Уоррен Мерфи - Разгневанные почтальоны
– Как с ним общается его адвокат?
– Никак. Законники перестали здесь появляться полгода назад. Мы думаем, что его люди экономят деньги на адвокатов и ожидают дня, когда смогут освободить своего предводителя путем взятия заложников или под угрозой террористических акций.
– Согласен, – отозвался Смит.
– Если федеральные власти велят мне его освободить, я освобожу. А до сей поры он просто заключенный номер 96669 и, кроме того, сукин сын.
– Вам стоило бы удвоить охрану.
– Я гарантирую, что они не смогут его вытащить.
– Простые меры предосторожности избавят вас если не от серьезных последствий для карьеры, то уж от неприятностей точно.
– Я воспользуюсь вашим советом, – отозвался начальник тюрьмы и повесил трубку.
Глава 29
В тиши мечети аль-Бахлаван, затерявшейся среди равнин Огайостана, Глухой Мулла прочитал, что, выбросившись из отеля «Маркиз Марриот», что на Манхэттене, покончил жизнь самоубийством очередной почтальон.
Значит, Фарук Шаззам потерпел неудачу и убит тайными агентами США, а его задача осталась невыполненной. Более того, получается, что «Посланники Мохаммеда» потеряли еще одного бойца, мечтавшего стать мучеником.
А Абир Гхула осталась жива.
Что же делать? Отправить нового посланца? Или не надо? Для такого рода миссий они и предназначались, но после того, как ФБР предприняло облаву, оставшиеся были наперечет. К тому же двое из них – Юсеф и Джихад Джонс – необходимы на следующем этапе.
Он нажал кнопку вызова. Проклятие, звон в ушах никак не проходил.
Появился Саргон.
– Фарука больше нет, а лицемерка жива, – нараспев произнес Глухой Мулла.
– Ее часы сочтены, – отозвался вошедший.
– Так же, как и твои.
– Слушаю и повинуюсь.
И, не говоря больше ни слова, Саргон Непогрешимый покинул комнату, чтобы больше туда не возвращаться.
Ибо его обязанностью было подготовить «Меч Аллаха» к запуску.
Глядя на электронные минареты на своем терминале, Глухой Мулла начал продумывать коммюнике, после которого безбожники поймут, что кара Аллаха близка.
Джихад Джонс гнал по шоссе учебную ракету, а Юсеф Гамаль смотрел на спидометр.
– Когда наконец настанет моя очередь вести учебную ракету? – спросил он.
– Когда надо, – ответил египтянин.
– Почему ты всегда разговариваешь со мной таким тоном?
– Потому что ты всегда меня раздражаешь.
– Я хочу есть, – внезапно заявил Юсеф.
– Я тоже, – отозвался Джихад.
– В двух милях отсюда есть рыбный ресторан. Поскольку я могу в любой момент умереть, мне хотелось бы перед смертью поесть рыбы.
– Я сам не прочь попробовать креветок.
– Я не ем ракообразных, – ответил Юсеф. – Я принадлежу к школе «ханафи». Нам нельзя есть ракообразных.
– Я предпочитаю учение «шафейи». Для нас ракообразные – это халалъ. Мы их едим и говорим: Аль-хамдулиллах!
– Вот, а все твое учение! – хмыкнул Юсеф, когда Джихад с трудом развернул большой серебристый автобус.
– Евреям тоже нельзя есть ракообразных, – помолчав, отозвался Джихад.
– Я-то тут при чем? – раздраженно выпалил Юсеф, всей душой желая, чтобы этот сын крестоносца перестал наконец его оскорблять.
– Я просто указываю на общеизвестный факт. Евреи не едят ракообразных. И ты не ешь. Возможно, здесь есть какая-то связь. Я, конечно, не знаю, не могу сказать. Я просто размышляю вслух.
– Размышляй лучше про себя, – отозвался Гамаль. – Я думаю о другом.
– И о чем же?
– Если мы должны пилотировать ракету под названием «Меч Аллаха», то почему же Саргон заставляет нас тренироваться на обычном автобусе? Автобус ездит на колесах. А ракета мчится по воздуху.
– Не сомневайся, на то есть важная причина.
– Ясное дело, есть. Просто я пытаюсь понять, в чем она состоит.
– По правде говоря, я тоже, – откликнулся Джихад Джонс и затормозил у рыбного ресторана.
Юсеф взял с собой сотовый телефон. Саргон-Перс предупреждал, что аппарат всегда нужно носить при себе – на случай, если поступит срочный вызов.
Не успели Юсеф с Джихадом войти в ресторан, как по шоссе в направлении мечети аль-Бахлаван проследовал конвой из служебных машин ФБР и бронемашин.
Но правоверные этого не заметили.
Глава 30
Тамайо Танака не собиралась спокойно глотать эту пилюлю.
