни! Жиганы, хорошо знавшие Фартового, утверждали, что он, практически не доверявший никому, мог попасть под влияние женщины, с которой сходился. И это обстоятельство следовало использовать в полной мере.
* * *К ювелирному магазину Сарычев с Рубцовым подъехали ближе к обеду. Прежде Сарычеву уже приходилось здесь бывать. Внешне никаких изменений. Манекены, наряженные в бижутерию, выглядели совершенно невозмутимо. Собственно, как им и полагается. У входа стояли несколько человек и о чем-то негромко разговаривали, скорбно покачивая головами.
— Вот куда-нибудь сюда прижмись, — попросил Сарычев водителя, и машина тут же притерлась к бордюру.
Как только машина остановилась, от группы людей отделился невысокий плотный человек и направился навстречу.
Коротенький и толстый человечек выглядел невероятно смешным на своих кривеньких и коротких ножках. И даже скорбное выражение, что застыло на его лице, лишь усиливало комизм. Но смеяться не хотелось, не самый подходящий момент.
— Вы товарищ Сарычев?
— Он самый.
— Ну наконец-то!
— А вы директор магазина Иосиф Львович Брумель?
— Да. Вы даже не представляете, что произошло! — охал коротышка, смешно переваливаясь с бока на бок.
Несмотря на все усилия, он едва поспевал за Сарычевым. Не особенно торопясь, Игнат, будто журавль, выбрасывал вперед длинные ноги, не желая замечать трудностей, которые он доставлял коротышке своей размашистой ходьбой.
— Представляю, — буркнул Сарычев. — Мне уже доложили.
— Это просто какой-то кошмар! Буквально все вынесли! — воскликнул Брумель в отчаянии. — Ничего не оставили.
— Вы сегодня не работаете?
— Какая работа! — воскликнул Брумель в отчаянии. — Если вы не отыщете драгоценности, так я вряд ли вообще когда-нибудь сумею работать. Я разорен!
— А что это за люди, что стоят у магазина?
— Родственники. Вы думаете, что они переживают? Ничего подобного! Это в о роны слетелись на мою беду. Каждый рад разорению Брумеля. Вон видите того седого человека?
Сарычев обернулся и узнал своего старого знакомого:
— И что?
— Это фармацевт Абрам Гусман. Мой дальний родственник. Когда у него случилась беда и его ограбили бандиты, кто, вы думаете, ему помог? Брумель! А сейчас он стоит и злорадствует!
— Это уж вы, батенька, хватили, — укорил ювелира Сарычев. — Кто же этому будет радоваться?
Игнат вдруг поймал себя на том, что разговаривает c интонациями Ленина. Вот даже «батеньку» ввернул. Надо бы от этого избавляться.
Помещение магазина не претерпело никаких изменений. Вот только следы глины, скрипящий под ногами песок наводили на размышления.
— Кто-нибудь спускался в подвал?
— Ну разумеется! — воскликнул коротышка.
— Сюда, конечно, не следовало никого пускать, — сдержанно заметил Сарычев. — Посторонние люди могли просто затоптать следы.
— Да разве их удержишь? — в отчаянии воскликнул Брумель. — Слетелись, как в о роны!
Он даже слегка приподнял руки, изображая полет воронья. Получилось очень образно. И Сарычев едва сдержал улыбку.
Сейчас Брумель напоминал капиталиста с революционных плакатов — был так же толст и краснощек. Не хватало только бравого красноармейца с винтовкой в руках, направившего штык в его толстое пузо. У Сарычева даже мелькнула мысль, что художники подсмотрели свой образ, заглядывая в ювелирную лавку Брумеля. Интересно, он сам-то подозревает о своем нечаянном сходстве с плакатным буржуем?
Спустились в подвал — хорошо освещенное помещение, с аккуратно выкрашенными зеленой краской стенами. Пролом был как раз напротив двери, довольно узкий, но при желании через него можно было вынести из магазина все.
Всюду растоптанная глина, какие-то обрывки ткани. Было изрядно натоптано. Значит, грабители провели здесь немало времени. А если учитывать, что потом в подвале побывал еще целый табун ротозеев, то отыскать что-нибудь существенное будет крайне проблематично.
— Как же это вы так? — укоризненно спросил Рубцов. — Сколько народу здесь топталось…
— А разве меня кто-нибудь спросил, когда собирался грабить? — возмутился Брумель.
— Мы не о том, — сдержанно вмешался Сарычев, — могли бы поставить охрану и никого не пускать. Дождались бы нас. А сейчас все улики уничтожены.
— Разве мне было до того? Увидев, что стало с моим магазином, я просто сел на пол и не мог подняться. Можете посмотреть. Наверняка у меня до сих пор вся задница в глине.
Подвергать сомнению слова директора не было никакого желания.
— Да, конечно. Когда вы обнаружили, что магазин ограблен?
— В пятницу все было в порядке. А в понедельник мы приходим на работу, а магазин выпотрошен, как амбар во время продразверстки.
Сарычев промолчал. Когда-нибудь такой юмор может дорого обойтись Брумелю.
— Кто охранял магазин?
— Да наш сторож Емельяныч. Как всегда…
— Я хотел бы поговорить с ним. Он сейчас здесь?
— А где же ему еще быть? Пришел, спрашивает у меня: охранять магазин или нет? И что же ему я должен ответить? Теперь в мой магазин каждый может войти и забрать все, что душе угодно! — Махнув безнадежно рукой, он добавил: — Да и брать-то больше нечего. Столы? Стулья? Ладно, сейчас я его позову.
Громко топая по деревянным ступеням, хозяин ушел.
Сарычев тщательно осмотрел помещение. Ровным счетом ничего такого, что могло бы навести на грабителей. Преступники работали, как самые настоящие кроты. Прорыли ход, вынесли лучшие драгоценности, позаботились о том, чтобы не осталось улик. Да уж, умеют люди…
Сарычев чиркнул спичкой и поднес крохотное пламя к подземному входу. Пламя осветило глинистые стены, полукруглый потолок. Сужаясь, подземный ход убегал куда-то во тьму. Ничего не скажешь, труда здесь положено немало. Нужно действительно любить деньги, чтобы отважиться на такую рискованную, тяжелую работу. Ведь может обвалиться в любую минуту.
За спиной раздались тяжеловатые шаги, затем кто-то сдержанно кашлянул. Сарычев обернулся.
— Сторож, Иван Емельяныч Кашин. — Сняв шапку, к нему подошел крепкий бородатый мужчина неопределенного возраста.
— Куда ведет этот ход?
— На ту сторону, — охотно заговорил сторож. — Там котельная заброшенная стоит, вот из нее и рыли.
— Так, значит, вы сторожили в пятницу?
— А то кто же?
Сарычев попытался присмотреться к сторожу, составить о нем какое-то мнение, но почему-то это ему не удавалось. Что-то в этом человеке было не так. Но что именно, Сарычев понять не мог. Тот явно хотел выглядеть простоватым, но поверить в это мешал хитроватый прищур его глаз и глубокая серьезная морщина между бровями. Не так прост, как хочет казаться, — отметил для себя Сарычев.