Главной героиней сюжета должна была стать она, а не какая-то там Абир Гхула. В противном случае она должна хотя бы познакомиться с ней.
Значит, придется с Абир Гхулой познакомиться – как это ни отвратительно.
И совсем не так уж легко.
С Абир Гхулой теперь хотели познакомиться все – особенно после сообщения о недавнем покушении на нее. Сама Первая леди со своей устрашающей политической мощью осудила эту попытку, в результате чего Гхула сделалась темой дня. И Тамайо Танаке следует эту тему разработать.
Поэтому она из своего вашингтонского отеля позвонила директору службы новостей в Бостон.
– Действуй, Тамми. Скрытая камера у тебя с собой?
– Вы же знаете, что я ее кладу под подушку.
– После вчерашней передачи тебе проходу не дадут на Манхэттене.
– Не беспокойтесь. Я надену какой-нибудь жуткий парик и темные очки.
– Постарайся затеряться в толпе азиатских репортеров. Их там сейчас, по всей видимости, пруд пруди.
– Все будет шито-крыто, – отозвалась Тамайо Танака. Она так законспирируется, что ее никто не узнает. Ни один человек.
Разве что родная мать.
* * *Когда через полтора часа Танака высадилась на углу Бродвея и Западной Сорок четвертой улицы, тело как раз выносили. Труп террориста был закрыт покрывалом, но когда его загружали в поджидавшую машину «скорой помощи», он вдруг взмахнул рукой. Рукой тонкой и эластичной, как лапша. Рукав рубашки весь превратился в лохмотья, но, несмотря на вишневые пятна запекшейся крови, серо-голубой цвет формы почтовых служащих все-таки проглядывал.
Тамайо Танака засняла сцену «погрузки» скрытой камерой.
Затем, назвав стоявшим с каменными лицами агентам ФБР свой номер заказа в отеле, она на стеклянном лифте поднялась наверх, в зал регистрации.
Надо же! ФБР охраняло здание от почтальонов и прессы, и тем не менее гостиница – одна из лучших в городе – по-прежнему функционировала.
И любой желающий мог в ней поселиться.
– Я хотела бы поселиться как можно дальше от Абир Гхулы, – попросила Тамайо клерка. – Если она в нижних этажах, то дайте мне номер еще ниже, чтобы я успела эвакуироваться при взрыве бомбы. Вашим стеклянным лифтам я не доверяю. Они меня нервируют.
– Третий этаж подойдет?
– Вполне, – отозвалась Танака, подавив усмешку. По крайней мере, недолго придется искать.
В номере она вручила коридорному двадцать долларов в обмен на информацию о том, на каком этаже скрывается Абир Гхула.
– Правда, я не знаю номера ее комнаты, – замялся коридорный.
– Не важно, – махнула рукой Танака. – Послушай, нельзя ли мне попросить тебя снять эту форму?
– Нам запрещено вступать в близкие отношения с гостями.
– А если сделать исключение для одной озабоченной блондинки?
– Ну, такое со мной впервые, – заулыбался коридорный, сбрасывая куртку и расстегивая ширинку.
– Разденься в ванной и выбрось свои лохмотья наружу, – распорядилась Тамайо.
Коридорный пожал плечами.
– Как скажешь.
Раздевшись, он досадливо поморщился, ибо блондинка стала натягивать на себя его куртку поверх розового бюстгальтера.
Застегнув ширинку, Танака открыла входную дверь.
– Куда же ты? – воскликнул коридорный.
– Тише, я сейчас вернусь.
– Так у меня же стоит!
– Окуни его куда-нибудь.
– Подожди!
Но дверь захлопнулась прямо перед его носом.
Выйдя из лифта на десятом этаже, Тамайо Танака осмотрелась. Она двигалась так, будто на нее надели крахмальную смирительную рубашку. Ничего, зато она снова в игре!
И теперь уже ни за что не отступит.
* * *Перед Ясиром Носсэром стояла одна проблема. Причем отнюдь не пустячная, а очень даже крупная проблема.
Сложность заключалась не в том, как нанять самолет, чтобы пролететь над Манхэттеном. Дело в общем-то чепуховое, если есть деньги. Многие журналисты так поступают, здесь нет ничего необычного.
Проблематично было другое – как направить самолет прямо в окно номера, который занимала лицемерная Абир Гхула.
На каком этаже он находится – ясно, как найти нужный – тоже. Ясир Носсэр внимательно всматривался в окуляры цейссовского бинокля. Да, этаж он определил правильно.
Теперь требовалось вычислить, с какой стороны отеля находится номер Абир Гхулы. Конечно, лучше бы определить и ее окна, но это, пожалуй, невозможно. Да и не нужно. Найти соответствующую сторону здания означало добиться успеха. Ибо когда вертолет ударится о стену, прозвучит мощный взрыв, который погребет под собой все, что находится с этой стороны – в том числе и кости еретички.
